Другой
Шрифт:
Голые торсы, перья, разукрашенные лица и гребли правильно: каждый со своего борта.
И тут я испугался, — у третьего в руках гармошка, просил ведь: "Не импровизировать"! Сейчас запоет: "Вдоль по Питерской" и все пропало.
Должно быть так: подплыли, метров за сто — встали, побили ладошками по губам, поулюлюкали, десять раз крикнули — Майя-Майя! Загадочно махнули в сторону противоположного берега, и навсегда исчезли в резервации, за поворотом… Сто пятьдесят долларов — каждому по полтиннику,
Остановились, метров за пятьдесят. Вождь встал во весь рост, качался, чуть не падал, пьяный конечно, а утром трезвый был, рассудительный такой, торговался, как последний бледнолицый — никакой гордости, а еще — дитя прерий…
Гармонь набрала воздуха, человек на лодке запел, инструмент догнал и не в ногу поплелся рядом:
— Настоящему индейцу, надо только одного… — понеслось над озером.
Я посмотрел на Игоря. Белоруса, меньше всех интересует, что приплыло к нам из Америки. Он зол, разочарован и почему-то во всем винит меня. Пока только взглядом, но это, пока.
К песне индейца присоединился собачий лай, Игорь не удостоил взглядом нового персонажа, все так же не весело улыбаясь смотрит на меня. По лодке носился белый пудель или болонка, или… не важно. Видать, спала, а от шума проснулась. Песня, гармонь, а тут еще и болонка — странные такие индейцы. А Саше довольна — бегала, хлопала в ладоши, хохотала:
— Смотрите! Смотрите! Здорово! Здорово! Антон — ты проспорил. Эти настоящие! Эти самые настоящие! Ребята, давайте к нам!.. УРРРААА!..
Сергей посмотрел на меня: — Ты, это тоже видишь? Что это, за размалеванная чепуха?!
— А на что, это похоже?
Антон подошел к Сергею:
— Просто, случайность. Я бы даже подумал, что это Игорь… но он всегда был со мной… как приплыли — рядом все время.
Саша рассердилась:
— Это индейцы! Настоящие Индийцы!
Подошла ближе к воде, крикнула:
— Ребята, вы кто?
— Майя! Майя! — закричали в ответ. — Майя! Майя!
Девушка возмущенно посмотрела на капитана: — Антон, не веришь, спроси сам.
Игорь пожаловался:
— Да плюнь ты на него! Это называется: не верьте своим глазам.
Стал рядом с Сашей, крикнул громко:
— Амиго! Умбэрто лигуэрос флоэрэс бэтисто!
— Майя! Майя! Бэтисто! Бэтисто!
Один из них, вытащил из-за пояса топор и потряс над головой.
Игорь повернулся к Саше:
— Они идут с охоты. Спрашивают, не видели мы, кого-нибудь подозрительного.
Она, сквозь смех: — Скажи им, чтобы плыли сюда!
Игорь, что-то поворчал, про себя — перевел в уме, крикнул:
— Умэрес, флоросту амулини ум помпэро!
— Помпэро! Помпэро, — крикнул вождь. — Майя гоу, — сказал своим, и те опустили весла, лодка стала разворачиваться.
— Они очень устали, не были дома год и семь месяцев, охотились и воевали, — сказал Игорь.
— А кого, подозрительного, мы могли увидеть?
— Не знаю. Последнее, что услышал: "Опасайтесь белого карлика". Я не знаю, что это значит, можешь, не спрашивать.
Лодка быстро набрала скорость; индейцы отплыли метров двести, и пошли параллельно берегу, в сторону заброшенной деревни. Опять заиграла гармонь, донеслись отдельные слова уже знакомой песни, на этот раз ее пели вместе, хором.
Игорь подошел к Антону. Спросил:
— Ну, и какие будут предположения?
— Они не знают языка, но песни поют на русском.
— Блин, а по каковски они должны тебе ее петь — Антон? Они тут живут, они обрусели, языка не знают, но местный фольклор…
— И собака у них чисто индейской….
— Это не корейцы Антон, — зло бросил Игорь, — это индейцы! Кем они будут гризлей травить?! Скунсами?!
— Игорь, ну ты же понимаешь, ребята просто прикололись.
Игорь поймал мой сочувствующий взгляд, пожаловался:
— Вот упертый! Живого Войку Митича ему приведешь, все равно не поверит.
— Не знаю, кто они, — сказал Сергей, — но не русские, точно. И это не Северная Америка. Аргентина, Чили, может Перу. Антон, слышал как они сказали: "ум помпэро"?
— И что?
— Игорь неправ.
Антон облегченно выдохнул.
— Они ушли не в Канаду. — добавил Сергей. "ум помпэро" — чисто Перуанское наречие. Перу — это южная Америка, друг.
На этом рыбалка закончилась. Пошли завтракать. Саша сварила нам рассольник, на второе гречка с тушенкой. Накрыла стол, и пошла на берег мыть посуду, которая осталась с ночи.
— Сашенька, а ты, что не снами? — спрашиваю.
— Глеб, я не завтракаю.
— Но это больше похоже на обед.
— Я и не обедаю.
— Правда?
— Нет, конечно, просто не хочется.
Саша ушла. Я разлил водку по стаканчикам.
— Что же мы, до сих пор все пьем эту дрянь… Пьем, похмеляемся, снова пьем… Потомственные "дровяне"… давайте, чтоб все нормально…
Чокнулись с Антоном (Сергей при Игоре не пил. Его дело, но зря).
Выпил, ложечкой черпнул рассольчика:
— Хорошо… — говорю. — От заката до рассола. Так и живем…
— Ну что, — спрашиваю, — какие у нас сегодня мероприятия?
Антон оживился:
— На "поляну идолов" сегодня не пойдем. На завтра, Павловича попросил. А мы, могли бы съездить, посмотреть на "Велемоны".
— Не, лимонов не хочу, а еще?
— Можем сходить в заброшенную деревню — "Пегрему".