Дружинник

Amazerak

— А правду говорят, что ты четырёх витязей сразил в битве?

— Трёх, — поправил я.

— Но ты же никакими чарами не владел. Как ты это смог сделать? — в голосе её уже не ощущалось прежней агрессии, только любопытство.

— Всё тебе расскажи? Повезло.

Она попыталась продолжить расспросы. То ли любопытство мучило её, то ли желала вновь ко мне подкатить, но я отвечал редко и односложно.

Новая квартира Елизавете понравилась, и я вздохнул с облегчением. Теперь предстояло поскорее свалить отсюда.

Перед уходом поговорил наедине со служанками. Оказалось, две женщины — из младшей дружины, приставлены Дмитрием Филипповичем охранять дочь. Я передал пожелание заместителя главы рода и велел сообщать мне, если возникнут проблемы, и особенно, если будет иметь место конфликт с Георгием или ещё кем-то из младшей ветви.

Своим дружинникам я тоже нашёл занятие: приказал выгрузить оружие, боеприпасы и снять технику с прицепов, а потом провести инвентаризацию всего имущества и тщательно проверить каждую винтовку, что мы с собой привезли. Подумал, что на пару-тройку дней работы хватит. А Тане и Катрин я поручил приготовление пищи и прочий быт. Помимо этого Таня должна была обзавестись медикаментами и инструментами, а так же узнать насчёт медицинского института или училища в городе. Поступить она туда по понятным причинам пока не могла, но вот в качестве вольного слушателя посещать лекции была в состоянии.

По оплате мы договорились на две с половиной сотни в месяц. Это меньше, чем получали врачеватели при поместье главы рода, но больше я не мог себе позволить. И без того аренда квартиры и танина зарплата практически обнуляли весь мой заработок. Хорошо, что из Арзамаса выслали средства, так что какая-то копейка оставалась.

Вообще, жизнь боярского дружинника (особенно члена рода) была не самой дешёвой. Слишком много полагалось тратить на соответствующие статусу вещи: приличное жильё, машину, одежду, слуг, оружие, дорогостоящие развлечения и званые приёмы. Если чего-то из этого нет, коллеги просто не поймут. А выглядеть в глазах окружающих подобающим образом считалось чуть ли не основной задачей любого аристократа.

Решив даром времени не терять, я отправился в родовую библиотеку.

Прокопий Иванович был дома.

— Что тебе требуется, молодой человек? История рода? Или ещё что-то? — спросил он, когда мы поднимались на второй этаж, где находилась библиотека.

— Мне нужны книги про чары. Любые, какие есть.

— А тебе на кой? Не обучали что ли?

— В общем-то нет. Способности у меня появились только после изгнания, так что я слабо осведомлён в этом вопросе. К знаниям меня не допускали.

— Так что у тебя за чары? — прямо спросил Прокопий Иванович. — Говорят, ты убил трёх витязей, но что-то мне не верится. Это невозможно.

— Самому не верится. Насколько я знаю, у меня энергетические чары, — я скрывать не стал, всё равно семейство уже было в курсе моих способностей. — О них-то и хочу узнать.

— Энергетические чары — большая редкость, — заметил старик, — и сведений о них мало. Сколько прожил, первый раз сталкиваюсь с человеком, владеющим ими. Они же вроде бы колдовством считаются.

— А вы что считаете?

— Кто знает… В мире существует очень много разных чар, но только четыре школы одобрены государем и церковью. А почему? Да потому что в своё время представители этих четырёх школ пришли к власти вначале на Западе, потом у нас, и узаконили свои привилегии. Когда на втором Латеранском соборе западная церковь запретила остальные чары, многим пришлось залечь на дно. Потом и до нас докатилась эта волна, тоже стали бороться с неугодными техниками. Так сложилось исторически. Что тут поделать?

— И у вас найдётся, что почитать обо всё этом?

— Самом собой. Вот только про энергетические чары здесь мало. В Нижнем большая библиотека. Там поищи, когда поедешь. А у нас в основном родовые книги, биографии.

Библиотека состояла из пары небольших комнат с полками, уставленными толстыми томами в дорогих переплётах, многие книги оказались рукописными и хранились с незапамятных времён. В одной из комнат находился стол, за которым можно было посидеть почитать. Выносить литературу без крайней необходимости запрещалось.

Домой я вернулся поздно. Все мои дружинники уже храпели после долгого трудового дня, а вот девушек я опять застал на кухне. Увидев меня, они обе засуетились, положили мне ужин (Катрин сегодня приготовила жаркое с овощами), посадили за стол, а сами уселись рядом. Таня почти сразу принялась меня расспрашивать, что я делал.

— Ничего интересного, — ответил я. — Елизавету отвёз на новую квартиру тут по соседству, потом в библиотеку заскочил, пообщался с Прокопием Ивановичем. Жаль у них информации мало про мои способности. В Нижнем больше, но когда я теперь туда попаду?

— Вот как? — нахмурилась Таня. — И зачем же боярской дочери переезжать?

— Приказ Дмитрия Филипповича. Что могу сделать? Меня надзирателем ей назначил. Надеюсь, хлопот больших не доставит. И зачем только он её сюда отправил? Держал бы у себя под боком, в поместье. Не понимаю.

— Должно быть, Дмитрий Филиппович желает уберечь её, — предположила Катрин. — Возможно, он что-то задумал, и не хочет подвергать дочь опасности.

— Думаешь, война продолжится? — удивился я. — Мне казалось, он наоборот, пытается снять напряжение между родами. И как же наследник? Он в заложниках. Барятинские его просто напросто прикончат, если мы опять пойдём против них.

— В открытую точно не пойдём. Но поддержку Бобриковым или другим дворянам, что с Барятинскими враждуют, наверняка окажет. А может, Дмитрий Филиппович опасается войны с западной империей. Если императоры задействуют регулярную армию, война будет такой, какая прежде не случалась. И столица, и Нижний Новгород окажутся под ударом. Сейчас у обоих сторон есть паролёты, которые переносят бомбы за тысячи вёрст!

— Такого не может быть! — изумилась Таня. — И они могут прилететь даже сюда?

— Нет, так далеко противник не долетит, — со знанием дела объяснила Катрин, — если только на дирижабле, но дирижабли медленные и легко сбиваются. Так что здесь мы в безопасности.