Dum spiro, spero
Шрифт:
– Нет, - отрицательно качает головой Китнисс. – Ты на каблуках простоять и полчаса не можешь, а придется часов по пять.
– Пять? – жалобно возмущается Мадж.
– Ага. Потому что одна только церемония длится больше часа. А Плутарх рассчитывает на большой праздник, - усмехается девушка.
– Привет, - улыбаюсь я нежданным гостям.
– О, а я тебя не заметила, - поворачивается ко мне Китнисс. – Привет.
– Что вы делаете? – я нерешительно захожу в помещение, хотя, по идее, это мой дом.
– Мы учим
– Точнее, мы мучаем Мадж, - уточняет Джоанна, усмехаясь. – Потому что это истинное мучение.
– Джоанна! – возмущенно восклицает Эффи. – Что ты такое говоришь?
– Правду, - отвечает уже Китнисс.
И девушки заливаются хохотом. Эффи сердито сверкает глазами, а Мадж позволяет себе улыбнуться. Я качаю головой и медленно подхожу к столу.
– Ты пришел что-то забрать? – спрашивает у меня Китнисс, чуть успокоившись.
– Я вообще не помню, зачем я сюда пришел, - чуть улыбаюсь я. – Вы кого угодно с толку собьете.
– Неправда! – возмущенно сопит Мадж.
– Ладно, не буду вам мешать, - я быстро засовываю в сумку одну из тетрадей, за которой приходил, и спешу удалиться.
Моя жизнь медленно, но верно превращается в череду однообразных будней, события которых довольно однотипны: завтрак, тренировка, какая-нибудь лекция, Штаб, еще что-нибудь скучное и банальное. Китнисс же носится, как угорелая, постоянно что-то записывая, даже рисуя. Порция как-то сказала мне, что из нее получился бы хороший организатор свадеб: несмотря на всю свою безответственность, она качественно выполняет работу. Она надавила на Плутарха, чтобы утвердить список гостей, согласовала с местным детским хором репертуар песен, договорилась на кухне по поводу меню. Она вновь и вновь просит меня нарисовать ей какой-нибудь элемент декора на эскизах зала, где будет проходить церемония. Китнисс поглощена этим.
Видимо, такой сумбурный образ жизни помогает отвлечься ей от реальности. А точнее, от мыслей о кошмарах. Все чаще и чаще я просыпаюсь от ее криков, вновь и вновь расталкиваю ее, обнимаю и шепчу, что все хорошо, что она в безопасности, и ей никто не угрожает. Она неизменно рыдает, утыкаясь носом мне в футболку, так что мне приходится менять одежду по два, а то и по три раза за ночь. Синяки под ее глазами становятся все больше, она все дольше засиживается за подготовкой, лишь бы не ложиться спать.
Меня это беспокоит, но я не смею предлагать ей обратиться к специалистам, потому что прекрасно знаю, что она откажется. А еще боюсь, что те скажут Койн, что мы вполне можем жить и раздельно, а я, как бы эгоистично это не звучало, не желаю этого. Поэтому я просто обнимаю Китнисс, шепчу, что я люблю ее, и вновь укладываю спать, чтобы через час разбудить снова.
Порой она говорит мне, что ей снилось что-то хорошее. В таком случае, у нее обычно бывает не слишком удачный день. Китнисс говорит, что когда в ее жизни происходит
Я медленно бреду по коридорам в неизвестном мне направлении. Я уже давно опоздал на какую-то лекцию, поэтому у меня есть около получаса до собрания в Штабе. Мне хочется выбросить из головы неприятные мысли и подумать о чем-нибудь хорошем, что связано с Китнисс. Например, о том, как она становится все ближе и ближе ко мне. Часто лежит, положив голову мне на колени и рассказывает, как прошел ее день. Или просит совета в чем-то. Или обнимает меня сзади, целует в щеку и спрашивает, почему я снова рисую ее.
Я улыбаюсь своим мыслям и решаю, что давно не заглядывал к родителям. Оглядываясь, понимаю, что мне нужно пройти через пару коридоров, чтобы оказаться у их отсека. Толкая знакомую мне дверь, я замечаю в комнате одного лишь Джема.
– Привет, - улыбается мне младший брат. – В гости зашел?
– Да, хотел спросить, как у вас дела, - просто отвечаю я.
– Все хорошо. Я вот с помощью Китнисс совершенствуюсь в геометрии, - еще шире улыбается Джем.
– Да, она мне рассказывала, - киваю я, припоминая, как однажды девушка обмолвилась, что мой брат достаточно хорошо усваивает материал.
Мы молчим некоторое время, не зная, что сказать. Я никогда не питал такой слабости к младшему брату, как Китнисс к Прим. Меня вообще к ним никогда не тянуло. У нас не было общих тем для разговора, общих друзей и вообще чего-то общего.
– Я, пожалуй, пойду, - говорю я, бросая взгляд на часы. – У меня собрание в Штабе, не хочу опаздывать.
– Иди, - кивает Джем. – Передавай Китнисс привет.
Я согласно киваю и разворачиваюсь, чтобы выйти.
– И передай ей, что она была не права, - быстро выпаливает Джем.
– В чем? – осторожно интересуюсь я, чуть поворачивая голову.
– Не важно. Она поймет.
Я снова киваю и выхожу из отсека. Быстрыми шагами иду в Штаб, по пути стараясь убедить себя, что все это не важно. Мало ли у Китнисс общих дел с Джемом? Может, это по поводу какой-нибудь задачи? И, в конце концов, я могу спокойно спросить об этом у самой Китнисс. Что мне мешает?
Толкая дверь Штаба, я снова становлюсь свидетелем разговора Китнисс, Мадж и Джоанны.
– Он симпатичный, - пожимает плечами Мейсон. – И не смей это отрицать.
– Ну, симпатичный и что? – недовольно бурчит Мадж. – Он не в моем вкусе.
– А каков же твой вкус? – с любопытством уточняет Джоанна.
– О, я скажу тебе, - Китнисс лукаво улыбается и машет мне рукой. – Ей нравятся высокие брюнеты с серыми глазами.
И получает испепеляющий взгляд подруги. Мадж влюблена в Гейла?
– Китнисс, - возмущенно шипит дочь мэра, поглядывая на меня.
– Мадж, кто ему об этом здесь расскажет? – улыбаюсь я.
Выдавать секрет милой подруги Китнисс Хоторну я не собираюсь. Перебьется.