Дурацкий кораблик
Шрифт:
– Неждан.
– Чего тебе не отдыхается, Захарушка?
– Мы в море, нас, то есть меня, приговорили…
– Меня тоже приговорили. Что у тебя?
– Тебя-то за что? Ты ж никого не убивал! И кто тебя мог приговорить?
– Я, Захарушка, не только приговорн. Мой приговор уже приведн в исполнение. Там, где и когда я был живой. Насчт того, что не за что, ты заблуждаешься – пока мало обо мне знаешь, но поверь, вполне было за что. Кто приговорил, не знаю, но если он способен откалывать такие номера, как с нами…
– Бог?
– Может
– Я тоже хочу как ты с мачты. И как капрала, и когда ссать бежали. Научишь?
– Небыстро, но научу всему, что умею. Новому будем учиться вместе.
– Тебе учиться?!
– Конечно, золотце. Никогда не упускай возможности научиться новому. Если учиться не у кого, придумывай новое сам, только не останавливайся. Начншь учиться у меня, привыкнешь, и это станет для тебя и смыслом, и содержанием жизни.
– А у меня получится?
– Конечно. Ты способный.
– Откуда взял?
– Во-первых, ты – умница, во-вторых, тело работает общее. Просто ты своему телу не хозяин. Пока.
– Хм, ты моему телу хозяин?
– Ага. Я просто говорю ему «фас».
– И оно само?!
– Ну, почти. Словами это трудно… Это объясняют болью и страхом, а постигают с накоплением опыта. Болезненного опыта. Научишься или погибнешь. Вс получится, не ссы.
– Дык, наверху ж выссались.
– Ну что, Дристун, нажрался господского берла, выссался, выдрыхся?
– басок Бони Маленького. Зак открывает глаза. Точно он, акселератина.
– Да, Маленький, даже искупался. Завидно?
– Обнаглел. Рисковый ты пацан, но старших научись уважать, хотя уже поздно, наверное. Длинный Джек велел тебя к нему привести. Сам пойдшь?
– Сам пойду.
– Вот и хорошо, может, обойдтся. Чудит Длинный непонятно, но с ним не поспоришь. Пойдм.
Идм к трону владыки. Зак с Бони болтают по дороге.
– Что там Длинный чудит?
– Например, у нас больные завелись.
– А раньше не было?
– Эти другие. Теперь, если кто на трап подняться не может, его не пинают, как раньше, а укладывают в гамак, или ещ куда.
– Куда?
– Прилизанному вчера кто-то рбра подправил. От души, знаешь, так подправил, что он своим скулежом уже всех достал. Джек ему сам ветошью ребра перетянул. Велел найти тряпки и застелить трюмные доски. Чтоб, значит, Прилизанный там лежал. Только на спине. Сказал, что будет навещать. Прилизанный, бедняга, уже смерть дожидаться замучился. Ты, если что, попроси Джека, чтоб не тянул, а то жалко парня.
– Угу. Так ты говоришь, Прилизанный сегодня из трюма не вылазил? – спрашивает Зак, припоминая с моей подачи тот подслушанный обрывок разговора.
– Куда ему? – ухмыляется Бони. – Дальше сам иди. Нынче Джек чудной какой-то, ну его. Удачи, Зак.
– Увидимся, Бони.
Трон владыки – первый от носа гамак. Почти под люком. Люк полагается на ночь закрывать, но на некоторых вахтах жалеют нас старики –
– Хай, Неждан, падай на доски. У нас для тебя очень плохие новости. Что застыл? Тебя всего лишь хотят убить. Как всех нас, но тебя завтра прямо с утреца.
– Парни, можно ещ раз повторить то, что вы сказали, только медленно и по-английски?
– Уф, Захар у Неждана даже юмор перенимает. Уникум! Но как его спасать?
– Руда, давай его спросим. Он в «Варанге» был самый хитрый варвар, – вносит предложение Черныш и говорит по-английски:
– Заки, хочешь понимать смысл наших слов? Дай Неждану порулить.
– Ну, до понимания смысла мне пока далековато, но если не пытаться, останусь дурнем, – выдал Зак, отключаясь. Повисла потряснная пауза.
– Неждан не мог этого сказать. По-английски без малейшего акцента,
– комментирует Руда.
– Это Захар. Местный. Только разбавленный Нежданом, – подтверждает Черныш
– А может, пропитанный? – вносит коррективы Лют.
– Есть сухари? Спасибо, Лют, – возвращаю парней в конструктивное русло, присаживаясь на доски трюма. – Так что за новости, Руда?
– Мы ж с Лютом любимчики. Драим мостик, ступеньки, прочее… Кэп нас по ляжкам тростью настукивает, развлекается так. Правда, последние два дня меньше, охладел он к нам. Кое-кто его покруче веселил. Но мы как драили, так и драим, и держим уши открытыми. Сначала Дасти к Кэпу подвалил. Типа, неплохо было бы того забавного мальчугана взять с собой. Для увеселений, временно, или по обстоятельствам. Кэп к идее отнсся благосклонно. Тут ты заорал. Точно ты, я такого корявого английского со школы не помню. Дасти сбегал посмотреть, что случилось. Вернулся злой и бледный. У него с тем капралом были отношения или общие интересы. Капралу поручили поговорить с милым ребнком. Капрала после разговора большие рыбки скушали. Дасти орал, что тебя нужно немедленно повесить. Но Кэп, спортивная его душонка, не согласился. Говорит, что скинутся они в банк по десять фунтов, а когда ты на утро поплывшь, будут в тебя стрелять. Типа случайно. Кто случайно первым попадт, тот забирает банк. Вот такие у тебя перспективы.
– А фигли ждать утра? Давайте я к вечеру сдохну. Зашьте меня в парусину. Только с внутренней стороны надо дгтем промазать, чтоб вода не просачивалась, и воздух не выходил. Ещ фигню какую-то пацаны катают.
– Это бомба без пороха. Наша тюряга была в молодости бомбардирским судном, – объясняет Стужа.
– В сумерках за ядро сойдт? Главное чтоб глубоко не затянуло, пока я буду выбираться.
– Как выбираться? Зубами рвать парусину?
– Зубы мне ещ пригодятся для чего-нибудь повкуснее дегтя и парусины, Маламутик. Вот этим, – говорю, задирая штанину, – у кого-нибудь есть ремень? Его подправить надо.