Душитель
Шрифт:
Тип с пистолетом снова обошел машину, мелькнув в свете фар, как Конрой минуту назад, а потом — невероятно — взвел спусковой крючок. Металлический щелчок затвора изгнал из головы Майкла все мысли, и он пополз прочь, на четвереньках, к яме. Невозможно, невозможно, невозможно. Невозможно умереть. Но Джо умер. Неужели в последнее мгновение брат ощущал именно это — лихорадочное отрицание собственной гибели, всепоглощающее чувство того, что не ты первый?..
Человек приближался, держа пистолет в вытянутой руке, — бесстрастный, бездумный.
Майкл быстро пополз вперед, работая локтями и коленями.
Рука ушла в бездну, следом за ней плечо и голова, Майкл оцарапал живот о край металлического ограждения и перевалился в яму, в черную дыру, рухнул в пустоту вверх тормашками.
Конрой сказал:
— О Господи. Спустись туда и прикончи его. Ради Бога.
Человек с пистолетом сердито взглянул на него:
— Сам туда иди, коп.
— Мне, между прочим, нужно ехать на место преступления.
Майкл летел в темноту, и в его ушах свистел ветер. Стальная стена, невидимая, но ощутимо близкая; он чувствовал, что она рядом. Момент невесомости — то ли вверх, то ли вниз. Он рассекал пространство с фантастической скоростью, понятия не имея, в какую сторону летит. Где земля? Он барахтался, рассекая сгущавшийся мрак и ледяной холод.
А потом ударился о землю.
На дне ямы, в тридцати футах ниже уровня земли, мрак сгущался в углах, у подножия высоких стен. Темнота в этих местах ощущалась физически, она имела влажный синий оттенок и была такой густой, что хотелось окунуть в нее палец. Над головой вздымались стальные опоры. Яркие огни города подсвечивали снизу синий купол неба, их отблески кое-как достигали дна ямы. Но до углов не доставали.
Человек с пистолетом крался вдоль подножия стальной стены. Он помедлил и взглянул вверх, оценивая собственную позицию относительно того места, откуда свалился Майкл Дэйли. Он решил, что упавший должен быть где-то здесь, справа, скорчившийся, мертвый или умирающий. Но наверное, он неверно рассчитал — снова и снова человек поднимал голову, чтобы сориентироваться. Во мраке возникали тусклые силуэты, которые напоминали изломанные тела, но при внимательном рассмотрении каждый из них оказывался чем-то другим — свертком брезента, грудой мусора или же просто сгущением темноты. Черт возьми! И почему он не взял фонарик! Теперь у него не было иного выбора, кроме как пробираться вдоль стены, то и дело замирая и вытягивая шею, чтобы лучше видеть.
Рядом скатился камушек. Слева. В нескольких шагах, в темноте.
Он вскинул пистолет, обернулся и выстрелил — раз, другой, третий — с радостью, как будто ему не терпелось поскорее выпустить эти пули.
Шум был оглушительный. Гофрированный металл усилил звуки — и, как выяснилось, пули от него отскакивали.
Человек пригнулся, избегая рикошета, и немедленно ощутил, как правая лодыжка переломилась пополам — он услышал сухой щелчок, а в следующее мгновение почувствовал вспышку боли. Он опустил глаза и увидел, что в ноге как будто появилась вторая коленка, точно у насекомого. Он непонимающе уставился на нее. Ступня, неестественно вывернутая, лежала на земле, словно ботинок был пуст. Человек
Майкл Дэйли, стоя над ним, во второй раз занес кувалду. Он закричал от боли, когда вытянул разбитую при падении руку. У него закружилась голова. Но молот на длинной рукоятке точно сам знал, что делать, — он был предназначен для того, чтобы описывать дугу, поэтому Майкл размахнулся и обрушил кувалду на грудь лежащего человека, чуть ниже ключиц.
От удара тело содрогнулось, руки и ноги подпрыгнули.
Майкл потянул кувалду обратно, но она как будто застряла. Иллюзия продолжалась несколько секунд — молот точно увяз в груди жертвы, точь-в-точь как топор увязает в бревне, — а потом Майкл понял, в чем дело: плечо отказалось служить. Он не мог пошевелить правой рукой, не говоря уже о том, чтобы поднять тяжелую кувалду. Он чувствовал, как смещается лучевая кость, а плечевая выходит из сустава и трется о его край. Рука болталась плетью — легкая и неподвижная. Боль, впрочем, не ограничилась местом травмы: безымянный палец и мизинец покалывало, шею тоже. Майкл мысленно начал читать привычную молитву от мигрени: «Я владею своим телом, я владею своим телом». Он может контролировать боль.
С огромным трудом лежащий человек перекатился на живот и пополз на локтях, как будто не замечая ни оброненного пистолета, ни валяющегося рядом с его телом молота. Он дышал хрипло и обрывисто.
Майкл склонился над ним и спросил:
— Где Конрой?
Человек прополз несколько шагов к центру ямы, на мгновение замер, потом поднялся на четвереньки. Опять остановился. Выгнул спину, широко разинул рот, и его вырвало — безо всяких усилий, точь-в-точь как собака бросает мячик у ног хозяина.
Майкл подобрал пистолет. Разумеется, оружие было разряжено, а проверить Майкл не мог. Заодно он прихватил молот. Может быть, оставить его в яме, где он и лежал? Спрятать среди остальных, брошенных рабочими? Или забрать с собой, чтобы не было улик? С кувалдой в правой руке, с пистолетом в левой, Майкл чувствовал себя отлично вооруженным и до смешного всесильным. Он буквально ощутил, как растет его мощь.
Человек неподвижно стоял на четвереньках.
— Где Конрой?
Нет ответа.
Майкл неуверенно прицелился. Человек стоял, опустив голову, поэтому Майкл приложил ствол к его затылку, поросшему густыми черными волосами.
— Кто ты такой?
— Как будто сам не знаешь.
— Не знаю. Кто ты?
— Ви… Винсент Гаргано.
Майкл помедлил. Он знал, кто такой Гаргано и какова его репутация, но они никогда не встречались. Винсент Гаргано по прозвищу Зверь. Черт возьми.
— Зачем ты это сделал?
Молчание.
— Где Конрой?
Гаргано молча стоял в грязи.
— Он здесь?
— Нет.
Майкл слегка надавил на курок и помедлил.
— Джо Дэйли действительно мертв?
— Да.
— Кто его убил?
— Я. Ты… — Гаргано закашлялся и с трудом втянул воздух. — Ты идиот. Я их обоих кончил.
— Обоих… кого?
— Твоего старика в том числе. В прошлом году. А теперь — твоего братца. Ха! Я убил обоих Джо Дэйли. Я… — Он не договорил. Возможно, не смог.