Два лика одиночества.
Шрифт:
на кого
он свалился, мальчик заорал и попытался убежать, но не тут-то было. Стальные пальцы орка сомкнулись на его плече, и вырваться из этих тисков, сохранив руку при себе, было невозможно.
Через мгновенье Арна спрыгнула с дерева, перекатилась через голову по траве, гася силу удара, и вскочила на ноги возле орка.
– Орогрим, ты ему сейчас плечо раздавишь! – вскрикнула она.
– Так ему и надо, паршивцу! – прорычал орк.
– Да что он тебе сделал?
– Не мне, а нам! Ограбить хотел, гаденыш мелкий! Или не так, щенок?
Мальчик затрясся и зажмурился, не в силах смотреть в глаза разъяренному зеленокожему.
– Брат, выпусти его. Он никуда сейчас не убежит, – тихо и мягко проговорила Арна. Когда она говорила таким тоном, орк слушался ее мгновенно, и этот случай не стал исключением.
Неудачливый грабитель рухнул на дорогу и тут же попытался вскочить, но ноги от страха подгибались. Все, на что хватило его сил, это отползти чуть с дороги – пока не уперся спиной в дерево.
Арна подошла, опустилась рядом с ним на корточки, осторожно положила руку на плечо, посылая через Астрал успокаивающее ласковое прикосновение.
– Ты в порядке?
От удивления мальчик даже забыл, что рядом стоит жуткий огромный орк, и открыл глаза. Глаза у него были серые и испуганные, волосы – грязные и спутанные, уже неопределимого цвета.
– Д-д-да… – наконец смог он проговорить.
– Вот и замечательно. Как тебя зовут? – все так же спокойно и приветливо спросила Арна, чувствуя взгляд мальчика, прикованный к ее повязке.
– Вик…
– Не бойся, я не причиню тебе вреда. Вставай, – протянув руку, девушка помогла Вику подняться. – Скажи, разве тебе не говорили, что грабить – нехорошо?
– А позволять, чтобы моих родителей и сестренок продали в рабство – хорошо? – с неожиданной яростью закричал мальчишка.
– Та-ак… – произнесла Арна очень знакомым Орогриму тоном. – Рассказывай.
Долго уламывать Вика не пришлось. Размазывая по лицу слезы и сопли, он поведал свою незатейливую историю.
Его родители – бедные крестьяне, немало задолжавшие владельцу земли. В этом году должен был быть хороший урожай, и они планировали расплатиться с долгами и даже оставить себе что-нибудь на пропитание, но их намерениям не дано было сбыться. Неделю назад через деревню проезжал молодой маркиз со свитой, и, хорошенько набравшись в трактире, юноши решили посостязаться в искусстве верховой езды. Так как они были изрядно пьяны, скачка получилась отнюдь не с первой попытки. Казалось бы, ну и что? Вот только в качестве ипподрома маркиз с приятелями выбрали крестьянские поля. Поутру несколько крестьян, в том числе отец Вика, пришли к горе-наездникам и попытались предъявить претензии по поводу затоптанного их конями урожая, но отпрыски благородных семей только посмеялись и приказали своим слугам избить наглых мужиков. В результате долги семье платить нечем, жить не на что, а землевладелец еще в прошлом году пригрозил всех неплательщиков вместе с семьями продать париасским работорговцам, частенько проезжающим через эти земли. И Вик, как единственный стоящий на ногах мужчина в семье, решил раздобыть денег таким неблаговидным способом, как грабеж путников.
Выслушав историю мальчика, Арна задумалась. Орогрим тем временем срезал толстую сетку какого-то кустарника и деловито из нее что-то мастерил, временами бросая на Вика взгляды, от которых малолетний грабитель вздрагивал и пытался втянуть голову в тощие плечи.
Достав из заплечного мешка лепешки и яблоки, Арна протянула половину Вику. Он жадно накинулся на еду, но, не съев и половины лепешки, торопливо сунул остальное в карман. Девушка понимающе улыбнулась. Сестренки тоже хотят есть…
– Что вы со мной сделаете? – наконец спросил Вик, явно ожидая самого худшего.
– Нечего. Иди домой и передай это отцу, – девушка сняла с пояса кошель и протянула мальчику. – Надеюсь, хватит, чтобы в этом году вас не тронули, а на будущий год будет новый урожай.
– Арна, это же… – вскинулся Орогрим, который не в силах был смотреть, как сестра отдает все их деньги какому-то оборванцу. В ответ она только повернулась в его сторону. И улыбнулась. Орк поперхнулся своими возражениями.
– Беги домой, Вик. Ты далеко живешь?
– Не, тут часа два по дороге – и будет наша деревня.
– Вот и беги. И никогда не пытайся грабить людей.
Мальчик кивнул – и через секунду только босые пятки засверкали, вздымая тучи пыли.
Два с половиной часа, что ушли на дорогу до деревни, Орогрим обтесывал срезанную ветку и ворчал. Наконец впереди показались действительно вытоптанные поля и два десятка домов.
Подойдя к самой деревне, Орогрим тихо сообщил Арне, что практически все жители толпятся возле дороги, по которой неминуемо идут все путешественники из Париаса. Зоркие глаза орка уже искали вывеску таверны. Девушка улыбнулась, почувствовав Вика, который возбужденно шептал что-то на ухо изможденной светловолосой женщине. Рядом с ней, кроме Вика, стояли еще три девочки, от шести до девяти лет.
Вперед, навстречу путникам, вышел кряжистый темнобородый мужчина в кузнечном фартуке.
– Приветствую вас, путники, – и с затаенным страхом покосился на Орогрима. Что поделать, жители северо-восточных степей редко показывались в этих краях.
– И мы приветствуем тебя. Есть ли в вашей деревне постоялый двор?
– Нет. Таверна находится дальше по тракту, – не очень приветливо произнес кузнец. Арна вслушалась в его эмоции – он явно побаивался непонятных путников и не понимал, что от них ждать, потому и солгал – она помнила, что Вик говорил про маркиза с друзьями, напившихся именно в трактире. – Простите за наглость, но что вам нужно от нас? Зачем вы дали деньги Вику?
– Я просто узнала о беде его семьи и решила, что смогу хоть как-то помочь, – улыбнулась девушка.
– Но что вы хотите взамен? – окончательно растерялся крестьянин.
– Ничего. Если у вас найдется место для ночлега для меня и моего спутника и немного еды – хорошо, я отблагодарю вас песней, если нет – мы просто пойдем дальше.
Кузнец обвел взглядом всех собравшихся. Арна ясно чувствовала страх и недоверие, волнами исходящие от этих несчастных людей.