Два лика января

Хайсмит Патриция

Стихотворение словно рассказывало о его любви к Агнес. Это пришло ему на ум более года назад, когда Райдел прочитал его впервые. И хотя стихотворение ему понравилось, он избегал перечитывать его вплоть до сегодняшнего вечера. Теперь Райдел с интересом перечел его, стараясь вникнуть в смысл каждого слова. Ему вспомнилось собственное давнишнее стихотворение, написанное им в пятнадцать лет и которого не было ни в одном из блокнотов, лежавших в его чемодане.

Что было окрашено в пурпур, Стало багряным. Небеса расширились. Ручей перед домом и водопад, Движется ли в нем вода Или застыла, Обреченная падать всегда? Пейзаж

за окном. Безжизненные деревья, Прекрасные в своей наготе. Стрижи, что кружат перед нами. О, как бы мне хотелось, Чтобы все это замерло навсегда. Все, чего касалась твоя рука, Что видели твои глаза. Я не хочу, чтобы приходила весна. Я не хочу, чтобы что-то менялось.

В последующие годы Райдел прочел так много стихов, в которых говорилось о застывших водопадах, что этот образ стал для него расхожим. Возможно, самым необычным в этом стихотворении было то, что Райдел написал его весной, когда деревья не были безжизненными. Оно напоминало ему об Агнес сильнее, чем все более зрелые стихи, написанные им с тех пор и посвященные ей.

Около десяти, надев пальто и укутав шею шарфом — был сильный ветер и шел дождь, — Райдел вышел на палубу. У левого борта, облокотившись на леера, стоял какой-то мужчина и, глядя на море, курил трубку. Райдел перешел на другой борт. Здесь не было ни души. Над головой простиралось черное, беззвездное небо. Райдел повернулся спиной к ветру, дувшему в сторону кормы. Полы его пальто хлопали. Райдел был рад, что путешествие закончится завтра утром в девять часов, а не продлится еще два-три дня. Вдоль борта тянулась узкая полоса света, отбрасываемого корабельными огнями. За ней начиналась беспроглядная тьма, в которой небо и море сливались в одно целое. Райдел зашел в коридор, чтобы прикурить сигарету, и вернулся к леерам. Дверь снова отворилась и хлопнула на ветру. Райдел посмотрел через плечо.

На палубу вышел Честер. На его голове была кепка. Покачиваясь то ли от ветра, то ли оттого, что был пьян, он направился к Райделу.

— Добрый вечер, — поздоровался он. Его голос был тихим и спокойным.

Райдел настороженно выпрямился.

— Нас не должны видеть вместе.

— Что? — Честер наклонился ближе.

Райдел повторил громче и бросил взгляд на верхнюю палубу, чтобы убедиться, нет ли там кого. Но не увидел ничего, кроме белых лееров и иллюминаторов рубки рулевого над капитанским мостиком.

Честер ничего не сказал, придвинулся поближе и облокотился на леера.

Райделу захотелось уйти, но так, чтобы это не выглядело как поспешное бегство. Неожиданно судно качнуло, и их обоих подбросило. Еще одна такая встряска, подумал Райдел, и он легко, точно куклу, сможет поднять Честера и перекинуть через борт. Впрочем, Честеру это сделать еще проще.

— Спокойной ночи, — сказал Райдел и повернулся, собираясь уйти.

Удар Честера пришелся ему в солнечное сплетение. Неожиданный, резкий. Даже пальто не могло смягчить его силу. Райдел согнулся, схватившись за живот. Следующий удар был в челюсть. Райдел полетел на палубу. Он лежал без движения, держась за живот и судорожно глотая воздух. Затем обеими руками схватил Честера за ногу и потянул. Тот пнул его свободной ногой, угодив в шею. Райдел едва не потерял сознание от боли. Несколько секунд он не мог пошевелиться. Затем почувствовал, как Честер поднимает его, держа одной рукой за ворот пальто, другой — за ногу. Райдел был уже почти над леерами, и тогда он стал отчаянно сопротивляться. Честер отпустил его, и Райдел повалился на палубу.

Какое-то время Райдел лежал, уткнувшись лицом в палубу, затем подтянул под себя руки и попытался подняться.

Послышались удаляющиеся шаги. Хлопнула дверь. Кто-то насвистывал мелодию. Райдел отполз на четвереньках в тень. Свист прекратился. Чья-то рука легла ему на плечо.

— Эй! Что случилось? Вам плохо? — спросили по-гречески.

Райдел видел лишь грубые морские ботинки и мятые брюки.

— Спасибо. Я кое-что обронил здесь, на палубе, — ответил он по-английски и поднялся.

— Что вы сказали? Вы в порядке?

Райдел вздохнул и улыбнулся. Он отстранил руку моряка и слегка похлопал по ней.

— Все в порядке. Просто я потерял одну вещь.

Моряк кивнул, не поняв ни слова.

— Будьте осторожны. С морем шутить нельзя. Спокойной ночи. —

И, повернувшись, стал карабкаться по белому трапу на капитанский мостик.

Райдел схватился за леера. Прошло несколько минут, прежде чем он пришел в себя. Живот все еще ныл, челюсть жгло. Райдел горько усмехнулся: для человека средних лет Честер дрался весьма неплохо. Правда, атака была неожиданной. Больше такого не повторится. Райдел провел руками по лицу и посмотрел на ладони — крови, кажется, не было. Затем он вернулся в каюту.

Глава 14

Полицейский, посмотрев на Райдела, положил руку ему на плечо и проговорил по-английски:

— Пожалуйста, подойдите сюда.

По другую сторону от трапа стоял второй полицейский и также оглядывал пассажиров, спускавшихся на берег. Около тридцати пассажиров первого и второго классов уже высадились. Пассажиры третьего класса и те, что провели весь рейс под открытым небом, сходили с нижней палубы.

Райдел послушно отошел в сторону. Полицейские продолжали внимательно осматривать медленно движущуюся мимо них цепочку пассажиров. Райдел был пока единственным, кого они остановили, но вскоре он заметил рядом со вторым полицейским молодого человека крепкого телосложения, с курчавыми светло-каштановыми волосами. Молодой человек щурился, явно пытаясь разглядеть кого-то на пирсе. Затем помахал рукой и улыбнулся. Снизу донесся громкий голос, спросивший о чем-то.

— Non so! [6] — крикнул в ответ молодой человеке каштановой шевелюрой. — Non so! — И, смеясь, добавил также по-итальянски: — Похоже, меня приняли за контрабандиста. Неужели я похож на контрабандиста? Подождите меня! Не уходите!

В дверях кают-компании показался Честер. На нем была кепка. Он вышел на палубу и огляделся. Заметил Райдела, стоявшего рядом с высоким худощавым полицейским, и по его губам скользнула злорадная ухмылка. Конечно, он все понял. Честер посторонился, пропустив вперед себя нескольких пассажиров. Он нес сумку, в которой держал бутылку виски. Сейчас Честер сделает заявление полиции, подумал Райдел, изложит свою версию случившегося и подтвердит, что Райдел Кинер тот самый молодой человек, которого продавец билетов в Кноссе видел в понедельник днем. Честер явно прокручивал это в своем мозгу, но, поравнявшись с высоким полицейским, он отвел глаза в сторону и проследовал вместе с другими пассажирами по сходням. Видимо, Честер решил не испытывать судьбу. Райдел проводил его взглядом. Честер остановился в ожидании, пока носильщик спустится с его чемоданами. Водители такси расхватывали багаж пассажиров и тащили к своим машинам прежде, чем ошарашенные туристы, придя в себя, начинали кричать на них на полудюжине языков, чтобы они убрали руки.

6

Не знаю! (ит.)

Молодой человек с темными курчавыми волосами, которого направили к Райделу, посмотрел на него широко открытыми, встревоженными глазами и встал рядом возле лееров.

Первым полицейские допросили молодого человека. Он говорил по-итальянски и немного по-французски, но не знал греческого. Один из полицейских, желая проверить это, обратился к нему с издевкой на греческом:

— У тебя что, не хватает мозгов, чтобы выучить греческий? — И захихикал.

Лицо молодого человека стало бледным и растерянным. Он беспомощно посмотрел на другого полицейского, также спросившего по-гречески, не был ли он в Кноссе. Не получив ответа, полицейский повторил свой вопрос на ломаном французском.

— Si, domenica dimanche, je visite, [7] — ответил молодой человек, глядя прямо.

— Combien de temps est-ce que vous ^etes dans Cr`ete? [8] — спросил один из полицейских.

Молодой человек объяснил, что провел в Ираклионе три дня. Останавливался в гостинице «Астир» вместе со своими дядей и тетей, которые уже спустились на пирс. Полицейские попросили показать паспорт, перелистали его и поинтересовались дальнейшим маршрутом.

7

Да, в воскресенье, посещаю (ит., фр.).

8

Давно ли вы на Крите? (фр.)