Два знатных родича
Шрифт:
Без всякого оружья, докажу я,
Что ты солгал, что ты лишь вор любви,
Презренное ничтожество, что даже
Названия негодяя ты не стоишь!
Когда б не эти путы, если б меч
В руках имел я...
Аркит
Дорогой кузен мой...
Паламон
Кузен, на козни быстрый, речь держи
Такую же, как все твои поступки!
Аркит
Не нахожу я в сердце у себя
Той грубости, какою полн твой окрик,
А
Как мне велит ответить благородство.
Твой гнев тебя ввергает в заблуждение:
Он враг тебе, и мне не может он
Быть другом. Честь и честность сохраняю
Я всюду и во всем намерен ими,
Кузен, руководиться я и впредь.
А потому прошу тебя спокойно
Сказать мне, в чем твоя печаль, и знай:
Я говорю с тобой, как равный с равным,
Как благородный человек, который
Всегда себя сумеет защищать
Мечом и веским словом.
Паламон
Полно, так ли?
На это ты способен ли, Аркит?
Аркит
Кузен, кузен! Не раз имел ты случай
Узнать, довольно ль смелости во мне;
Ты видел сам, как отражать угрозы
Умею я мечом! Никто другой
Во мне не усомнится; ты ж не мог бы
Смолчать, хотя бы даже в храме был.
Паламон
Все это так; тебя я в битвах видел,
Где мужество свое ты доказал;
Тебя зовут все рыцарем отважным;
Но если раз в неделю дождь идет,
Нельзя уже сказать, что всю неделю
Хорошая погода простоит.
Раз изменив, теряют люди храбрость
И бьются слабо, как ручной медведь,
Который рад бы обратиться в бегство,
Когда его бы не держала цепь.
Аркит
Кузен, ты можешь говорить все это
Пред зеркалом себе же самому;
Не мне бы это слышать, мне, который
Тебя за это презирает.
Паламон
Стой:
Сперва сними с меня вот эти путы,
Дай в руки мне хотя бы ржавый меч
И дай мне есть, чтоб утолил я голод;
Затем с мечом на битву выходи
И смей назвать Эмилию своею:
Тогда клянусь обиду всю забыть,
Которую ты мне нанес, и если
Тебе удастся жизнь мою отнять,
Тогда в загробном мире душам храбрых,
В бою умерших мужественной смертью,
Которые спросили бы меня,
Что на земле творится, - расскажу я
Одно: что благороден ты и храбр.
Аркит
Спокоен будь; опять в кустах укройся
И жди меня: наутро я приду
С запасом пищи, распилю оковы
И свежие тебе одежды дам;
Я принесу тебе благоухания,
Чтоб заглушить темницы запах; после,
Когда вполне оправишься, скажи:
"Аркит, готов я" - и тебе на выбор
Я предложу тогда и меч и латы.
Паламон
О небеса! Кто, если не Аркит,
Имея на душе дурное дело,
Так благороден может быть! Кто может
При этом быть столь смелым, как Аркит?
Аркит
Друг Паламон...
Паламон
Готов тебя обнять я
За это предложение! Но заметь:
За это лишь тебя я обнимаю,
Без этого тебя я не коснулся б
Иначе, как мечом.
Слышен звук рожков.
Аркит
Чу! Слышишь ты?
В убежище свое скорее скройся,
Чтоб состоялся поединок наш
И не был прерван раньше, чем начнется.
Прощай же! Дай мне руку: будь спокоен;
Все нужное тебе я принесу,
Чтоб был ты крепок.
Паламон
Так сдержи же слово,
Приди сюда и беспощадно бейся.
Наверное не любишь ты меня,
Так будь же груб со мною, не старайся
Слова свои подмаслить. Я готов
За каждое из слов тебя ударить:
Желудок мой речами не уймешь.
Аркит
По крайней мере это откровенно!
Так извини ж за грубые слова:
Когда коня я шпорю, - не ругаюсь;
Доволен ли, сердит ли я, лицо
Мое одно и то же.
Звук рожков.
Слышишь зов?
К обеду всех сзывают; ты, конечно,
Поймешь, что я обязан поспешить.
Паламон
Едва ль твое присутствие при этом
Богам угодно: ты путем неправым
Ту приобрел обязанность.
Аркит
Я знаю,
Что я имею право на нее.
Вопрос об этом разрешится кровью.
За эти речи взыскивать я буду,
И должен будешь ты ответ держать.
О том ни слова более.
Паламон
Одно лишь
Позволь сказать: сейчас ты видеть будешь
Владычицу мою, - она моя,
А не твоя...
Аркит
О, нет!
Паламон
Нет, нет! Ты хочешь
Мне пищу дать, чтоб подкрепить меня,
А сам идешь теперь смотреть на солнце,
Которого блестящие лучи
Еще гораздо больше укрепляют,
И в этом ты имеешь предо мной
Большое преимущество. Что делать:
Воспользуйся, пока не соберу
Я сил своих для мести. До свиданья.
(Уходят в разные стороны.)
Сцена 2