Две стороны неба
Шрифт:
Она коротко вздохнула и на секунду опустила голову. "Ага!" - сказал про себя Роберт. А Катька уже нетерпеливо махала руками.
– Что мы здесь ерундой занимаемся? Пошли купаться!
– Я не умею, - нехотя признался Роберт.
– Негде было...
– Так мигом научим! Главное - не бояться, тогда все получится. Кстати, настоящий мужчина ничего не боится!
– Я и не боюсь!
– Вот и отлично! Тогда почему мы еще здесь, а не в бассейне?
Катька подскочила к Роберту, схватила за руку и потащила к двери.
*
Пашка и Анджей вполголоса переговаривались в полутьме, а Роберт, натянув на голову одеяло, выжидал, когда они заснут. Его соседи по комнате недавно пришли с танцевальной площадки. Роберт туда не ходил, предпочитая сидеть в шезлонге на крыше. Он убеждал себя, что на танцах ему будет неинтересно, хотя на самом деле просто стеснялся. И приглашали его не раз, только он всегда отказывался.
– Ее величество Екатерина отказала тебе в танце, синьор, - не без ехидства говорил Пашка.
– Ну и что?
– деланно равнодушно отвечал Анджей.
– И Мишелю тоже.
– Мишель посадил ей за шиворот ящерицу, а ты, насколько мне известно, не сажал!
Анджей заворочался, неестественно громко зевнул и сказал:
– С ним надо потолковать.
"И ведь не скажет: "Набить морду !" - подумал Роберт. Он попытался припомнить хотя бы одну драку - и не смог. Боролись охотно, соревнуясь в силе и ловкости, а вот драк не было. И в футбол играли с увлечением, и в регби, и бегали наперегонки по дорожкам стадиона, и плавали в бассейнах...
Он вспомнил, как Катька Мухина сегодня учила его плавать. Вода забиралась в рот, нос и уши, он просто давился водой, отчаянно дрыгал руками и ногами под ободряющий Катькин смех и, наконец, по-настоящему разозлился и проплыл-таки метров десять без поддержки. Было это чертовски странно и приятно - чувствовать легкость собственного тела, стремительно и бесшумно разрезать толщу воды. Совсем как в невесомости. Там, с обратной стороны неба... Катька, правда, заявила, что он выглядел как впавший в буйство медведь, атакуемый пчелами, но это было неважно. Главное - он поплыл, главное - он сумел, а значит, он ничем не хуже них, веселых, мускулистых, загорелых.
Роберт опять прислушался. Пашка и Анджей уже делились впечатлениями от увиденных сегодня "кресла милосердия" и "испанских сапог", рассуждали о каком-то "сан-бенито" и "аутодафе", и он сразу представил камеру инквизиции, воссозданную в Казанском соборе, мрачные фигуры доминиканцев, дыбу, ошейники и другие хитроумные инструменты, изобретенные когда-то человеком для пыток себе подобных. Там, в подвалах собора, ему вспомнилась База.
Он вздохнул и потерся щекой о подушку. Пашка с Анджеем стали говорить тише.
– Почему вы еще не спите?
– шепотом спросили у двери.
Наставница Анна совершала обычный обход своих владений.
– А? Что?
– сонным голосом отозвался Пашка.
– Я разговаривал во сне?
– Не мешайте спать Роберту!
– строго прошептала наставница и закрыла дверь.
Ребята замолчали. Роберт полежал неподвижно еще минут пятнадцать, потом осторожно высунул голову из-под одеяла. Бледный прямоугольник двери освещал комнату мягким светом. Пашка сопел, раскинув руки и отбросив одеяло к стене, Анджей лежал спокойно и неслышно, его короткие волосы чуть заметно шевелились от свежей струи, текущей из климатизатора. Из болотца у речки неслось кваканье лягушек.
Роберт встал, прокрался к стенному шкафу, достал брюки и рубашку. Пашка забормотал во сне, заставив Роберта затаить дыхание, потом перевернулся на живот, сунул руки под подушку и затих. Роберт нашарил спортивные тапочки, осторожно шагнул в лоджию, выпрямился - и замер. Ночное небо взмывало из-за вершин темных бесформенных сосен и победно разбрызгивалось над головой тысячами дрожащих звезд. Звезды желтели и голубели, серебряными гвоздями впивались в черный купол, протягивали вниз чуть слышно звенящие струны лучей - и все это было для него, плывущего сквозь ночь в струях хвойного запаха в самом центре мира.
И самое странное - здесь, у речки, холмов, песчаных дорог и сосен совсем не ощущалась пустота, что непосильным грузом наваливалась в тишине далекой обсерватории. Небо не давило, а, напротив, вселяло легкость и тянуло к себе, в кружева звездных лучей, обещая радость и сказочные сны наяву.
Роберт тряхнул головой, надел тапочки и положил руки на перила лоджии. "Не напугать бы Катьку Мухину!
– подумал он, повиснув на руках в полутора метрах от земли.
Прыжок получился почти бесшумным, совсем как в кино. Роберт быстро пересек дорогу и углубился в лес. План побега он, в основном, продумал. Он пойдет лесом вдоль дороги, ведущей к Волге, а потом двинется берегом вниз по течению, к городу. Хорошо бы, конечно, воспользоваться одной из интернатских лодок, но лодка слишком заметна. К тому же в ее автоматике он еще не разобрался, а ему вовсе не хотелось столкнуться с одним из грузовых судов-гигантов, которые шли по Волге день и ночь, занимая чуть ли не полфарватера. Гораздо легче пробираться лесом, не выпуская из виду берег, чтобы в случае поисков затаиться в спасительной чаще. А в лесу им не обнаружить его даже со спутников! Есть он будет в столовых-автоматах, их, слава богу, вдоволь понастроили у дорог. Так за сутки и доберется до города, а там попробуй найди его среди тысяч людей! И в конце-концов, есть еще "апельсины" - маленькие оранжевые летательные аппараты, которые могут доставить куда угодно. Стоит назвать любое место планеты - и ищи ветра в поле!
Роберт шел сквозь молодой сосняк, стараясь не очень уклоняться от дороги. Колючие ветки то и дело покусывали руки и лицо, от речки по-прежнему доносилась перекличка лягушек, весело светили звезды и под рукой не было только пистолета, чтобы до конца вообразить себя храбрым агентом, который с важнейшими сведениями выбирается из логова врага. Впрочем, пистолет вполне могла заменить сухая ветка, зажатая в кулаке. Чу! Что-то зашуршало за спиной! Спокойно, Роберт Гриссом, это не погоня просто ветерок скользнул по вершинам сосен.
Он забрел в черничник и поскользнулся на поганке. Осторожнее, Роберт Гриссом, не выдай себя, не оставляй следов. Вообще-то хорошо бы раза два перейти вброд какую-нибудь речку, а то Эльза может напасть на след! Ничего, он пройдет по мелководью у берега, а потом поднимется в лес по ручейку, на который наткнулся недавно с ребятами. К тому же Эльза вряд ли способна на что-нибудь, кроме уничтожения огурцов!
Дорога впереди делала крутой поворот, ныряла с холма глубоко вниз и дальше шла полем до самой Волги. Лес редел, расступался и оставалось самое главное - незаметно пересечь необъятное поле.