Двенадцать детей Парижа
Шрифт:
– И что это за вопрос, ответить на который должна Смерть?
– Такие вопросы может задавать только старая женщина.
– Спасибо, что поделились ответом.
Алис взяла все четыре карты, перевернула их рубашкой вверх, вернула в колоду, к остальным, и они исчезли. Пустота, оставшаяся после них, была такой осязаемой, что Карла с удивлением осознала, насколько реальным было их присутствие.
Гадалка протянула ей колоду. Роженица заколебалась:
– Я так мало о них знаю.
– Если не хочешь спрашивать, старая женщина не будет настаивать. Ты знаешь.
– Я не знаю, что спрашивать, Алис. И как спрашивать.
– Пусть спросит твоя карта.
– Но какая?
– Ты ее сразу узнаешь, с первого взгляда. Она ждет тебя, одна из двадцати двух. Та, что нужна здесь и сейчас. В другое время будет другая карта или та же самая, но в другом качестве. Не тревожься, не думай, не размышляй и не сравнивай. Я скажу, как они называются, чтобы ты не ломала голову. Просто смотри. А когда будешь выбирать, делай это быстро, подчиняясь интуиции.
Карла взяла колоду и перетасовала карты, держа их рубашками вниз. Карты были разного размера и, судя по узору на рубашках, взяты из четырех разных колод – она не стала спрашивать, намеренно это было сделано или по необходимости.
– Хорошенько перемешать сможешь и перед гаданием, – заметила старуха.
Графиня поняла, что тасовать карты было не обязательно, и перевернула первую карту.
– Любовь, – сказала Алис.
Карла моргнула. Она не ожидала, что сразу же откроется такая сильная карта. На картинке был изображен купидон с повязкой на глазах, парящий над новобрачными. Нет, карта принадлежала другому времени и другому месту. Карла положила ее на стол лицом вниз и взяла следующую.
– Колесо Фортуны, – объявила хозяйка.
Мрачную сторожевую башню Карла тоже отложила в сторону.
– Пожар.
– Фокусник.
– Император.
– Луна.
– Звезда.
– Дьявол.
– Предатель.
– Сила.
На карте была изображена женщина, руками закрывающая пасть льву. Карла задумалась, но потом отложила и эту карту.
– Солнце.
– Колесница.
Перевернув следующую карту, итальянка тотчас поняла, что нашла ту, которая задаст вопрос. Женщина в кроваво-красном платье стояла на зеленом круге, плывшем среди голубых облаков. Внутри круга были горы, а на них – укрепленные города. Женщина держала скипетр и золотой шар, а над ее головой сиял серебристый нимб – возможно, аллегория добродетели. Положение женщины казалось неустойчивым, потому что земля – именно так Карла восприняла зеленый круг – вращалась под ее ногами, но женщина не падала.
– Вот эта карта. Я была в красном платье, когда познакомилась с мужем. Круг напоминает утробу. И женщина далеко видит. – Графиня показала карту своей учительнице. – Кто это?
– Anima Mundi, Душа Мира. Смелый выбор.
Карла услышала предостережение в голосе Алис, но сегодняшний день свидетельствовал, что этот выбор верен.
– Мысленно произнеси свой вопрос и перемешай карты, как делала я. Когда почувствуешь, что они стали тяжелыми, остановись и дай мне их собрать, – велела старуха.
Итальянка выложила карты на стол и начала перемешивать. Закрыв глаза, она пыталась сосредоточиться на вопросе. Мыслей было очень много, но текли они в одном направлении. Ребенок. Орланду. Матиас. Ее семья. Воссоединятся ли они? Суждено ли Матиасу взять на руки их ребенка? Перед внутренним взором всплыла картина – они все вместе. А рядом другие фигуры, просто силуэты. У Матиаса на щеках слезы – Карла надеялась, слезы счастья. Карты перестали скользить по столу, и женщина остановилась. Алис собрала колоду.
– Сними левой рукой, – протянула она карты своей ученице. – Узнаем, что видит Anima Mundi.
Рука итальянки замерла над колодой – она почувствовала холодное прикосновение страха. Алис сидела, сгорбившись, положив руки на колени и не отрывая взгляда от Души Мира. На свою гостью она теперь не обращала внимания. Карла сняла колоду, и гадалка, взяв оставшиеся карты, открыла первую.
– Суд, – объявила она. – Перевернутый.
Алис посмотрела на искусную картинку с множеством фигур. Она как будто очистила свой разум от мыслей, ожидая слов из пустоты.
Наконец она произнесла:
– Неоправданные надежды.
После этого старуха показала карту Карле. Та долго разглядывала ее с все возрастающей тревогой. В облаках трубили два ангела с зелеными крыльями и в красных туниках. Под ними из глубины красной могилы поднимались семь обнаженных мужчин и женщин. Одни радостно вскидывали руки, другие прикрывали свою наготу, охваченные чувством вины или сомнениями. Итальянка молчала, не смея нарушить очарование. Карта сказала ей то, что она и так знала: ей не следовало приезжать в Париж.
Алис открыла следующую карту:
– Огонь.
Огромная мрачная башня напомнила графине об осаде Мальты, где она ходила по таким бастионам в залитом кровью платье, отдав свое сердце умирающим. Один край башни рушился: камни, из которых она была сложена, соскальзывали вниз, а то, что Карла сперва приняла за пламя, пробивающееся между ними, на самом деле было потоками крови, будто служившей скрепляющим раствором. В основании башни виднелась высокая черная арка, из которой тоже лилось что-то красное. Итальянку охватил страх.
– Так изображают чистилище, – объяснила гадалка. – Там все наши цепи падут.
Карла едва удержалась, чтобы не остановить ее. Она чувствовала, какой будет следующая карта, но прекратить гадание было уже невозможно. Наверное, в этой мрачной драме помощи можно ждать только с этой стороны. Алис подняла голову, и взгляды женщин встретились. Лицо старухи было спокойным и мечтательным.
Она вытащила Смерть и положила карту на стол, даже не взглянув на нее.
– Мне не нужно ни золота, ни богатства, ни благосклонности королей и Папы, потому что мир принадлежит мне. Когда бы я ни пришла, раньше или позже, все живые существа будут плясать для меня, – проговорила она негромко.