Двое
Шрифт:
Заниматься сексом в таком положении непривычно — я словно кукла в его руках — совсем ничего не контролирую. Булат поднимает меня и опускает на себя: его член ходит во мне как громадный поршень, заставляя стены вибрировать моими стонами. Я целую его, языком трогаю щетину:
— Хорошо… Мне хорошо… С тобой очень хорошо.
Спустя полчаса мы лежим в кровати: моя голова покоится у Булата на груди, я его обнимаю. Волосы лучше было высушить феном, но я не хочу пропустить ни одной минуты моего любимого времени, именуемого «время после секса». Вдруг когда я выйду,
— Расскажи мне что-нибудь о себе.
— Например.
— Например, о своих родителях. Они живы?
— Конечно, они живы. Я не такой старый.
— Я тоже не старая, но мой папа умер.
— Давно?
— Когда мне было четыре. Но я его очень хорошо помню. У него были красивые голубые глаза, и он очень любил меня. Постоянно со мной возился и сажал к себе на колени.
Повисает пауза. Паузы я не люблю, потому что они могут означать конец разговора, а потому всегда стремлюсь их чем-нибудь заполнить.
— Я подумала, что мне нужно пойти в автомобильную школу, — озвучиваю мысль, посетившую меня на сегодняшней презентации. Спохватившись, быстро добавляю: — Это не намек на машину, не думай.
Но Булат, кажется, и не думает.
— Права никогда не помешают. Напомни мне, когда соберешься. Скажу, в какую лучше пойти.
Хорошо, что в спальне темно, и он не видит мою счастливую улыбку. Так приятно, что ему не все равно. Школы, наверное, действительно разные есть: где-то инструктора более профессиональные и машины лучше.
Я поднимаю голову и, уперевшись Булату в грудь подбородком, смотрю ему в глаза. Видно плохо, но я знаю, что он тоже на меня смотрит.
— Тебе не захочется меня от себя отпускать. Если я вдруг исчезну — ты будешь по мне скучать.
— В тебе говорят шампанское и самонадеянность, Таисия. Давай спать.
22
— Кофе пить пойдем, Тай? — Лариса, девушка, с которой мы вместе ходим на курсы итальянского, обнимает меня за плечи. — Или ты опять домой к своему любимому торопишься?
«Любимым» она называет Булата, хотя сама я его так ни разу не называла. По-крайней мере, вслух. То, что я люблю его, я знаю почти месяц. Поняла это, когда неожиданно для себя расплакалась, оттого что он не пришел ночевать, хотя пообещал. Да и других доказательств много. Булат первый, о ком я думаю, когда просыпаюсь, независимо оттого, спит он рядом или нет. С мыслями о нем я готовлю завтрак, с ними же занимаюсь в спортзале, и даже музыка в наушниках не в силах их заглушить. Регулярно представляю, как он приедет домой вечером, и в чем я его встречу, гадаю, поведет ли он меня куда-нибудь в выходные. Не считая той презентации, мы уже дважды выходили в свет вместе: на открытие ресторана его друга и на ужин в итальянское заведение.
Конечно, я люблю его и жутко ревную к Карине, даже несмотря на то, что времени с ней он стал проводить меньше. Теперь он остается у меня минимум три раза в неделю. Победа? Наверное, да. Но мне ее мало.
— Да, я домой. Надеюсь, не обижаешься? В следующий раз обязательно посидим где-нибудь.
— Не обижаюсь, конечно, — смеется Лариса и звонко чмокает меня в щеку. — Но запомни — ты мне обещала.
Вот у кого нужно поучиться жизнерадостности и легкости. Сложно представить, что Лариса вообще умеет плакать: всегда в отличном настроении, всегда улыбчивая и позитивная. Она, как и я, мечтает посетить Италию — на фоне любви к этой стране мы и подружились.
Я сажусь в подъехавшее такси и звоню Булату. В последнее время я позволяю себе больше вольностей: например, набрать ему, чтобы уточнить, во сколько он приедет, нужно ли купить его любимой минералки и хочет ли он посмотреть фильм. Первое время Булат делал вид, что ему не нравятся мои звонки, но потом стал реагировать на них спокойно.
— Я возвращаюсь домой с учебы. Ты скоро подъедешь?
— Я в квартире.
— Уже? — я впиваюсь глазами в затылок водителя, как если бы могла заставить его ехать быстрее. — Я скоро буду.
С Михаилом перекидываюсь всего парой слов, чтобы не сильно задерживаться, и взлетаю вверх по ступеням. Булат на кухне, разговаривает по телефону и пьет свой неизменный черный кофе.
Я терпеливо дожидаюсь, пока он закончит разговор и сажусь к нему на колени. Иногда я так делаю. Энтузиазма по этому поводу Булат не выказывает, но и не отталкивает.
— Ты сегодня раньше, — обнимаю его за шею и бесшумно вдыхаю запах кожи, ставший с недавнего времени моим самым любимым. Как-то специально нюхала его туалетную воду — без него она пахнет гораздо хуже.
— Был рядом. В офис по пробкам ехать не хотелось.
— И еще я по тебе соскучился, Таисия, — шутливо подсказываю я. — Видишь, совсем не сложно сказать.
Я касаюсь губами кончика его носа и сильнее прижимаюсь к нему грудью. Это все его запах и мои неуправляемые чувства. Они заставляют меня постоянно думать о сексе с ним.
— Слезай, — Булат коротко сжимает мои бедра, заставляя подняться. — Сейчас Фидель заедет.
После презентации я видела Фиделя еще несколько раз: на открытии ресторана и у нас дома, когда он по просьбе Булата завозил ему какие-то документы. Их общение мало напоминает общение начальника и подчиненного. Несмотря на то, что Фидель безоговорочно подчиняется приказам Булата, он запросто называет его Бо. И вообще в последнее время я часто задаюсь вопросом, чем на самом деле занимается Булат. У него действительно есть две гостиницы и автосалон, продающий новые и подержанные иномарки — проверила в интернете — но помимо этого должно быть что-то еще. В его телефонных разговорах часто мелькают фразы, которые заставляют меня навострить уши. Например, о том, что если кто-то не хочет что-то сделать, то нужно послать человека(он называл имя, но я забыла), чтобы додавить.