Двое

Салах Алайна

А в целом Фидель меня забавляет. Мы неплохо общаемся, и мне кажется, что я ему нравлюсь. Я часто ловлю на себе его взгляды, когда он думает, что я не вижу: смотрит мне на грудь и на задницу. Сначала я думала ему сделать ему замечание, что некрасиво так разглядывать меня — знает же, что я с Булатом — но потом передумала. Лариса как-то правильно сказала, что мужчин нужно держать в тонусе и нет ничего плохого в том, чтобы заставлять их ревновать. Когда они видят твою востребованность у себе подобных, они начинают больше ценить то, что ты рядом. Я поняла, что, очевидно, совершаю ошибку, шарахаясь

от каждого парня, который пытается со мной заговорить. Они меня не интересуют, но если их внимание поможет мне заполучить Булата — то почему бы и нет.

— Вы надолго? Ты обещал посмотреть со мной фильм, помнишь? Я выбрала Гая Ричи — отличные отзывы у кинокритиков.

В этот момент телефон Булата снова звонит, но он успевает мне кивнуть: мол, да, посмотрим. 

Оставив его разговаривать, я иду в спальню, где переодеваюсь в шелковый домашний комплект. Ходить в нем при гостях, конечно, нельзя — через тонкую ткань отчетливо видна грудь, да и шорты еле зад прикрывают, поэтому я набрасываю сверху халат. Мое тело только для Булата.

Фидель приезжает через полчаса. Я делаю для них кофе, после чего Булат просит оставить их одних. Перед тем как прикрыть за собой дверь, я успеваю услышать, как Фидель говорит: «сняли новую бэху» и «дать Камилю ее обкатать».

Чтобы не сидеть без дела, я залезаю в интернет и забиваю в поисковике «курсы массажа». Мысль научиться ему возникла, когда я увидела у Булата на плече черную ленту — специальный тейп, как он пояснил. Оказывается, у него болит рука, поэтому я решила помочь ему ее вылечить. Главное, с итальянским и вождением успеть.

Настроение у меня отличное. Часы показывают лишь пять, а значит у нас с Булатом весь вечер впереди. Я буду прижиматься к нему, пока мы будем смотреть фильм, и, может быть, в процессе мы поставим его на паузу и займемся сексом. Еще мне не терпится рассказать ему про спектакль, на который я ходила с Мариной. Вернее, о том, как посреди представления актер неожиданно разделся догола. Во второй раз в жизни я увидела член вживую. И кстати у Булата он в два раза больше.

Вспомнив, что забыла телефон в прихожей, иду, чтобы его взять и застываю, когда слышу голос Булата, разговаривающего по телефону.

— Хватит плакать. Где это случилось? Ты ГАИ вызвала? Сама не пострадала?

Я прикусываю щеку изнутри до крови. Снова она. Вечно нуждающаяся в помощи Карина. Попала в аварию, чтобы его у меня забрать. Не удивлюсь, что специально. Конечно, она чувствует, что Булат от нее отдаляется, и что все больше времени проводит со мной.

Мои самые ужасные опасения оправдываются: закончив разговор, Булат говорит Фиделю, что через десять минут ему нужно будет уехать.

Меня захлестывают отчаяние и ярость, смешанные с тотальной беспомощностью. Под их напором картины, которые я так старательно блокировала, выходят на свободу, отравляя кровь, сердце и мозг. Булат ее обнимает. Она виснет у него на шее и расстегивает рубашку. Впивается в него своими искусственными губами и целует. Встает перед ним на колени и делает минет. Они занимаются сексом и засыпают в обнимку.

Я даже отчима не ненавидела так, как ненавижу ее. Потому что она ворует мое время с ним. Карина, конечно, знает про меня, не может не знать.

Однажды ночью, когда я встала выпить воды, то увидела в телефоне Булата ее сообщение: «Ты снова с ней?».

Я ведь никогда не играла грязно: просто делала все, чтобы ему было со мной хорошо. А она обманом забирает мой вечер с ним. Это нечестно. Даже если ты попала в аварию — для чего плакать в трубку и создавать Булату проблемы? Просто вызови ГАИ.

Бабушка всегда говорила, что гнев — плохой советчик, но сейчас он сильнее меня. Самое обидное, что я могу ползать у Булата в ногах, топать и кричать, но это ничего не изменит. Он к ней уедет, а весь вечер проведу одна в муках своего проклятого воображения.

Как и обычно, план зреет в моей голове за секунду. Я снимаю халат, оставаясь в майке и шортах, взбиваю волосы. Без стука вхожу на кухню и, улыбнувшись Фиделю, неспешно шествую к кофемашине. Пока намеренно долго роюсь в верхних ящиках гарнитура в поисках чашки, чувствую, как Булат смотрит. Внутри зреет ядовитое удовлетворение — конечно, ему не нравится, что я появилась перед Фиделем в таком виде.

Я разворачиваюсь, подношу кофе к губам. На Булата не смотрю — только на Фиделя, который, застыв, пожирает глазами мои ноги и грудь. 

— Вы еще не закончили? Могу еще вам сделать кофе, если …

— Не нужен кофе, — грубо обрывает Булат. — Я сейчас уеду. Вернись в комнату.

Я по-прежнему на него не смотрю. Улыбаюсь Фиделю шире, игриво встряхиваю волосами, зная, что такой игнор еще сильнее его взбесит.

— Может, тогда Фидель останется составить мне компанию? Чтобы я не заскучала, пока ты будешь так сильно занят. 

Парень выглядит растерянным, даже побледнел. Хлопает глазами и смотрит на Булата. Я набираюсь смелости и тоже смотрю на него, не скрывая вызова. Пусть не думает, что я не знаю, куда он едет. Обещал провести вечер со мной, а едет к ней. 

От увиденного мое сердце падает. Булат выглядит так, словно хочет меня разорвать. Лицо потемнело и даже вены на шее вздулись. Осознание, что я совершила что-то ужасное, ударяет по мне внезапно, спина и ладони холодеют.

— Вернись в спальню, — глухо цедит он, взглядом закапывая меня в землю.

Я обнимаю себя руками в попытке прикрыть грудь и быстро выскакиваю из кухни. Щеки горят также как и легкие, а в голове стучит: «Дура, дура, ну зачем?»

Я закрываю дверь в спальню, тру руками лицо, начиная расхаживать из стороны в сторону. Ну зачем я это сделала? У нас же все было хорошо, а теперь Булат разозлился. Ну тогда, может быть, он не уедет к ней? Надеюсь, он не станет кричать на Фиделя за то, что тот разглядывал меня? Дурацкая была идея зайти на кухню полуголой и начать флиртовать.

Когда за мной слышится шорох открывшейся двери, я вздрагиваю и оборачиваюсь. Мне хочется увидеть Булата и извиниться, что так неподобающе себя вела, хотя сейчас иметь с ним дело немного страшно.

Но в дверях стоит не Булат, а Фидель.

— Ты ч-чего… — от растерянности я начинаю заикаться. Снова обхватываю себя руками — наедине с ним в этих шортах и майке я ощущаю себя особенно голой. 

А вот он больше не выглядит растерянным, а даже, напротив, взбудораженным. Зрачки расширены, глаза ярко блестят.