Дворец свечей
Шрифт:
Челюсть Майло хрустнула, когда он стиснул зубы. Его кулаки, если это было возможно, сжались еще сильнее. Я никогда не видела, чтобы костяшки пальцев были такими белыми.
— Он поцеловал тебя?
— Он поцеловал меня. Мне так жаль.
— Ты хотела, чтобы он поцеловал тебя?
— Нет, ни в коем случае. — Я поморщилась. — Никогда.
— Тогда, почему ты извиняешься? Ты не сделал ничего плохого.
— Я стояла там, — призналась я. — Я не сопротивлялась, не отталкивала его и даже не кричала. Я просто стояла там и позволяла ему целовать меня. Мне так неловко.
—
— Я чувствую себя оскорбленной. Это был всего лишь поцелуй, но…
Майло обнял меня крепче.
— Мне жаль, детка. Мне жаль. Почему ты мне не сказала?
— Потому что я испугалась, что ты заколешь доктора Вернона до смерти иглами из своего контейнера с острыми предметами.
Ему моя шутка не показалась смешной.
По правде говоря, я всю неделю хотела рассказать Майло о поцелуе. Я была так близка к этому, но не была уверена, как он отреагирует по телефону. Я представила себе разорванное в клочья ожоговое отделение, разлетевшиеся бумаги, разбросанное постельное белье, когда он искал доктора Вернона.
И все же он был здесь, снова удивляя меня. Он был спокоен и нежен со мной в своих объятиях. Хотя его челюсть все еще была сжата от ярости.
— Ты должна сообщить о нем, — сказал он.
— Я не могу.
— Что? — Он отпустил меня, нахмурив брови. — Почему нет? Этому ублюдку это с рук не сойдет. Он напал на тебя.
— Майло, он врач с безупречной репутацией. Ожоговое отделение работает успешнее, чем они когда-либо мечтали, и это благодаря ему. А я просто медсестра, у которой неподобающие отношения с пациентом. Не будет преувеличением предположить, что если бы я испытывала вожделение к пациенту, то могла бы испытывать же самое по отношению к врачу.
— Это чушь собачья.
Это реальная жизнь.
Я опустила голову.
— Я пытаюсь забыть об этом и притвориться, что этого не было. Со мной все будет в порядке.
— Будет. — Он поцеловал мои волосы. — Ты самая сильная женщина, которую я знаю.
Я прижалась к нему, больше не заботясь о том, что на мне надето или как выглядят мои волосы, просто счастливая, что он здесь.
— Я чувствовала себя виноватой. Как будто… я изменила тебе.
— Ты мне не изменяла, и тебе не нужно чувствовать себя виноватой.
Я кивнула.
— Сара, посмотри на меня.
Я отклонилась, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Это не твоя вина. Это его вина.
— Я знаю, ты прав. Я говорила себе это всю неделю. — Но было легче поверить твердому тону Майло, чем дрожащему голосу в моей голове. — Я жалею, что не оттолкнула его.
Майло взял мою руку с колен и поднес к губам, целуя костяшки пальцев.
— Ты не сделала ничего плохого.
— Спасибо. Мне нужно было это услышать.
— Ты донесешь на него?
Мой желудок скрутило.
— Я не хочу.
Глаза Майло встретились с моими.
— Это твой выбор, и я поддержу тебя, несмотря ни на что.
Но…
Это невысказанное слово повисло в воздухе.
Мое молчание может иметь
— Я должна сообщить о нем. Если у меня есть замечание в личном деле, то он тоже заслуживает его в своем.
Майло в мгновение ока вскочил с дивана, увлекая меня за собой.
— Одевайся.
— Прямо сейчас?
— Да. Прямо сейчас.
— Хорошо. — Вот так и закончился мой тихий день дома. Направляясь по коридору в свою спальню, я оглянулась через плечо и увидела Майло, расхаживающего взад-вперед по небольшой гостиной. Он провел рукой по своим волосам, пряди которых теперь были длиннее, чем когда мы познакомились.
Прямо перед тем, как я скрылась в своей спальне, он пробормотал:
— Этому ублюдку не сойдет с рук то, что он поцеловал мою девочку.
Мою девочку.
Я улыбнулась — настоящей улыбкой — впервые за всю неделю.
— Они ведь ни черта не собираются делать, не так ли? — Майло кипел от злости, когда мы выходили из больницы.
Мы только что провели час в конференц-зале отдела кадров, отчитываясь о действиях доктора Вернона. Поначалу директор по персоналу казался сочувствующим. Но затем ее вопросы стали более оборонительными.
«Вы уверены, что не приглашали доктора Вернона в раздевалку?
Но ты не оттолкнула его и не сказала «нет»?
Он никогда раньше не делал ничего подобного, верно?»
— Я не знаю.
Меня заверили, что они расследуют это дело. Что они не отнесутся к этим обвинениям легкомысленно. Я должна была ожидать ответа от них где-то в промежутке от трех до семи рабочих дней.
Вечерний свет угасал, и снег снаружи искрился в свете фонарей парковки, когда мы с Майло шли к моей машине. Мы приехали сюда на машине, потому что я подумала, что потом мы могли бы поужинать где-нибудь в ресторане. Я думала, что сегодняшний вечер мог бы стать нашим первым официальным свиданием.
Но сейчас все, чего я хотела — это вернуться домой.
— Итак, эм, куда ты хочешь пойти на ужин?
Майло взял меня за руку.
— Давай просто поедим то, что найдем у тебя дома.
Каким-то образом этот человек, казалось, всегда знал, что мне нужно.
Поездка домой была быстрой. Повесив пальто, я пошла на кухню, чтобы прикинуть варианты. Маленькая U-образная комната находилась в задней части дома. Разработчики кондоминиума выбрали меньшее количество верхних шкафов, чтобы заполнить пространство большим количеством окон. Днем было светло, но ночью в комнате было темно, даже при включенном свете.