Двойная наживка
Шрифт:
– О Декере – вы его не поймали?
– Нет еще.
– Грейпфрутового сока? Или джина?
– Кофе, если можно, – сказал Гарсия. – Должно быть, вы отправляетесь на пляж?
– Нет, – сказал Голт. – В сауну.
После того, как он налил Гарсии кофе, Голт сказал:
– Я думал, вы поэтому позвонили – из-за Декера. Считал, что вы, ребята, уже должны были его найти.
«Вы, ребята». Очень мило, подумал Гарсия.
– Мы чуть не накрыли его прошлой ночью, но он сбежал.
– Сбежал? – спросил Деннис
– Да, ускользнул от нас, – сказал Гарсия. – Украл лодку и махнул через бухту. К тому времени, когда мы достали вертолет, уже было поздно.
– Выглядит так, будто вы, ребята, прошляпили его.
– Мы предпочитаем называть это ложной попыткой, – улыбнулся Гарсия. – Очень хороший кофе. Колумбийский?
– Да, – сказал Деннис Голт.
Он плеснул водки в свой грейпфрутовый сок.
– Причина, почему я здесь, – сказал Гарсия, – в том, что мне надо, чтобы вы мне рассказали все, что случилось с Декером.
Голт сел, раздраженно поправляя свои вишневые плавки. Гарсия представил, что они должны врезаться ему прямо между ягодиц.
– Черт, я летал в Новый Орлеан и сделал там обстоятельное заявление, – сказал Голт. – Сколько раз мне это повторять?
Гарсия сказал:
– Я читал ваше заявление, мистер Голт. Оно звучит прекрасно, Но, видите ли, что касается событий в Майами, то здесь требуются некоторые уточнения.
– Какие?
– Например, как Декер вас нашел?
Гарсия любовался пустой кофейной чашкой. Похоже, он любил настоящий фарфор. Голт сказал:
– Мои чувства к Дики Локхарту были всем известны, сержант. Я уверен, что Декер поговорил об этом с рыбаками, послушал их рассказы. Раз он сделал эти фотографии, то следующим шагом было найти покупателя. Он знал, что я ненавижу Дики, знал, что я хотел, чтобы его дискредитировали. Кроме того, он знал, что я человек со средствами. Он знал, что я мог заплатить ему, сколько он запросит, какой бы нелепой ни была его цифра.
«Человек со средствами». Гарсия вскипел.
– Он сказал вам все это? Декер сказал это вам?
– Нет, не припоминаю. Вы спросили, как он меня вычислил, а я вам говорю, что это было не слишком трудно.
Гарсия спросил:
– Как он впервые вступил с вами в контакт?
– Позвонил.
– И ваша секретарша сразу его соединила с вами?
– Конечно, нет, – сказал Голт. – Он оставил сообщение для меня. Оставил примерно семнадцать сообщений, прежде чем, наконец, допек меня и я взял трубку.
– Это хорошо, – сказал Гарсия. Из внутреннего кармана своего коричневого костюма он достал маленькую записную книжку и что-то записал.
– Семнадцать посланий – ваша секретарша должна была запомнить его имя, вы так не думаете? Вероятно, она записала его номер в своем рабочем календаре. Даже, если это просто клочок бумаги – это было бы большой помощью.
– Не знаю, – сказал Голт. –
Гарсия держал свою записную книжку на колене открытой в то время, как Голт повторял свой рассказ о том, что Р. Дж. Декер потребовал сто тысяч долларов за фотографии Дики Локхарта, доказывающие его мошенничество.
– Я сказал ему, что он сумасшедший, – продолжал Голт. – Сказал, чтобы он забрал свое дерьмо.
– Но вы видели фотографии.
– Да, и это был точно Дики, вытаскивающий клетки с рыбой где-то на озере. Все это было совершенно противозаконно.
Гарсия сказал:
– Тогда почему же вы их не купили?
– Причина очевидна. – Голт сделал вид, что он оскорблен.
– Показалось слишком дорого? – спросил Гарсия. – Вот самая очевидная причина.
– Забудьте о деньгах. Это все было скверно, дурно.
– Скверно?
– Не смотрите на меня так, – сказал Голт, – Вы на меня смотрите, будто я обычный преступник.
«Может, и хуже», подумал Гарсия. Про себя он решил, что Деннис Голт лжет. Вопрос заключался в том, насколько далеко он зайдет.
– Эта записка, – сказал детектив, – где он просит сто кусков...
– Я отдал ее полицейским в Новом Орлеане.
– Да, знаю. – Но мне непонятно, что имел в виду Декер, – я помню, что он употребил слово «гонорар». Так, будто речь шла о состоявшейся сделке. Он написал там: «Теперь гонорар сто тысяч косых». Что-то в этом роде.
Голт сказал:
– Черт, я точно знал, что он имеет в виду.
– Верно, но почему тогда он не употребил слово «цена»? Если он говорил о цене за фотографии. Ведь так было дело?
– Неубедительно для меня, – сказал Голт.
– Когда он отдал вам записку?
– В тот же день, когда показал мне фотографии, седьмого января. Да, кажется, именно седьмого.
Голт встал и прошел в ванную. Когда он вернулся, на нем был купальный халат из мохнатой ткани с монограммой, надетый поверх плавок, скудно прикрывающих плоть. В квартире стало холоднее.
– После того, как я сказал Декеру, чтобы он убирался, он отправился прямо к Локхарту и выложил все карты. Это был чистый шантаж. Плати мне, или я отдам фотографии своим приятелям в газету. Естественно, Дики заплатил, бедный хлюпик! У него не оставалось выбора.
Гарсия спросил:
– Как все это стало вам известно?
Голт саркастически засмеялся и хлопнул руками по коленям.
– От Р. Дж. Декера! – сказал он. – Декер рассказал моей сестре Илэйн. Получилось так, что он с ней путался. Чтобы удовлетворить ваше любопытство, скажу, что это было в Новом Орлеане. Как бы то ни было, он рассказал Илэйн, что выманил у Дики тридцать кусков, прежде чем Дики отшил его. На этом турнире Декер подошел к нему поговорить об этом, а остальное вы знаете.