Двойник
Шрифт:
Я знаю этот голос… и теперь я должна причинить ему еще большую боль. Каким бы твердолобым не был Корд, его упертость ничто по сравнению с моей. Я стала прекрасным лжецом за последние несколько месяцев.
– Хорошо, - я стараюсь говорить недовольно. Это то, чего он ожидает, а я не могу позволить ему заподозрить, что у меня на уме что-то другое.
– Покарауль здесь, пока я сбегаю за рюкзаком для тебя. Раз уж ты идешь со мной, я не собираюсь тащить все это в одиночку.
– Время.
– Часы Корда немедленно обрабатывают его запрос, выдают цифры модулированной
Он хмурится, понимая, что я уже потеряла пару часов, и говорит:
– Ладно, но давай быстро. Мы хотим получить преимущество.
Я не разрешаю себе на него посмотреть, как бы мне этого ни хотелось, иначе мое лицо меня выдаст. Он не знает, не может знать, что для меня это прощание.
Я бегу обратно в дом и не останавливаюсь, пока не выхожу через заднюю дверь в другом конце. Если я остановлюсь хоть на секунду, я вернусь, схвачу Корда и не отпущу, пока кто-то из нас не умрет: мой Альт, я или Корд, оказавшийся между двух огней.
Я стою на крыльце, закрываю дверь и тихо прохожу через двор, пока не оказываюсь у задней стены.
Три доски с левого края. Я с трудом верю, что все еще помню. Я отсчитываю их пальцами. Раз, два, три. Третья кедровая доска слегка расшатана, она поддается больше, чем другие. Я отодвигаю ее до тех пор, пока не образуется зазор в заборе. Он не более трети метра шириной, но я знаю, что могу протиснуться. Другого выбора нет.
На мгновение бока моей сумки застревают между досок. Но я высвобождаю ее и ставлю на место болтающуюся доску, чтобы забор снова выглядел целым. Теперь я быстро пересекаю соседский двор, мимо большого клена, стоящего в глубине, на котором приютился старый детский домик, через ряд кустов, высаженных впереди, чтобы выйти сразу на другую улицу.
Корд торопится. Он войдет в дом в любую секунду, чтобы посмотреть, что меня задержало. И я не могу рисковать, чтобы он меня увидел.
Мои глаза жжет, я бегу вниз по улице, вскоре я ослеплена слезами. Горло горит от сдерживаемого крика, грудь сжимает спазм.
Прости, Корд. Оставайся в безопасности. Оставайся подальше от меня.
Осталось 10 дней.
Тонкий резкий свист истребителя будит меня. Он далеко в Окружении, возможно, во многих километрах от границы. Это обычное дело, звук недостаточно громкий и недостаточно близкий, чтобы привести Керш в готовность.
Когда я открываю глаза - небо уже просветлело, хотя все еще остается мрачным унылым и серым как обычно зимой по утрам.
Я слишком долго спала.
Я медленно сажусь, мои ноги затекли, и от холодного воздуха и от того, что находились в неудобной позе всю ночь. Часть кабины грузовика занята, поэтому мне осталось не так уж много места.
Но это достаточно безопасно и дешево. Не составило труда убедить хозяина склада: я поняла, что он не в первый раз брал деньги, чтобы разрешить активированному переночевать в одном из грузовиков на задней площадке.
Готовясь выбраться, я автоматически провожу рукой по карману куртки и ощущаю в нем контуры пистолета, а потом по-другому
Я тихо, сквозь сжатые зубы, ругаюсь на Корда, как обычно, когда он так делает. Не столько, потому что он следил за мной, сколько потому, что он может делать это так просто. Как он это делает?
Было бы ошибкой сбрасывать со счетов, полное техники прошлое Корда. Он, должно быть, каким-то образом использует эти навыки, хотя он и не преувеличивал, когда говорил, что телефон простенький. В нем нет никакого программного обеспечения, которое хотя бы напоминало систему слежения, насколько я могу сказать. Если он действительно способен выследить меня без помощи других средств, значит, с такой же легкостью это может сделать и она.
Я отталкиваю эту мысль, прежде чем она успевает внедриться в сознание. Я заставляю холодный страх стать раздражением, потому что так мне легче. Корд и его маленький пакет услуг. Я благодарна за его предусмотрительность, но, в то же время, я ее ненавижу, зная, что он оказывается в опасности, когда отказывается держаться от меня подальше. Раздумывая, не следит ли он за мной с безопасного расстояния прямо сейчас, я разрываю пакет.
Внутри как обычно две вещи: деньги и новый, полностью заряженный, телефон. Ужасно вовремя, как всегда: прежний почти разрядился. Чтобы перекинуть данные с одного телефона на другой, хватает нескольких секунд. Полностью очистив память старого телефона, я бросаю его в наружный карман рюкзака, чтобы потом его выбросить, а новый отправляю в надежный внутренний. Деньги я делю на две части: половину оставляю себе, половину кладу в рюкзак. Меня не волнует, что они от Корда. За время, что я в бегах, это прошло. На них я куплю всё, что нужно: еду, одежду - то, что не смогу купить за свои.
Я запрашиваю время, и когда мои часы сигнализируют, что уже пятнадцать минут девятого, я понимаю, что тяну до последнего. Согласно характеристикам объекта наблюдения, полученным вчера ночью, если я хочу застать его там, где рассчитываю, то отправляться нужно сию же минуту.
Убрав растрёпанные волосы под капюшон, чтобы хоть немного привести себя в божеский вид, я вылезаю из грузовика, вытягиваю рюкзак и закидываю его на плечи. Я пробираюсь сквозь темную и плотную толпу из движущихся тел, обычную для Грида в утренний час-пик, которые спешат каждый по своим делам.
Я останавливаюсь, чтобы понять, где именно нахожусь и убедиться, что двигаюсь в правильном направлении.
В конец квартала, потом вниз. Если я рассчитала время правильно, магазин должен вот-вот открыться. И лучше бы я оказалась права - на все, про все остается не больше минуты. Ровно столько времени ему понадобится, чтобы дойти от машины до задней двери семейного магазина. Я столько раз перечитывала характеристику заказчика на его Альта, что могу повторить ее по памяти с закрытыми глазами. Особенно часть про его распорядок дня.