Дьявол весной

Клейпас Лиза

Сзади на Пандору нахлынула высокая волна, заставив её прижаться к нему. Сжимая в руках талию Пандоры, он не дал ей упасть. Когда вода отступила, Габриэль положил руку на её поясницу и повел обратно к берегу, где сидели его сёстры.

– Жена обменивает свою независимость на защиту и поддержку мужа, – сказал он, в его голове кишели вопросы и аргументы. – Это брачная сделка.

– Я думаю, что было бы неразумно, нет, глупо, согласиться на сделку, в которой я окажусь в более худшем положении, чем до этого.

– Как это в худшем положении? Долгие часы работы и бесконечное беспокойство

за доходы и затраты едва ли сделают вас свободной. Как моя жена, вы будете жить в безопасности и комфорте. Я дам вам целое состояние, которое вы сможете тратить на что угодно. У вас будет свой собственный экипаж и кучер, дом, полный слуг, которые будут выполнять ваши приказы. Вашему положению позавидует любая женщина. Не упускайте из виду всё это, сосредотачиваясь на формальностях.

– Если бы речь шла о ваших законных правах, – сказал Пандора, – вы бы не сочли их формальностями.

– Но вы же женщина.

– Поэтому я хуже?

– Нет, – быстро ответил Габриэль. Ему с детства прививали уважение к умственным способностям женщин, в его семье авторитет матери ценился не меньше авторитета отца. – Любой мужчина, который хочет верить, что женщина глупее, недооценивает её на свой страх и риск. Однако природа навязывает определённые роли, предполагая, что женщина должна вынашивать детей. Тем не менее, ни один мужчина не имеет права устраивать в браке диктатуру.

– Но именно это он и делает. По закону, муж может вести себя так, как ему нравится.

– Любой порядочный мужчина расценивает жену, как своего партнёра, как в случае с моими родителями.

– Я в этом не сомневаюсь, – сказала Пандора. – Но это особенность их брака, а не юридическая реальность. Если бы ваш отец решил относиться к вашей матери несправедливо, то никто не смог бы его остановить.

Он почувствовал, как на его челюсти раздражённо задёргалась крошечная мышца.

– Я бы его остановил, чёрт возьми.

– Но почему её благополучие должно зависеть от его или вашей милости? Почему она не может иметь право самой решать, как с ней следует себя вести?

Габриэль хотел поспорить с точкой зрения Пандоры и указать на непреклонность и непрактичность её аргументации. Кроме того, на кончике его языка вертелся вопрос, почему тогда миллионы других женщин охотно согласились на брачный союз, который она сочла столь оскорбительным.

Но не смог. Как бы ему не хотелось этого признавать... в её логике присутствовал здравый смысл.

– Вы... не совсем не правы, – с трудом проговорил он, чуть не поперхнувшись словами. – Однако, несмотря на закон, всё сводится к вопросу доверия.

– Но вы мне предлагаете довериться мужчине, обладающему пожизненной властью принимать все решения за меня так, как хотелось бы мне, хотя я бы предпочла принимать их сама. – С оттенком искреннего недоумения Пандора спросила: – Зачем мне это делать?

– Потому что брак - это больше, чем юридическое соглашение. Это и партнёрство, и защита, и страсть, и любовь. Ничего из этого для вас не имеет значения?

– Имеет, – ответила Пандора, её взгляд упал на землю перед ними. – Вот почему я никогда бы не смогла испытывать их по отношению к мужчине, если бы стала его

собственностью.

Вот чёрт.

Её возражения против брака уходили корнями гораздо глубже, чем мог представить себе Габриэль. Он мог бы предположить, что она нонконформистка [2] . Чёртова мятежница.

Они почти дошли до того места, где сидели его сёстры, а Айво и Джастин ушли, чтобы принести ещё мокрого песка в вёдрах.

– Что вы обсуждаете? – обратилась к Габриэлю Серафина.

– Кое-что личное, – коротко ответил он.

Фиби наклонилась к Серафине и проговорила:

2

Нонконформизм — стремление индивида придерживаться и отстаивать установки, мнения, результаты восприятия, поведение и так далее, прямо противоречащие тем, которые господствуют в данном обществе или группе. В некоторых случаях нонконформизмом называют просто готовность индивида отстаивать свою личную позицию в тех случаях, когда она противоречит позиции большинства.

– Я думаю, что у нашего брата, возможно, наступает момент просветления.

– Правда? – Серафина оглядела Габриэля, будто он был особенно захватывающим представителем дикой природы, пытающимся вырваться из раковины.

Габриэль одарил обеих насмешливым взглядом, прежде чем вновь посмотреть на мятежное лицо Пандоры. Он слегка коснулся её локтя и отвёл в сторону для последнего слова.

– Я выясню, каковы законные варианты, – пробормотал он. – Возможно, существует какая-то лазейка, которая позволит замужней женщине владеть бизнесом, не управляя им от имени мужа или под его контролем.

К его раздражению, Пандора ни в малейшей степени не выглядела впечатлённой и не понимала огромной уступки с его стороны.

– Её нет, – категорически заявила она. – Но даже если бы и была, мне всё равно было бы хуже в браке, чем если бы я вообще не выходила замуж. 

В течение следующего часа тема производства настольных игр Пандоры была забыта, поскольку группа занялась строительством замка из песка. Они периодически останавливались, чтобы выпить холодной воды и лимонада из кувшинов, присланных из дома. Пандора с энтузиазмом отдалась работе, советуясь с Джастином, который решил, что в замке должен быть ров, квадратные угловые башни, а спереди ворота с подъёмным мостом и стены с зубцами, с которых обитатели замка смогут проливать кипяток или расплавленную смолу на наступающего противника.

Габриэль, которому было поручено копать ров, часто поглядывал на Пандору, у которой хватало энергии на десять человек. Её лицо пылало под потрёпанной соломенной шляпкой, которую она умудрилась с трудом вырвать у Аякса. Она была покрыта потом и песком, несколько вырвавшихся прядей волос скользили по её шее и спине. Эта девушка радикальных взглядов и амбиций играла с лёгкой детской непосредственностью. Она была прекрасной. Непростой. Раздражающей. Он никогда не встречал женщину, которая была бы настолько решительной и цельной личностью.