Дьявольская секта (Сборник)
Шрифт:
— Мы все это быстренько рассортируем, — заверил ее я. — Ты готова приступить к работе?
— Готова, — кивнула головой она.
— Баллоны в порядке, я проверил их еще в первом лагере, — сообщил ей я, — так что можем прямо сейчас же и нырнуть. Окунуться нам не помешает, здесь чертовски жарко.
— Как ты думаешь, — спросила она, расстегивая рубашку, — здесь очень глубоко?
— Это нам и предстоит выяснить. На какую глубину тебе приходилось уже погружаться?
— Приблизительно на глубину шестидесяти футов.
— Здесь может быть и глубже, — сказал я. — Нужно будет сделать таблицу времени, необходимого для перехода из повышенного давления в обычное. Может быть, обойдемся и без камеры.
Камеру я на всякий случай проверил, работала она исправно даже при давлении в десять атмосфер, хотя было маловероятно, что нам потребуется поднимать его выше пяти.
Для погружения в незнакомце углубление в земной поверхности требуется масса всяческого снаряжения, как-то: акваланг с маской и ластами, специальные часы и компас — на левое запястье, глубиномер и декомпрессионный счетчик — на правое, нож — на пояс и, конечно же, фонарик, который крепится на голове. В таком снаряжении мы с Катрин стали похожи на астронавтов.
Мы проверили друг у друга снаряжение и неуклюже спустились к воде по ступенькам, вырубленным в стене синота Рудецки.
— Следуй за мной и не вздумай выключить фонарик,— предупредил я Катрин, споласкивая водой маску. — В случае необходимости, поднимайся на поверхность, но постарайся дать мне об этом знать. Обязательно задержись на несколько минут на глубине десяти футов. Я постараюсь не терять тебя из вида.
— Не волнуйся, — сказала она. — Мне доводилось проделывать нечто подобное и раньше.
— Но не в таких же условиях, — возразил я. — Это ведь не Багамы! Лучше не рисковать без крайней надобности.
— Я буду держаться к тебе поближе, — пообещала она.
— Пол, как мне показалось, не в восторге от этой затеи,— сказал я. — Почему он предложил использовать землечерпалку?
— Его не покидает глупая мысль насчет нас с тобой, — вздохнула она. — Это, конечно, просто смешно. В таких костюмах у нас не слишком много шансов, не так ли? — вдруг рассмеялась она. Я тоже усмехнулся, представив себе сцену подводного адюльтера, и сказал, надевая маску:
— Что ж, проведаем Юм Чака.
Закусив загубники, мы скользнули в воду и поплыли к середине бассейна. Вода была чистой и темной из-за большой глубины. Я знаком спросил у Катрин, готова ли она, и, получив подтверждение, стал погружаться. В последний момент мне показалось, что сверху за нами пристально наблюдает Холстед. Впрочем, я мог и ошибиться, поскольку мне мешала маска,
Уже на сравнительно небольшой глубине стало темно: отвесные стенки колодца гасили свет; общая освещенность здесь падала даже резче, чем у берегов Англии, где недостаток света чувствуется уже при погружении на пятьдесят футов. Именно на такой глубине я и остановился сейчас, решив подождать Катрин и проверить, как работают приборы. С Катрин все оказалось в порядке, она плыла следом за мной, медленно шевеля ластами и оставляя за собой воздушные пузырьки, искрившиеся при свете фонарика, словно огненные брызги фейерверка.
Дна мы достигли на глубине в шестьдесят пять футов, но вскоре выяснили, что это лишь верхняя часть склона, уходящего в черноту под углом в двадцать градусов. Скользкий ил, поднятый нами, моментально замутил воду, и я подумал, что он может доставить нам дополнительные затруднения при раскопках.
Солнце прогревало только верхний слой воды, у самого дна она была очень холодной, и я быстро стал мерзнуть. Посигналив Катрин, я проплыл еще чуточку вперед и уперся в глухую стенку. Здесь, на глубине девяноста пяти футов, и находилось абсолютное дно синота. Некоторое время мы изучали поверхность склона: она оказалась покрытой ровным слоем ила, накопившего за столетия, и обнаружить что-либо можно было, лишь проведя серьезные раскопки.
Сделав Катрин знак подниматься, я медленно поплыл вверх вдоль известняковой стены. Примерно в тридцати футах от дна я заметил углубление, похожее на пещеру, но решил, что осмотреть его лучше завтра: мне хотелось поскорее прогреть промерзшие косточки под лучами жаркого солнца. А после получасового погружения на глубину почти в сто футов нам необходимо было задержаться минут на пять на глубине в двадцать футов и .потом еще минут на пять на глубине в десять футов. За неимением троса, за которой можно было бы ухватиться, мы вынуждены были совершать круги в воде, выжидая положенное для декомпрессии время.
Наконец мы вынырнули на поверхность и поплыли к краю синота. Выбравшись первым из воды, я протянул Катрин руку и, выплюнув загубник, спросил:
— Ну, и что ты теперь об этом думаешь?
— Ты был прав: это не Багамы, — дрожа от холода, сказала она. — Вот уж не ожидала, что так замерзну в Кинтана-Роо!
Я снял маску, скинул со спины баллоны и подставил ее солнцу.
— Похоже, нам не обойтись без теплозащитных костюмов, иначе мы просто околеем. Есть еще какие-нибудь соображения?
— Меня тревожит ил — сказала Катрин. — Там и так ничего не видно, а еще поднимается грязь со дна.
— Можно использовать для отсоса ила специальный насос. Нужно будет только поставить фильтр, чтобы задерживать мелкие предметы, а грязь откачивать наверх, на сушу. И плот нам тоже очень пригодится, мы закрепим на нем два троса: один закрепим на дне, а с помощью второго будем поднимать груз. Пошли к моему домику, я там тебе все объясню. — После погружения в голову мне стали приходить интересные идеи.
Возле домика Рудецки с помощниками уже сооружал для меня сарайчик.
— Как водичка? — поинтересовался он. — Хорошо поплавали?
— Замечательно, — сказал я. — Как насчет плота, о котором мы говорили? Размером, скажем, в десять квадратных футов.
— Четыре пустых бочки из-под горючего, несколько бревен— и плот готов. Он вам понадобится сегодня вечером?
— Вряд ли, — сказал я.
— Тогда мы тоже освежимся после работы. Это очень полезно перед сном. Кстати, что если поставить компрессор прямо здесь? А выхлопную трубу я удлиню с помощью шланга и выведу на другую сторону домика.