Дыхание Голгофы
Шрифт:
– Все обещают. А что остается. Время сейчас такое, - вдруг поддержал руководящую даму этот амбал в очках хамелеонах. – Тут не из чего бюджет сверстывать.
– Словом, как только что-то прояснится, мы с удовольствием пригласим вас за ордером, - подхватила дама.
– Ну что ж. Подожду. Я верю в возможности Родины, - брякнул я, остановив взгляд на хитроватой ухмылочке амбала. Эка загнул офицер. И мне вдруг стало все равно.
– Вот и хорошо, - постучала карандашиком по столу дама. –
«Ну и на том спасибо за сладкую пилюлю», - подумал я, пробираясь к выходу. А едва перешагнул порог своего дома, позвонил тесть.
– Ну что там? Я весь в нетерпении…
– Нормально. Проводили с почестями и на самой патетической ноте.
– Вот суки, отказали…
– Вежливо. И, как верно заметил один из страждущих получения пряника от Родины – эта комиссия называется «на хрен всех». И «спасибо» вам еще передали за эпистолярный жанр, - съехидничал я.
– Чем могу, - не принял моего ехидства тесть. – Ну, ты, главное, не отчаивайся. Еще не вечер. Все равно что-нибудь придумаем. Так что не пори горячку. А может стоит с этим главой, Витьком договориться?
– Как вы себе это представляете. Дать взятку? – напрягся я.
– А что – это идея, - оживился тесть. – Сейчас время мутное и если баксами – лихо пройдет.
– Ну, во-первых, у меня нет таких баксов в наличии, а во-вторых, я офицер, а не мошенник, - психанул я. – Интересно, как вы себе это представляете?
– Видишь как ты?! Денег-то во-первых, а офицерство во-вторых, - ущучил меня тесть. – Сейчас берут все. Внаглую. И Витек не исключение. Но только «зелененькими». Дядька Сэм к нам в гости пожаловал. Еще чуть-чуть и «тютю на Воркутю» наши ценности. В стране раздрай. Коммунисты не при делах, хоть и кабинеты высокие еще занимают. Границы стали дырявые. Тачки импортные поперли из-за бугра. Шмотки и харчи. Все можно решить. Все дело в сумме. Ты думаешь мне, старому вояке, коммунисту, легко это тебе советовать. Эхе…хе… Но пока такая вот правда. Ты бы вот напросился на прием к парнишке. И как бы так за разговором покаялся б за дерзость свою. Эти хлопчики такое любят.
– Эт по-вашему «я холоп».
– А кто ж мы теперь? Россия возвращается к тому, с чего начали. Уравниловка кончилась. Власть – это деньги. Большие деньги… А власть у него. Пока. В общем, наступи себе на горло. Побудь овечкой. Пройдет год-другой и все устаканится. Там, глядишь, какие-нибудь выборы главы. А Витек-то без власти как кум без живота. Попрет на повторный срок. Он только раскушает к тому времени. А тут и ты со своими братьями-афганцами. Так ему и нарисуй перспективу, когда под сукно баксы положишь, что на афганцев можете положиться. Клюнет. Вот увидишь. И через неделю в хоромы въедешь.
– Хорошо рисуете, товарищ полковник. Мне и смеяться, и выть охота. Вот только по телефону вы зря.
– Не боись. Нет уже никакой прослушки. Особисты сами сейчас не знают, куда голову притулить. Но я тебе дело предлагаю, - вздохнул тесть.
– Да кто его выберет?! Он же папенькин сынок! – психанул я.
– Э, братка, плохо ты знаешь этих удальцов. У них щупальцы всюду. Ты думаешь, они тащатся от идеалов демократии. Ой ли, власть и только… Любой ценой. А то что возьмет - не возьмет, так твое дело предложить. Нынче за «зелененькие» не то, что партию, маму родную сдадут. Это сколько ж соблазнов открывается. Можно целый город прибрать к рукам. Это ж миллионы «зеленьких».
– Да когда еще будут выборы эти? – едва ли не психанул я. Что-то меня стал утомлять этот разговор.
– Будут, будут и еще какие. Чертям тошно будет. И в первых рядах – партийцы-чиновники. Потому как «нет у революции начала и нет у революции конца». Настоящих ленинцев с гулькин нос останется. Немощные мы. Зато у комсомольцев зубки, вцепятся во власть, мало не покажется. Клыки-то волчьи отрастили, как на перемену погоды. Частная собственность на орудия и средства производства – это, я тебе скажу, стимул. За такими удальцами будущее. Они пока только рынки захватили, да так, мелочевку. А потом и все остальное. Ну, у тебя задача проще. Ты эту мою демагогию можешь свернуть в трубочку. Что-то заносит меня в последнее время. В общем, собирай выручку, переплавляй в баксы. Если надо, я добавлю.
– Одним словом, ваш эпистолярный жанр потерял актуальность, - съязвил я.
– Ну почему? Одно другому не мешает. Только по-моему сегодня вся страна подналегла на письма. От беспредела. Хотя есть и самый простой вариант. Женись на своей Анюте…
– Это нереально. Жить напротив Галины – выше моих сил. Тем более ее Верушка - копия Маришки.
Тут Сергей Сергеевич сделал паузу – «Наверное слезу пустил», - усмехнулся я.
– Да, это позиция. Комната в общежитии по-любому за тобой остается – гнездышко-то уютное, считай, пойдет за малосемейку. Со всеми удобствами. Плюс дача. Кажется, сейчас цены пошли в гору. На однушку наскребешь.
– Нет. Дача - это святое, - ответил я, а сам подумал. – «Наверняка все по полочкам с Эльвирой разложили».
– Ну, тогда собирайся с духом и топчи дорожку к Главе. Будь здоров.
Тесть положил трубку и как-то пусто, безысходно стало на душе.
9
Идея навестить главу администрации «с десертом» как-то затерялась в заботах. Впрочем, разговор о визите к нему я все же держал в мыслях, скопил кой-какую сумму и перевел в баксы. Но тут тесть решил продать свою «копейку» в надежные руки и я соблазнился – «подождет Витек, не горит» - подумал я. Водительское удостоверение у меня еще со времен училища, а «ортопед» на левой ноге вполне справлялся с педалью сцепления. Правда, не сразу. Пришлось поработать. Но через пару недель я водил машину вполне сносно. Автоухарь тесть «тащился» от моей аккуратности. Во всяком случае теперь мы с Анютой - чаще на даче. Но, бывает, она пропадает – это когда количество нереализованных жизненных перспектив переходит в качество. Но о соглашении мы оба помним. Если забеременеет – быть свадьбе. Конечно, я ей помогаю материально – есть у меня теперь такая возможность и она это ценит. Покупаю безо всякого случая цветы и не скуплюсь на подарки.