Дыши

Эшли Кристен

— Да, но его ситуация хуже — он не только такой мужчина, но еще и полицейский. Он дал клятву служить и защищать куче знакомых людей и еще большей куче незнакомых. Думаю, по тому, что он сделал для полиции Карнэла, он доказал, насколько серьезно относится к своей присяге. Так что, на мой взгляд, его прекрасно отточенный защитный инстинкт можно принять как данность. Так что, независимо от того, женился ли он на Мисти по принуждению, она все равно была его женой. Его. Если такой мужчина, как Чейз Китон, рискует своей задницей, чтобы защитить целый город, не могу себе представить, чтобы его устраивало то, что его жену застрелили прямо у него под

носом, и не важно, нравилась она ему или нет.

— О, Боже, — снова охнула я, хотя уже догадывалась об этом. Но когда Лори произнесла эту догадку вслух, все стало яснее, резче и гораздо печальнее.

— И то, как он обращался с ней, помимо того, что его лишили сил, а ее убили, полагаю, все это связано с его чувством немалой вины из-за того, что он не уберег ее. Когда Далтон Макинтайр охотился за женщинами в нашем районе, а Ниту убили, Бабба слетел с катушек, потому что только и делал, что кутил, вместо того, чтобы присматривать за Кристал. За этим последовало примирение и брак. Знаешь Джима-Билли, завсегдатая бара?

Все знали Джима-Билли. Все любили Джима-Билли. Он был милым старым болваном, который потерял жену при печальных обстоятельствах, так и не оправился от этого, поэтому почти все свое время проводил в «У Баббы». Он также чуть не погиб, спасая Лорен от маньяка-психопата. Его все любили, потому что он был милым парнем, но когда он спас Лори, всеобщая любовь переросла в обожание.

— Да, я знаю Джима-Билли, — подтвердила я.

— Так вот, — продолжила Лори, — жена Джима-Билли погибла во время пожара в доме, когда Джим-Билли был в дороге, и он винит себя за то, что не поменял батарейки в детекторе дыма, когда никто не знает, помогло бы это, и можно ли было ее спасти. Я легко пережила случившееся со мной, потому что рядом был Тейт, но какое-то время он корил себя, потому что чувствовал, что не защитил меня. Мужчины принимают такое дерьмо на свой счет. Они считают, что могли бы помешать трагедии, но это не так. Скорее всего, убийство Мисти было неминуемо, независимо от того, что бы предпринял Чейз. Но Чейз так не считает. Нравилась она ему или нет, он, вероятно, принимает это на свой счет.

— То есть, ты хочешь сказать, что у Чейза много демонов, — предположила я.

— Да, милая, об этом я и говорю. Но скажу тебе больше. Во-первых, такой мужчина достоин заботы, честности, великодушия и прощения. Во-вторых, и это самое важное для тебя сейчас, такой мужчина не будет с женщиной, которая целует его, ему это не нравится, но он отвечает на ее поцелуй. Если ему не нравится поцелуй, он ее отпустит. Если ему он нравится, он поцелует ее в ответ. Ему нравилось, когда ты целовала его, Фэй. Возможно, даже слишком, учитывая, что он имеет дело с демонами такого масштаба. Но ему определенно понравилось.

Мне тоже понравилось.

Очень.

Так что, чувства унижения и боли почти притупились.

Об этом я Лори не сказала, просто прошептала:

— Хорошо.

— Еще я скажу, что если такой мужчина хочет, чтобы женщина оставила его нахрен в покое, он не следует за ней впотьмах, чтобы проводить до дома. Не гонится ради нее за ребенком. Не танцует с ней в ее квартире в полночь. Не приносит ей кофе. Не целует ее. Не перечисляет все, что ему в ней нравится, включая поцелуй, который, как он уверял, ему не понравился. И тем более не назначает свидание за пиццей.

Ее голос стал тихим.

— Подводя итог, детка: ты ему нравишься. Очень сильно. Он борется со своими проблемами и вымещает это

на тебе. Безусловно, оскорбления, которые он швырнул в тебя, задели за живое, боже, мне ли не знать. Некоторые мужчины, или, по крайней мере, такого типа, не очень хорошо разбираются в своих чувствах. Поэтому с их языка слетает то, что они не могут контролировать и не имеют это в виду на самом деле. Случай с Чейзом, может быть, и более серьезен. В его голове такая неразбериха, что он хочет защитить тебя от нее, пытаясь оттолкнуть, вести себя нарочито жестоко, когда на самом не хотел всего этого говорить. Теперь тебе нужно прочитать знаки, прислушаться к своему сердцу и решить, хочешь ли ты предложить этому мужчине заботу, честность, щедрость и прощение и поужинать с ним пиццей.

Она сделала паузу, позволяя сказанному дойти до меня, а затем продолжила, по-прежнему тихо, но теперь нежно и откровенно.

— Без сомнения, Фэй, все может обернуться плохо. Но все может закончиться лучше, чем ты когда-либо мечтала. Решать тебе. Это твой риск. Честно говоря, будь я на твоем месте, я бы рискнула. Я бы рисковала снова, снова и снова. Я не вру. Я пережила бы заново каждую минуту, проведенную с Тейтом, даже те, когда все становилось безумно, или больно, или сбивало с толку, и я бы прыгала от радости, если бы мне предложили возможность делать это в непрерывном цикле целую вечность.

— Вау, — прошептала я.

— Точно, дорогая, вау, — прошептала она в ответ.

— Думаю, я поужинаю с ним пиццей, — решила я и услышала тихий смех Лорен.

Сквозь смех она сказала:

— Думаю, через пару недель или месяцев или сколько бы времени тебе ни потребовалось, чтобы прорваться сквозь его оборону, я испеку торт, чтобы отпраздновать это событие. Только ты, я, торт, шампанское и наше обоюдное, самодовольное понимание, что мы навели мир, в то время как твой мир сошел с ума.

Я надеялась, что у меня будет шанс съесть торт Лорен.

Я очень-очень на это надеялась.

— Ловлю тебя на слове, и шампанское за мной, — сказала я.

— Договорились, — ответила она.

Сделав вдох, я заявила:

— Теперь у меня другая проблема.

Она поколебалась, прежде чем спросить:

— И какая же?

— Что надеть для ужина с пиццей у меня дома?

Тут Лорен снова расхохоталась.

Это привело меня к настоящему моменту, после работы, в моей квартире я мерила с двух до семи то, что Лорен предложила мне надеть. Нечто удобное, но не говорящее о том, что мне все равно, и я не хочу прилагать усилий. Красивые джинсы. Мой самый крутой темно-коричневый кожаный ремень. Сливовая блузка с круглым вырезом и длинными рукавами, которую я носила на работу. Трехъярусное ожерелье с крошечными шипами, свисающими вниз, и серебряные серьги-кольца, которые я также носила на работу.

Я распустила волосы и расчесала их. Распылила духи в воздухе и пробежалась под брызгами, потому что хотела лишь ненавязчиво освежить аромат, но понятия не имела, как это сделать. Так что, попробовала спрыснуть воздух и пробежаться в том месте, надеясь, что это сработает.

Я вымыла посуду, оставшуюся с завтрака, и вытерла столы. В то утро я заправила постель, но все же убедилась, что подушки пышно взбиты, а одеяло на кровати разглажено и лежит идеально ровно. Я убрала пачки жевательной резинки. Сложила книги. Зажгла свечи. Подкорректировала свой плейлист (временно), убрав «Holding Out for a Hero», подключила «айпод» к стереосистеме и нажала кнопку воспроизведения.