Джек Ричер, или В розыске
Шрифт:
– Когда? – уточнил Ричер.
– Когда они вас подобрали.
– В Вирджинию.
– Зачем?
– Вас это не касается.
– А что в Вирджинии?
– Очень многое. Это важный штат. Он на двенадцатом месте по населению. И на тринадцатом с точки зрения ВНП. Вы можете проверить.
– Вы меня не убедили. И вы никак не улучшаете собственное положение.
– А зачем я вам звоню?
– Может быть, вы хотите заключить сделку.
– Вовсе нет. Мне не нужна сделка. Я хочу помочь Дельфуэнсо, а потом намерен отправиться в Вирджинию.
– Почему вы хотите помочь Дельфуэнсо?
– А
Соренсон не ответила.
– Кстати, что эти парни сделали?
– Полагаю, я не буду это с вами обсуждать. Пока.
– Я знаю, что они угнали машину Дельфуэнсо. И мне известно, что на их одежде была кровь.
– Откуда вы это узнали? Они купили рубашки и переоделись.
– Дельфуэнсо мне рассказала.
– Вы говорили?
– Она мне моргала. Тайно. Простой буквенный код.
– Умная женщина. И храбрая.
– Я знаю, – сказал Ричер. – Она предупредила меня о пистолетах. А я не сумел ей помочь.
– Очевидно.
– У вас получилось немногим лучше – ведь вы дали ориентировку на двух человек.
– Когда разыскиваются двое, логика подсказывает, что людей может быть больше. Простой вывод.
– Полицейские не делают выводов. Они не проявляют инициативы. В девяти случаях из десяти инициатива приводит к неприятностям.
– Как держится Дельфуэнсо?
– Это не лучшее время в ее жизни.
– У нее остался дома ребенок.
– Я знаю, – ответил Ричер. – Она мне сказала.
– У вас есть возможность взять машину?
– На самом деле в этом уже нет смысла. Здесь есть парочка – я бы мог позаимствовать одну, но пытаться их догнать уже бесполезно. Они могут быть где угодно.
– Как вас зовут?
– Пока я не могу ответить.
– Ладно, оставайтесь там. Увидим, когда я туда приеду.
– Может быть, да, – сказал Ричер. – А может быть, и нет.
Нужно ехать еще быстрее, сказал гнусавый парень, и Соренсон очень старалась. Она мчалась почти со скоростью сто миль в час, что было вне ее зоны комфорта. Однако дорога была прямой, широкой и пустой.
«Я никогда их не видел, – сказал он. – Я попросил меня подвезти».
Верит ли она ему? Может быть, да. Может быть, нет. Он дал очень четкое и исчерпывающее объяснение всем фактам. Что уже само по себе подозрительно. В жизни так бывает крайне редко. Обычно. И кто теперь путешествует автостопом? В особенности зимой? Парень произвел на нее впечатление образованного человека. И не слишком молодого. Такие люди так не путешествуют. Статистика. Служащие Бюро твердо знали, что на статистку можно полагаться.
И: «Они в меня стреляли». Но: «Они промахнулись» – либо большое везение, либо хорошая актерская игра. Когда в тебя стреляет преступник, твои слова звучат более убедительно. Быть может, заинтересованные лица учли это заранее.
В этот момент послышался резкий звук и загорелся желтый свет, который указывал на то, что в баке осталось мало бензина. Как глупо… Соренсон подумала, что сейчас не самое лучшее время остаться без горючего. Да и место неподходящее. Айова – пустынный штат. Жилье располагалось на большом расстоянии друг от друга, и каждый городок становился событием. Она свернула на следующем съезде, на
Она залила в бак бензин, и в голове у нее вновь зазвучал гнусавый голос: «Я все равно их упустил. Здесь отвратительные дороги. Мне придется подойти к решению проблемы с другой стороны».
Семнадцать слов. Обреченность, разочарование и новая решимость. И он дважды говорил от первого лица. Он признавал личную ответственность за судьбу другого человека. И опыт. Он сказал: «Ориентировку на двоих». Он знал, что это значит. А потом добавил: «Полицейские не делают выводов. Они не проявляют инициативы. В девяти случаях из десяти инициатива приводит к неприятностям». Тонкое замечание. И еще одно: «Думаю, они предполагали, что будут выставлены дорожные посты, и хотели замаскироваться». У нее возникла точно такая же мысль.
Решительный, компетентный, уверенный, знающий и проницательный.
Человек, сидевший за рулем угнанной машины, в которой находилось двое убийц.
С заложницей.
«Почему я вам звоню?»
Проклятье, так кто же он такой?
Глава 32
Ричер снял туристические буклеты со стойки, разложил их на столе и вскоре нашел нечто, напоминающее карту. Не самый лучший образец картографического искусства, но другого здесь не имелось – нарисованный от руки прямоугольник с Канзас-Сити внизу и слева, Сент-Луис расположился внизу справа, Де-Мойн – сверху слева и Сидар-Рапидс – сверху справа. Между четырьмя узловыми городами находилось огромное белое пространство с большим количеством иконок, изображавших места, которые Ричера не интересовали.
Его интересовало белое пространство, в особенности верхняя часть, которая относилась к Айове. Тринадцатый штат из пятидесяти по населению, двадцать шестой по площади, однако на Айову приходилась четверть лучших пахотных земель, из чего следовало, что она занимала верхние строчки списка по объемам выращиваемой кукурузы, соевых бобов, свинины и крупного рогатого скота. Отсюда не слишком высокая плотность населения, большие расстояния между фермами, множество изолированных строений непонятного назначения, а также принцип «живи и давай жить другим» при полном отсутствии любопытства – каждый занимается тем, что ему нравится, и не лезет в чужие дела.
Труднее всего искать людей в многонаселенных городах и на открытых пространствах. Ричер множество раз добивался успеха в подобных ситуациях, но и у него случались неудачи. И не раз.
– Кто заплатит за дыру в моей стене? – спросил у Джека толстяк.
– Не я, – ответил Ричер.
– Ну, кто-то должен.
– А вы кто – социалист? Заплатите сами. Или почините собственными руками. Это вам не операция на мозге. Две минуты, миска шпатлевки – и дело сделано.
– Но это неправильно, когда человек врывается в мотель и ведет себя подобным образом.