Джейк

Ветер Ксения

– Постарайся.

После следующего завтрака Гонзало зовет Ремидос и Дхавала в свой кабинет – полный расчетных машин, каких-то старых приборов, непонятных ему самому.

Они рассматривают проекцию трубочек прибора несколько дней, создавая различные модели – замеряя напряжение, с которым жидкая органика циркулирует в них, частоту. Они фиксируют реальные параметры, копируют проекцию и меняют настройки в новой версии – проводя сотни экспериментов.

Оказывается, каждую трубочку нет нужды подключать, внешний шланг входит в живот и соединяется сразу с самой большой трубкой, проходящей в середине тела. Проблема не в этом, как думала Ремидос, а в том, как перераспределить давление и напряжение, не разорвав ни одну из внутренних трубочек усилившейся жидкой органикой. На модели малейшее изменение давления ведет к разрыву, ломающему прибор. Он кажется настолько хрупким, что непонятно, как он может ходить в одном с ними здании.

– Попробуй

снова, – говорит Жан каждый вечер, отсматривая десятки неудачных попыток.

Гонзало пробует снова.

Они разрабатывают аппарат, который будет питать прибор, не меняя давления, достаточно гибкий к его перепадам – в него должны входить и трубки с красной жидкостью, и ответвления его органов питания, и иметься выход для продуктов распада. Им приходится разделить шланг внутри на три отдела – для жидкостей, питания и распада. Ремидос ставит внушительный фильтр распознавания – кому, как ни биологу, знать, чем отличается органическая еда от её же распада, разница не очевидна ни для одного другого человека. Дхавал подбирает внешний атомный генератор, который будет питать шланг так долго, как будет лететь космический корабль к центру галактики. Дело Гонзало – сконструировать такой аппарат, который свяжет эти внешние компоненты с их органическим прибором, с его километрами трубочек. Гонзало сложнее всех.

Конец ознакомительного фрагмента.