Джума
Шрифт:
– Все в порядке будет. Не волнуйтесь.
– Затем обратился уже непосредственно к Сергею:
– Меня интересует главное: что произошло в тот вечер?
– Да поскользнулся я на этом чертовом тротуаре!
– в сердцах бросил Сергей.
– Еще днем, когда шел в библиотеку, подумал: хоть бы песком кто посыпал. И как напророчил! Темно было, понимаете? Чувствую, нога поехала, а в руках у меня пакет с книгами был. Ну, думаю, сейчас изваляю их все неудобно как-то будет, - он смущенно опустил глаза.
– Я ж не местный, мне и так навстречу пошли, разрешили на квартиру взять, поработать.
– Петр Андреевич, можно воды попить?
Когда Игорь Приходько напоил его, Иволгин спросил:
– Может, перерыв сделаем?
Сергей отрицательно покачал головой:
– Не надо. Давайте все сразу выясним.
– Сразу не получится, милостивый государь, - Иволгин поперхнулся, так как последние два слова явились неожиданностью даже для него самого. "Вот уж, воистину, с кем поведешься... Да и этот "пациент", твою дивизию, нехай!
– на латынь намекает. И с кем я, скажите, пожалуйста, на ней разговаривать буду?" - Может, ты, Сергей, встретил кого по пути?
– продолжал он.
– Да кого я мог встретить?
– уныло заметил тот.
– Темно было, холодно. Все по домам сидели. Нет, - покачал он головой, - не было никого. Хотя... постойте... Был мужик! Точно был, Петр Андреевич! Я его и накануне встретил, - волнуясь, быстро заговорил Сергей.
– Он, наверное, живет где-то поблизости. За день до... ну, вообщем, как мне головой стукнуться, он из машины выходил. Жигули-"шестерка", возле детской площадки стояли. А в тот вечер он мне при входе в арку встретился.
– Откуда куда?
– подался вперед Иволгин.
– Я заходил, а он мимо прошел из арки, на соседнюю улицу.
– Узнать сможешь?
– Не знаю, - неуверенно ответил Сергей.
– Свет падал с дороги, но вряд ли.
– Он с минуту размышлял: - Петр Андреевич, он может быть бывшим военным.
– Почему ты так решил?
– Я на них насмотрелся. Три года четыре месяца в Афгане был, переводчиком с фарси. У них походка, выправка... не знаю, но что-то неуловимое на всю жизнь остается. Вот и этот мужик - он точно раньше форму носил. Вспомнил!
– азартно выкрикнул Сергей, подхватываясь, но, видимо, не расчитал собственные силы, потому как тотчас обмяк и, схватившись обеими руками за голову, протяжно и глухо замычал.
Игоря Приходько, словно ветром, снесло со скамьи и он опрометью кинулся в соседнюю комнату, на ходу крича:
– Георгий Степанович! У него опять... как тогда - крышу срывает!
Вбежали перепуганные Артемьев и Наташа.
– Ну что же, вы, Петр Андреевич, - бросил укоризненно доктор Иволгину.
– Обещали же...
Сергей закатил глаза, через стиснутые зубы с шумом вырывалось дыхание. Бледное лицо покрылось капельками пота. Он повернулся набок, поджав колени к животу и сквозь стон выдавил:
– Ухо... У него что-то с левым ухом... Господи, да что же это! Голова...
– и вдруг, выгнувшись дугой, страшно заскрежетал зубами от боли...
Глава восьмая
Машина мягко затормозила и остановилась.
– Я буду ждать тебя здесь, - повернувшись, стараясь не встречаться с ним взглядом,
Он, с грацией хищника покинув салон, быстро зашагал по едва приметной тропинке. Дойдя до нужного места, остановился и осмотрелся. На лице мелькнула удовлетворительная улыбка. Пройдя еще несколько метров, он деловито и сноровисто приступил к осуществлению задания.
Оказавшись по другую сторону забора, сначала притаился, а потом, прячась за деревьями, осторожно стал передвигаться по территории. Огромный дом был погружен во мрак, лишь над входом горела яркая лампа. Но дом ему ни к чему, разве что в самом конце, когда он выполнит все намеченное. Сейчас же его интересовал маленький флигель, расположенный в глубине соснового парка. Во флигеле свет освещал небольшую веранду и одно из окон. Вскоре на веранду вышел тот, кто был ему нужен. Он взглянул на светящийся циферблат часов и ухмыльнулся.
Покинув флигель, человек, не поропясь, направился к бане.
"Зачем он ходит туда каждый вечер?
– подумал он.
– Моется? В нетопленной бане? А мне это зачем? Ходит и ходит... Нет, мне интересно. Может, спросить? А вдруг не признается?" Он вновь посмотрел на часы и, засекая время, стал терпеливо ждать. Наконец, человек вышел из бани. Засунув руки в карманы, подтянул штаны, молодецки поводя при этом плечами, и закурил.
Он видел, что курит тот с явным удовольствием - расслабившись, неспешно, глубоко затягиваясь. И то картинно выпуская тонкую струйку дыма через рот, а то, как огнедышащий дракон, две мощные струи - через нос.
Он пристально вглядывался в стоящего неподалеку человека, пытаясь угадать, что именно нужно сделать, чтобы потом с таким наслаждением курить. Человек бросил окурок под ноги и тщательно его затоптал. Затем громко рыгнул, прочистил нос и смачно сплюнул под ближайший куст. Наблюдавший за ним, скривив губы, поморщился от отвращения. Человек приближался.
"Может, все-таки спросить? Ему уже все-равно, а мне интересно.", - и он легко, по-кошачьи, выскользнул из своего убежища, оказавшись прямо на пути человека. Тот в первый момент испуганно отпрянул, но тут же, ни слова не говоря, ринулся вперед, пытаясь провести серию ударов и захватов. Однако, реакция незнакомца намного превосходила его собственный уровень. Не прошло и нескольких секунд, как человек уже лежал на земле, судорожно хватая ртом воздух и буквально сходил с ума от раздирающей его всего нечеловеческой, страшной боли. Он хрипел и стонал. Открыв глаза, увидел склоненную над собой фигуру.
– Зачем ты ходишь в баню, ведь там не топлено?
Когда до человека дошел смысл вопроса, он перестал даже корчиться от боли. Глаза его выкатились из орбит.
– Ты кто?
– лишь прохрипел из последних сил слабеющим голосом.
– Ты не ответил на мой вопрос, - обиженно произнес незнакомец.
– Жаль, - вздохнул он.
– Извини, но мне придется узнать это самому.
– Ты убьешь меня?
– с ужасом спросил человек.
– Конечно, - просто, обыденно и спокойно ответил незнакомец и веско добавил: - У меня - задание!
– После этих слов он наклонился еще ниже, сделал молниеносный жест руками и человек, не проронив ни звука, умер...