Эдем Джадсона

Лаумер Кейт Джон

– Никогда не занимался этим, Куки, - ответил Джадсон.
– Но думаю, что этот импульс у него не пропадет. Надеюсь на это. Что ни говори, а Земля может обойтись без нас и результатов нашей работы.

– Так им и надо, - пробормотал Куки.
– Но мы в совершенно другом месте, и тут другая история.
– Тема разговора захватила его.
– Без нас... нет! он рубанул ладонью по воздуху.
– Старина Бегги не пошел бы на это, не помоги мы ему.

– Конечно, но сперва он сам попал в беду, - заметил Джадсон.
– Если бы мы не вторглись с нашим спиннером в его нетронутую окружающую среду.

– Давайте оставим это между собой, капитан, - предложил Куки.

– Нет необходимости, - раздался голос Бегги.
–

Я уже умерил свою щедрую "благодарность", осознав все это. Вместе с тем вы не намеревались причинить мне вреда... потом эта странная вещь, которую вы назвали "справедливостью"... и именно вы помогли мне впоследствии. Включение этих дополнительных данных в мою систему рационального объяснения будет сделано также и в отношении этого слова - "справедливость", хотя...
– в голосе Бегги послышались укоризненные нотки, - предложение, связанное с тем, чтобы я не знал о вашей виновности, сделанное сознательно или несознательно, вряд ли можно назвать "справедливым". Это является аномальным явлением в ваших душах, которые со временем я должен буду детально изучить. Вы декларируете и действительно верите в некий абстрактный принцип, который далее сами же и нарушаете... или по крайней мере собираетесь нарушить. Я бы также хотел заметить, что вы исповедуете многие сложные фантазии, которые рассматриваете как реальные, зная достаточно хорошо об их иллюзорном характере; вместе с тем другие фантазии, не менее эфемерные, продолжают процветать, как, например, ваше решение появиться здесь, все воспоминания о котором, как я установил, находятся на едва заметном субвокальном уровне вашего любопытного сознания...

Бегги все продолжал в таком духе, а двое мужчин еще крепче припали к похожей на резину мембране, которая служила шкурой странного существа, когда ту сильно тряхнул порыв ветра.

– Разговорился, а?
– заметил Куки.
– Но к чему все эти рассуждения? Почему бы тебе не сделать что-то для нас полезное?
– спросил он с кислым видом.
– Ты можешь отнести нас к пещерам, Бегги-Бегги? Слабо?

– Бегги-Бегги?
– отозвалась эхом мыслеформа его собеседника.
– Это еще лучше. Бегги, Бегги-Бегги...

– Мы имеем дело с резко выраженным случаем проявления нарциссизма, капитан, - пробормотал Куки.
– Вы только вслушайтесь в это его "Бегги-Бегги"!

– Бегги звучит отлично, - сказал Джадсон.
– Почему он не должен радоваться при звуке своего имени?

– Нескромно, - заявил Куки.
– Мы с вами, капитан, не кричим на каждом перекрестке "Кларенс, Кларенс, Кларенс" или "Капитан, капитан, капитан".

– Это потому, что мы привыкли к своим именам, - объяснил Джадсон. Один из первых интеллектуальных актов в нашей жизни - распознание собственного имени. Мы воспринимаем его как средство обозначения этой замечательной, совершенно уникальной особи, находящейся в центре Вселенной, - Я. У бедного старого Бегги-Бегги нет такого преимущества. Он представляет собой только спору, дрейфующую в космическом течении, вместе с неисчислимыми мириадами себе подобных... незамечаемые, неоцененные, неуникальные даже для самих себя. Теперь же, располагая именем, которое принадлежит только ему одному, он может в полной мере оценить свое назначение, свою замечательность, свою ни с кем не сравнимую индивидуальность.

– А если все не так?
– требовательно спросил Куки.
– Вы говорите как рекламный агент, капитан. Старина Бегги такой же парень, как вы и я. Ничего особенного. Это смогли бы подтвердить его родственники, которые когда-то толпились на этой планете раньше. Они не считали его особенным. Заверяю вас.

– Они третировали меня, - скорбно заметил Бегги.
– Они так и не смогли понять, каким чудесным даром чувствительности и вдохновения я наделен. Они обращались ко мне через символ "XZLX",

который обозначает скуку. Меня, Бегги-Бегги, они считали занудой! Как хорошо, что они сгинули. Эти скудные тупицы, не способные оценить индивидуальность!

Бегги впал в неопределенную, бесформенную субвокализацию.

– Не стоит огорчаться. Бег, - попытался утешить расстроенное разумное создание Куки.
– Такое случается со всяким.

– Вас тоже недооценивали, - последовала удивленная реакция со стороны Бегги.
– Вы, инопланетные и странные творения, которых невозможно понять, вы также страдаете от того, что во всей Вселенной не находите понимания своей особой чувствительности? Однако вы располагаете именами, существо Джадсон и существо Кларенс. Стало быть, несмотря на нашу непохожесть, мы тоже родственные души.

– Отлично. Теперь можно быть уверенным, что ты не съешь нас, - съязвил Куки.
– Ну, а сейчас, может быть, посадишь нас прямо вон перед той центральной пещерой на склоне.

Бегги тут же спланировал вниз и мягко приземлился у грота. Люди слезли с него и, войдя внутрь, остановились на ровном полу.

– Еще более странно, - задумчиво проговорил про себя Бегги, - как легко они входят в темные помещения столь страшного места.

– Страшного?
– повторил вслух Куки слово, которое словно нож врезалось в его сознание.
– Что в нем страшного? Капитан, вы слышали? Бегги утверждает, что эта пещера - страшное место. На что он намекает?

– Только этот вид эволюционировал среди питающихся донным материалом, сказал ему Джадсон, уловив суть того, что выразил шокированный интеллект Бегги.
– Хищники всегда поджидали в ямах и набрасывались на них; это обычный наследственный страх, сродни нашей инстинктивной неприязни к высоким местам.

– Высота меня ничуть не беспокоит!
– храбро заявил Куки.
– Черт, что может быть выше корабля на орбите? Мне нравится находиться там!

– То - другое дело, - заметил Джадсон.
– Там должна существовать материальная связь между тобой и поверхностью, расположенной далеко внизу. Это все равно, что стоять на платформе обзорной площадки Лунапорта, которая не имеет, если ты помнишь, ограждений, площадью шесть квадратных футов. Ты смотришь вниз и видишь конический шпиль, обрывающийся прямо под твоими ногами. Редко кто не захотел бы в этот момент оказаться в другом месте. С другой стороны, если ты летишь в космическом корабле, то можешь глядеть вниз и любоваться игрушечными домами и дорогами, не испытывая чувства страха, поскольку нет соединительного звена, которое подсказало бы твоему обезьяньему уму, что это место расположено очень высоко.

– О'кей, о'кей, я понял, капитан, - нетерпеливо проговорил Куки.
– Но старина Бегги, находясь здесь, паникует. Вот в чем вопрос. Если он так боится этой пещеры, то лучше разузнать, в чем там дело, прежде чем двигаться дальше.
– С этими словами он принялся осматривать недавно воздвигнутую перегородку, внимательно оглядывая потолок и пол в поисках признаков надвигающейся опасности.

– Вроде бы все в порядке, - сообщил он вскоре.
– Хорошо снова очутиться дома. Удобно. Как насчет того, чтобы пожевать? Здорово, что мы перетащили сюда много провианта с корабля. Целых три ящика "Короля Тутанхамона".

Снаружи Бегги монотонно бормотал:

– Бегги, Бегги, Бегги...
– затем: - Люди...
– Он сконцентрировал свои мысли на землянах.
– Я настолько глубоко благодарен за ваш дар, за это ласкающее мой слух имя, что совершенно отказался от мысли съесть вас. Заверяю вас, что я готов оказать вам всяческую помощь. Только прикажите.

– Но мы уже обсудили все это, - отмахнулся Куки.
– Мы друзья, правильно? Бег, ты можешь очистить этот склон от осыпавшихся камней, а то как бы нам не сломать ноги при спуске и подъеме. Да, поскольку ты лишился себе подобных, то чем же ты питаешься?