Эффект Эхо
Шрифт:
Сморгнув влагу, она наблюдала как Антон, аккуратно вытащив пробку, разлил импортную газировку по бокалам и подвинул блюдце с десертом ближе к Ольге.
— Еще раз за встречу! Кушай, — сказал он тихо, не отрывая взгляда от зардевшейся молодой женщины, — можно я задам тебе пару вопросов?
Потом память подкинет этот момент как подсказку, намек, когда она впервые почувствовала неладное. Когда появилось ощущение заторможенности, слипания со сном, а следом вспышки, осознания чего-то крайне важного, что она обязана увидеть, но не видит.
Слова Антона спугнули
— Оля, все хорошо?
«Да, лучше не придумаешь».
В тот момент, когда сладкое шампанское ударило в нос, а белоснежная конфетка растаяв во рту, оставила самое вкусное — миндальный орешек, и от прошедших мимо их столика мужчин задержался шлейф дешевого одеколона Сигарс, Оля вместо наблюдающего за ней симпатичного врача увидела Игоря, своего сокурсника, впервые угощающего ее импортным шипучим напитком в прикуску с кокосовым деликатесом. Голос Челентано идеально вписался в сотканный десятилетием узор, а душный аромат сигар сделал последний стежок и закрепил петельку.
Она закрыла лицо руками.
— Оля?
Стирая вместе с улыбкой промелькнувшее воспоминание, она спросила.
— Антон, у тебя случается дежа вю?
— Бывает иногда. Ты вернулась в прошлое?
— Да. Мне показалось, что все происходящее сейчас уже когда-то было. Та же музыка, конфеты, лопающиеся в бокале пузырьки …
— И кто-то сидел напротив тебя? — голос Антона потеплел.
Оля смутилась. Кровь прилила к щекам, смешивая грезы и реальность. Встряхнулась. Хрупкое наваждение исчезло без следа.
— Это ложная память, подсказки, оставленные нашим подсознанием во время сна. Встречается в юности в пубертатном возрасте, когда подростки не готовы принять тяготы взрослой жизни, и их внутреннее «Я» успокаивает, подтасовывая похожие варианты. Мол, парень, ты это уже проходил. Вторая волна приходит под ручку с кризисом среднего возраста. Лет в 35 и позже.
— Мой вариант. В смысле не позже, мне как раз…
Антон пропустил мимо ушей уточнение.
— Когда подсознание ударяется в ностальгию, на самом деле оно не восстанавливает воспоминание, а создает ложную иллюзию. Такое порой происходит в необычной обстановке с чужими людьми, когда память соединяет вместе похожие элементы, музыку, запах, вкус… и дает подсказку — не бойся, такое уже случалось.
— Да, все в точку. Правда не вижу в окружающей обстановке ничего необычного или потенциально опасного…
Антон неожиданно отодвинул в сторону бокалы и дотронулся до ее руки.
— Оля, извини, что меняю тему. Иначе мы надолго погрязнем в психологических дебатах. А время уже позднее, мне завтра в смену. Возможно, спрошу не совсем кстати, …а главное со значительным опозданием, — голос молодого человека дрогнул, — но пришло время внести в наши отношения некоторую ясность.
Оля затаила дыхание, словно перед прыжком.
«Он сказал — наши отношения!»
— Ты свободна? Или встречаешься с кем-то? — услышала она долгожданные вопросы, означающие лишь одно. Их не к чему не обязывающее знакомство с Антоном с этого момента может перейти на новый уровень, стоит ей найти правильные ответы.
Она
Потянуть время? Намекнуть, что у меня телефон переполнен контактами претендентов на руку и сердце? Ответить быстро — значит показать заинтересованность…. Медлить — выставить себя жеманной вертихвосткой.
— Нет, точнее да!
— Не понял?
— Да, я свободна. Нет, не встречаюсь. Ответила предельно четко. Позволь и мне задать те же вопросы.
Антон рассмеялся и откинулся на спинку кресла, внимательно разглядывая Олю.
— А со мной немного сложнее.
Воспоминание 4. Противоречивое
— О май гад, так он женат? Чувствовала я, что должен быть подвох, слишком красиво начиналась лавстори, — в голосе Марины прозвучали еле уловимые нотки удовлетворения.
Оля опустила глаза в пол, пряча злость.
«Иначе бы ты не пережила моего счастья», — мелькнула в голове мысль и тут же сбежала от стыда, — «Марина — проверенный товарищ, никогда не оставлявший в беде. А если ты самозабвенно расписывала ей сказочного принца и вызывала зависть, то вини себя».
Несмотря на раннее утро, в кафе — мороженное Север на Горького было довольно многолюдно.
Встретившись для срочного разговора, женщины поднялись на второй этаж любимого заведения и заняли места у окна. У барной стойки в окружении знаменитых капитанов-мореходов на гравюрах толпились подростки, плавно перекочевавшие сюда из соседнего ночного клуба. Гудящая, словно улей компания разнополых тинейджеров веселилась, соединив сразу два столика, уставленных жестянками с энергетиком и заваленных гаджетами. Марина уселась по привычке лицом к залу — поглазеть да посплетничать, не оставляя Оле выбора. Ей оставалось следить за пробуждающимся транспортным потоком на центральной улице.
Девять утра, суббота, а на перекрестке улицы Горького и Тверского Бульвара уже собираются пробки, слышатся нетерпеливые сигналы вечно спешащих водителей.
По всем предварительным прогнозам утро выходного дня не обещало быть настолько мрачным. Нависший над Москвой грозовой фронт не в счет! В душе Оли бушевали недетские страсти.
Она задумчиво развернула кусочек рафинада, окунула его краешек в кофе, дождалась, пока сахар приобретет теплый коричневый оттенок. Достала и положила целиком в рот.
Организм в срочном порядке требовал изменения заряда на плюс.
Марина молча наблюдала за ее манипуляциями.
— Послушай, может не все так критично? Жена как говорится не стенка — можно и подвинуть.
Оля подняла на нее удивленный взгляд.
— Как ты себе это представляешь? Она не мебель, а существующий в реальности человек.
Марина досконально ощупала зал за спиной подруги, не найдя ничего примечательного среди похмеляющейся зеленой поросли, вернулась к беседе.
— А я делаю положительный вывод из того, что он не скрыл свое положение, как обычно делают девять из десяти, а сразу расставил точки над И.