Его зовут Ангел
Шрифт:
– Я с тобой, - шепчу я.
– Слышишь? Мы все преодолеем. Я никогда тебя не оставлю.
Его глаза наливаются слезами и краснеют. Я чувствую, что тоже вот-вот расплачусь.
– Я не сдамся, - произносит он.
Я громко выдыхаю.
– Обещаешь?
– спрашиваю я.
Ангел собирается с силами, чтобы ответить.
– Обещаю.
Глава двадцатая
Ко мне возвращаются моральные силы. Я снова ощущаю уверенность в том, что мое пребывание в этом огромном мире не бессмысленно. Теперь есть цель. Помогать
Это реально становится смыслом всего, что я делаю, и маме кажется, что это уж слишком - жить ради Ангела. Но я не могу, не могу объяснить ей то, как отношусь к нему, из какой пропасти он вытащил меня и показал, что есть другой мир. Он подарил мне возможность измениться. Я не могу объяснить маме, потому что она не поймет. Знаю, что не поймет. Взрослые считают себя гениями жизни, но на самом деле они глупее нас. Они слепы, глухи, они многого не видят, или не хотят видеть. Но, тем не менее, они продолжают учить нас жизни, давать советы в ситуациях, в которых сами ни разу не были.
Нет, мама не против того, что я общаюсь с Ангелом, но она считает, что я слишком много времени уделяю ему и ничего не оставляю для учебы, а ведь экзамены очень скоро. Я не разделяю ее беспокойства. Я учусь так, как училась всегда.
В школе все становится сложнее.
Я не общаюсь с Егором, он не общается со мной. Я так и сижу за партой Ангела, так и смотрю с тоской на стул, на котором он сидел раньше. Егор часто поглядывает на меня, и я ловлю его печальные взгляды. Но этого недостаточно, чтобы все возобновить. Я по-прежнему зла на него за то, что он оставил Ангела, и я знаю, что ему жаль, что ему грустно, и он скучает, а так же я знаю, что Ангел тоже тоскует по нему. Но я не думаю, что их дружба когда-нибудь вернется. Я сомневаюсь, была ли у них вообще когда-нибудь дружба? Со стороны Ангела я не сомневаюсь, а вот Егор… мне до сих пор непонятно его решение перестать общаться с Ангелом. Возможно, это всегда будет загадкой для меня. Да и не имеет значение это, на самом деле. Гораздо важнее то, что происходит с Ангелом, его самочувствие и внутреннее состояние.
В субботу я собираюсь к нему. Мама ловит меня в коридоре.
– Даже не поешь?
– спрашивает она.
– Нет, - отвечаю я, застегивая сапоги.
– Вы еще не устали друг от друга?
– вздыхает мама.
Я поднимаю голову и недоуменно смотрю на нее.
– Нет, - говорю я.
– Я понимаю, что ты хочешь поддержать Ангела, - начинает она свою хорошо отрепетированную за последние две недели речь, и я понимаю, что все мои попытки пресечь этот совершенно бессмысленный разговор не увенчаются успехом, поэтому решаю дослушать ее и спокойно уйти.
– Но у него тоже есть своя семья, с которой он должен проводить время.
Я закатываю глаза так, чтобы мама не видела этого.
– Пока, мама, - бормочу я и открываю дверь.
– Августа, - слышу за спиной я ее строгий голос.
– Ты могла хотя бы один день посидеть дома. У тебя скоро экзамены, и…
– Я знаю, - раздраженно перебиваю я ее.
– Я готовлюсь к ним. Нет причин волноваться. Теперь я могу идти?
Я не вижу ее лица, но прекрасно знаю, что оно искажено в недовольной гримасе.
– Только недолго, - в итоге, говорит
Когда я подхожу к дому Ангела, он уже на улице со своим отцом. Они о чем-то разговаривают, и Ангел даже улыбается. Я ускоряюсь.
– Привет, - говорю я ему и улыбаюсь.
– Здравствуйте, Виктор Валерьевич.
Оба поворачиваются в мою сторону.
– Привет, - произносят они хором, а затем переглядываются друг с другом.
Ангел усмехается и качает головой.
– Ладно, оставляю вас, - говорит Виктор Валерьевич.
Он долго смотрит на сына с беспокойством. Я вижу этот взгляд каждый раз, когда Ангел идет со мной на прогулку… когда он вообще выбирается из дома. Я понимаю, что Виктор Валерьевич и Виолетта Александровна никогда не будут абсолютно уверены в безопасности Ангела, но спасибо, что они все же доверяют мне его.
– Удачной прогулки, ребята, - вяло желает мужчина и идет к подъезду.
Когда он уходит, я подхожу к Ангелу.
– Как дела?
– спрашиваю я.
– Лучше всех, - отвечает Ангел.
Я закатываю глаза, так как понимаю, что это ирония.
– Сегодня хорошая погода, - говорю я.
– Мы можем…
– В парк, - перебивает меня Ангел.
– Ладно, - вздыхаю я.
***
Я и Ангел смотрим на плавающую льдину в пруду, который находится недалеко от его дома.
– Как дела в школе?
– безучастно интересуется Ангел.
Я пожимаю плечами.
– Как обычно.
– Это не ответ. И… ты снова пожала плечами.
Я поворачиваю голову в бок и опускаю ее, чтобы видеть лицо Ангела. Он задумчиво смотрит вперед.
– Честно говоря, меня мало заботит то, что происходит в классе, - признаюсь я.
– Почему?
– Ну, - я медленно выдыхаю и отворачиваюсь, - может быть, потому, что меня никогда не интересовала вся эта суета.
Я слышу, как Ангел тихо усмехается.
– Меня волнует кое-что другое, - говорю я и снова смотрю на него.
– Как твои дела.
– Ты прекрасно видишь, как мои дела, - ровным голосом отвечает Ангел.
Я хмурюсь. Я ошибалась, думая, что сегодня он в хорошем настроении. Сейчас я понимаю, что это совсем не так. Точнее, Ангел ведет себя, как обычно. Он говорит таким тоном, будто все нормально, но голос пустой и безжизненный, что говорит о том, как тяжело ему приходится.
– И мне не станет легче, если ты будешь молчать, - добавляет Ангел спустя минуту.
Я моргаю и встряхиваю головой.
– Я не...
– Знаю, о чем говорить?
– заканчивает за меня он.
В точку.
– Говори обо всем. Важно, не важно, интересно, или глупо… Просто говори.
– Ну-у-у, ладно. Я попробую.
Я усиленно придумываю темы для разговора, но все они кажутся такими бессмысленными сейчас, когда все так серьезно, но я точно знаю, что до Беды Ангела мы бы с удовольствием говорили об этом.
Сейчас все по-другому.
Я, наверно, долго думаю, потому что лицо Ангела становится таким, словно он не ждет от меня каких-либо предложений. Он просто смотрит вперед, а я смотрю на него, и так сложно в этой нелепой хрупкой тишине.