Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 2
Шрифт:
"Иди-ка ты отсюда к своим,"- сказала тетушка мужчине, махнув рукой на пляж позади него." Они без тебя пропадут."
Человек на нее даже не посмотрел - он не спускал глаз с Уильяма.
Однако, спустя какое-то время, он коротко кивнул и повернулся на каблуках.
Уильям почувствовал, как у него за спиной завозилась одна из женщин; что-то острое коснулось запястья, и шпагат, которым они его связали, распустился.
Ему страшно хотелось растереть себе запястья, но делать он этого не стал.
"Иди, мальчик,"- сказала ему курильщица трубки почти нежно. "Пока никто тебя не видит, и не... измыслит еще какой-нибудь идеи."
И
В верхней части пляжа он остановился и оглянулся.
Обе старухи исчезли, а мужчина сидел на корме лодки и быстро греб в сторону от берега, теперь почти опустевшего. Человек, не отрываясь, смотрел на него.
Уильям отвернулся.
Солнце наконец стало видно, светло-оранжевый круг тускло светил сквозь туманную дымку. Сейчас, в начале второй половины дня, оно уже опускалось за горизонт.
Он повернулся лицом к острову и двинулся на юго-запад - но все еще чувствовал у себя на спине чей-то взгляд, очень долго, даже после того, как берег позади него исчез из вида.
Живот болел отчаянно, и только одна мысль осталась у него в голове - та, что сказал ему капитан Рэмси.
"Вы слыхали про леди по имени Кассандра?"
НЕОПРЕДЕЛЕННОЕ БУДУЩЕЕ
Лаллиброх
Инвернесс-Шир, Шотландия
Сентябрь 1980
НЕ ВСЕ ПИСЬМА были датированы, только некоторые.
Бри осторожно перебрала с полдюжины, лежавших сверху, и с чувством, будто она, с трудом удерживая равновесие, балансирует на вершине американских горок, выбрала одно, с датой - 2 Марта 1777 г. н.э.- написанной на клапане конверта.
"Думаю, это будет следующим."
Она с трудом перевела дыхание.
"Тонкое. Значит, короткое."
В нем действительно было не больше страницы, даже половины страницы, но причина этой краткости была ясна; его написал отец. Его угловатый, решительный почерк заставил ее сердце забиться сильнее.
"Мы с тобой никогда не позволим учителям заставлять Джемми писать правой рукой,"- яростно сказала она Роджеру. "Никогда!"
"Правильно,"- сказал он, слегка озадаченный, но все же очень довольный ее вспышкой. "Или левой, как тебе будет угодно."
2 Марта Anno Domini 1777,
Фрейзерс Ридж,
Колония в Северной Каролине
Моя дражайшая Дочь...
Сейчас мы готовимся к отъезду в Шотландию. Не навсегда, и даже ненадолго. Вся моя жизнь - наша жизнь - здесь, в Америке. И, положа руку на сердце, я бы предпочел быть заеденным до Смерти Шершнями, чем ступить на борт любого другого Судна; но я стараюсь не размышлять слишком долго над Планами на Будущее.
И есть еще два основных Мотива, которые вынуждают меня к настоящему Решению.
Если бы у меня не было Дара Знания, который вы и ваша Мать и Роджер Мак мне принесли, я бы, вероятно, думал - как думает Большинство людей в Колонии, - что Континентальный Конгресс не продлится и шести месяцев, а Армия Вашингтона и того меньше.
Я сам говорил с человеком из Кросс-Крик, который был уволен (с почетом) из
Но я уже Знаю. В то же Время, я не могу быть вполне уверен в том, как Все, что я Знаю, будет складываться дальше.
Могу ли я с уверенностью присоединиться к какой-нибудь Части этих Событий? Должен ли я держаться в стороне, и может ли это повредить или помешать Успеху наших Пожеланий? Мне часто хотелось обсудить эти Вопросы с твоим Мужем, хотя я думаю, даже такой Пресвитерианец, как он, найдет их еще более тревожными, чем я сам. Но в конце концов, это уже не имеет значения. Я таков, каким создал меня Господь, и должен иметь дело со Временем, в которое Он меня поместил.
Ваша Матушка - несомненно предвидя Перспективы моей морской болезни в течение нескольких Недель, и в самой непосредственной Близости от нее, - предлагает мне вести бизнес с Фергюсом, который занимается L'Oignon Press, а не путешествовать в Шотландию, чтобы восстановить свой собственный.
Я это тоже обдумал, но по Совести, я не могу подвергать Фергюса и его семью опасности, используя их Типографию в тех Целях, коим я сам намерен следовать. Их станок является одним из немногих Прессов, действующих между Чарльстоном и Норфолком; даже если бы я занимался своей Печатью с предельной Секретностью, Подозрение могло бы пасть на них в самые кратчайшие сроки - Нью-Берн нынче стал Оплотом Лоялистских Настроений, и Происхождение моих памфлетов станет известно почти сразу.
Помимо этих Соображений насчет Фергюса и его семьи, я думаю, что может быть какая-то Польза в посещении Эдинбурга, с тем, чтобы вернуть мою собственную Типографию. У меня там были разнообразные Знакомства; некоторые из них, возможно, избежали Тюрьмы или Петли.
Второе - и самое главное, - Соображение, которое вынуждает меня ехать в Шотландию, это ваш кузен Ян. Много лет назад я поклялся его Матери - в память о нашей с ней родной Матушке, - что я верну его Домой, к ней, и я намерен это исполнить, хотя Человек, который вернется в Лаллиброх, уже не тот Парень, который его оставил. Один только Бог знает, что они будут друг с другом делать, Ян и Лаллиброх - ведь Бог имеет весьма своеобразное Чувство Юмора. Но если он хочет вернуть нас всех туда, это должно случиться именно сейчас.
Снег у нас уже тает; Вода капает с карниза весь День, и к Утру сосульки доберутся с Крыши Хижины почти до ее Основания.
Не пройдет и нескольких Недель, как Дороги совершенно очистятся для Путешествия.
Это кажется странным - просить, чтобы вы помолились за Безопасность нашего Плаванья, которое будет уже давно завершено к тому времени, как вы о нем узнаете, - но, хорошо это, или плохо, я прошу вас об том, несмотря ни на что.
Скажите Роджеру Maку, что я думаю, Бог не принимает в расчет Времени.