Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 2
Шрифт:
Он был уже основательно потрепан и покрыт шрамами, его мышцы загрубели и стали узловаты, и возраст проложил между ними пустоты и желобки. Вверх по бедру, извиваясь, тянулся шрам от штыкового удара, широкий и некрасивый, а тонкая белая линия шрама, оставленного укусом гремучей змеи была почти невидима, припорошенная густым пушком его волос, уже начавших подсыхать на солнце и стоявших вокруг кожи красновато-золотом облачком. Опоясавший его ребра след от сабельного удара тоже зажил хорошо, и сейчас казался мне не более, чем тонкой,
Он повернулся и слегка наклонился, чтобы подобрать кусок мыла со скалы, и все мои внутренности разом перевернулись.
Нет, пурпурным он, разумеется, не был... да он и не мог быть устроен ни иначе, ни лучше - высокий, круглый, крепкий зад, деликатно обсыпанный красно-золотым пушком, и с этими восхитительными мышечными впадинками по бокам...
Его... шары, видимые лишь со спины, от холода стали лиловыми и вызвали у меня сильное желание подкрасться к нему сзади, и взять их, как в чашечки, своими согревшимися на горячих камнях руками.
Но еще я подумала, вдохновит ли его последующий прыжок с места в длину (как и все прочие результаты эксперимента), на то, чтобы наконец почистить бассейн.
На самом деле, я не видела его голым - или даже просто существенно раздетым - вот уже несколько месяцев.
Но сейчас... Я откинула назад голову, закрыв глаза от ослепительно сияющего весеннего солнца, наслаждаясь щекоткой своих свежевымыты волос между лопаток. Снег сошел, погода была чудесная - и все здесь, на открытом воздухе, вся природа вокруг манила призывно, полная мест, где конфиденциальность была вам гарантирована, даже от набега смешного случайного скунса.
***
Я ОСТАВИЛА МУЖЧИН сохнуть и отогреваться на камнях, а сама пошла забрать свою одежду.
Однако не стала ее надевать. Вместо этого я поспешила к летней кладовой, где быстро погрузила корзину с собранной зеленью в прохладную воду - если бы я взяла ее с собой в хижину, Эми немедленно ее бы захватила и сварила все на огне в мгновение ока,- и еще я оставила здесь мое платье; и чулки, скатанные рулончиком, тоже оставила на полке, той, где у нас были сложены сыры.
Затем я вернулась к ручью.
Брызги, всплески и вопли прекратились. Вместо них я услышала, как кто-то, тихонько напевая, идет по моему следу.
Это был Бобби - он нес на руках Орри, крепко заснувшего после всех их стараний. Айдан, чуть не валясь с ног, опьяненный всей этой чистотой и теплом, медленно трусил рядом со своим отчимом, мотая темной головой в такт песне.
Это была чудесная гэльская колыбельная; должно быть, Эми научила Бобби этой песенке. Интересно, она сказала ему, что именно означали ее слова?...
S"iomadh oidhche fhliuch is thioram
S`ide nan seachd sian
Gheibheadh Griogal dhomhsa creagan
Ris an gabhainn d`ion.
(Каждую ночь,
Даже в худшую из непогод,
Грегор хотел бы найти для меня Литл-Рок
Рядом с ним я нашла бы приют)
`obhan, `obhan `obhan `iri
`obhan `iri `o!
`obhan, `obhan `obhan `iri
"S m`or mo mhulad"s m`or.
(Горе мне, горе мне,
Горе мне!
Cамое настоящее, огромное горе).
Я им приветливо улыбнулась, хотя в горле у меня стоял ком. Я вспомнила, как Джейми приносил Джема после купания, еще прошлым летом, и как Роджер пел Мэнди по ночам - его суровый надтреснутый голос звучал чуть громче, чем шепот,- но это тоже была музыка... и все, все было то же самое.
Я кивнула Бобби, который тоже улыбнулся и покивал мне в ответ, хотя и не стал прерывать свою песню. Он поднял брови и ткнул пальцем через плечо - в гору, по-видимому, указывая мне место, куда пошел Джейми. При виде меня, со сменой белья и в шали, он не выказал никакого удивления - несомненно, подумал, что я была просто вынуждена пойти на ручей, помыться и постирать, вдохновленная, как и все, особой теплотой дня.
Eudail mh`oir shluagh domhain
Dh`oirt iad d" fhuil an d`e
"S chuir iad do cheann air stob daraich
Tacan beag bhod chr`e.
(Великая возлюбленная всех людей мира
Они пролили вчера твою кровь,
И сложили твою голову на дубовую плаху
Возле твоего молодого тела.)
`obhan, `obhan `obhan `iri
`obhan `iri `o!
`obhan, `obhan `obhan `iri
"S m`or mo mhulad "s m`or.
(Горе мне, горе мне,
Горе мне! огромное мое горе).
Я коротко помахала им рукой и повернула вверх по склону, по следу, который привел меня к верхней поляне.
"Новый дом"- так все его называли,- хотя единственным признаком того, что когда-нибудь здесь может вырасти дом, была стопка срубленных бревен, да несколько колышков, вбитых в землю, с бечевкой, протянутой между ними. Они были предназначены, чтобы отметить будущие помещения и основные размеры дома, который Джейми вознамерился построить на замену Большого Дома - когда мы вернемся.
Он передвинул колышки, я сразу это заметила. Широкая передняя комната была теперь еще шире, а задняя, предназначенная для моей операционной, была дополнена еще каким-то закутком - возможно, отдельной кладовой.
Сам архитектор сидел на бревне, обозревая свое царство, совсем голышом.
"Меня поджидал, или как?"- спросила я, снимая шаль и развешивая ее на подходящей для этого случая ветке.
"Ну да." Он улыбнулся и почесал грудь. "Я подумал, что вид моей обнаженной задницы, скорее всего, тебя воспламенит. Или, может, это был Бобби?"