Эксклюзивно для Его Величества
Шрифт:
— Охранять! — велел им император.
Мертвецы послушно замерли у входа. А Сарфоломей наконец посмотрел на меня.
— Идти можешь?
— Да.
— Тогда вперёд! — он накинул мне жакет на плечи, а по ощущениям взвалил мешок камней.
Подняться по ступенькам я не смогла. Спотыкалась, цеплялась за влажные каменные стены. Мужчина за спиной вздохнул, подхватил меня на руки и в два шага вышел на улицу. Не обращая внимания на моё вялое сопротивление, он быстро шёл по тропинке, унося меня подальше от Тёмного
— Ну! Ну! Давай! Дыши! — император похлопал меня по щекам.
— Извините, я переоценила себя.
— Глупенькая, — добродушно усмехнулся Сарфоломей. — Ты очень сильная. Половина Светлых рухнула бы ещё внутри святилища.
Он усадил меня на скамейку и присел рядом.
— Рука теперь быстро заживёт. Смотри, края уже стянулись.
Я ахнула, разглядывая тонкие рубцы.
— Действительно!
— Давай-ка мы ещё кое-что сделаем, — мужчина буквально из воздуха достал телесного цвета пластырь и залепил раны. — Он с пропиткой из чистухи. Даже шрамов не останется!
— А что будет с тем? — я кивнула на здание, намекая на колбу.
— А с «тем» уже можно идти к драконам.
— Значит, вы нам поможете?
— Я помогу не вам, а себе. Потому что опасность грозит всему нашему миру. Я бы сказал, Геба на пороге гибели. И — увы! — это не пафосные стенания, а факт!
— Спасибо.
Мы всё ещё сидели на скамейке. Слабость прошла, но ноги до сих пор были ватными и руки подрагивали. В таком виде появляться перед саносскими придворными и СМИ было нельзя.
— За кем ты гналась? — вдруг спросил Сарфоломей.
— Что?
— Женщина в лабиринте.
На мгновение я растерялась.
— Это не я… Я думала, это ваши воспоминания.
— А ты и мои видела? — напрягся мужчина.
Вот сейчас стало не по себе.
— Ну-у-у…
— Софи?
Пришлось признаваться.
— Мне кажется, да. По крайней мере, я не знакома с людьми, которых видела, и даже в тех местах не бывала.
— Конкретнее! Кого ты видела?
Стало неловко. Такое ощущение, что меня поймали на подглядывании через замочную скважину. Я шумно выдохнула.
— Наверное, куклы могут не только легко проникать или сливаться с физическим телом, но и с сознанием. Только так я могу объяснить путаницу из наших мыслей. Я видела свои воспоминания и ваши, самые яркие, сильные… — я осеклась, перехватив ухмылку мужчины, а потом сообразила: — Подождите. Если я могла видеть ваши мысли, то вы — мои?
— Кое-что разглядел, — не стал отпираться император. — Я чувствовал твоё отчаяние, когда та ведьма умирала, и радость… что она, а не ты!
Я отшатнулась, захлёбываясь беззвучным криком. Потому что он сказал вслух то, что сидело внутри меня и всё это время грызло! Потому что это была правда! Потому что я действительно радовалась, что выжила на
От резкого движения голова закружилась. Я свалилась бы на мокрую осеннюю траву, если бы не император. Он подхватил меня и привлёк к своей груди. Осторожно провёл большой ладонью по моим волосам.
— Не вини себя. Любой психически здоровый человек хочет жить. Природа не просто так сделала инстинкт самосохранения базовым. Тебе нечего стыдиться!
Подождав, когда я успокоюсь, Сарфоломей спросил:
— Так что же ты видела?
— Вашу жену и, наверное, её сестру: они похожи. В беседке.
— В голубом платье?
— Да.
Мужчина мягко улыбнулся.
— Я тогда впервые увидел Йенни — магиню, которую выбрали мне в жёны.
— Она вам понравилась?
— Да, — не стал спорить император.
— Почему же вы убили её? Сожгли в подземелье!
Мужчина выразительно глянул на меня, а я только развела руками. Мол, что было в твоей голове, то и увидела. Наверное, он тоже понял это. Хмыкнул и устало облокотился на колени.
— Моя вина в том, что Йенни стала такой.
— Отступницей? — ляпнула я наугад и попала.
Император помрачнел.
— Я не мог спасти ей жизнь… Мог сохранить только честное имя.
Поразмыслив, я поняла, что он прав. Отыграть отступничество назад нельзя. Даже если маг одумался и раскаялся в содеянном, Орден Тьмы не отпустит. Ещё до того, как бывший отступник признается властям, его убьют свои же. А даже если успеет и даст показания, то за отступничество полагается смертная казнь. Или так, или так — всё равно умирать.
— Что ты ещё успела подсмотреть? — не мог успокоиться Сарфоломей.
— Что значит «подсмотреть»? — возмутилась я. — Я вообще не могла понять, где что. Всё смешалось! … Ваши воспоминания! Мои!..
— Угу. Я чуть не подавился твоей обидой на вашего короля! — мужчина с насмешкой глянул на меня. — Как ты с этим живёшь? Не надоело?
— Это старые дела… Просто вспомнила недавно. Вот и накатило.
— Научись прощать, Софи… Или убей обидчика. Третьего не дано.
Я засмеялась, представляя, как пронзаю аврейского короля мечом. (Хотя почему мечом? Мы же в двадцать шестом веке живём!.. Но для бреда в самый раз!) А потом меня под белы рученьки уводят главный ткач на пару с министром.
— Чего смеёшься? — не понял мужчина.
— Да так… — пожала плечами и неожиданно для себя призналась: — Ещё я видела мальчика.
— Какого? — Сарфоломей выпрямился.
— Маленького, два или три года… Что вы ответили на его вопрос?
Император всё понял. Не скрывая раздражения и недовольства, откинулся на спинку скамейки.
— Ничего!
— Жаль.
— Снова меня жалеешь?
— Мальчика, — уточнила я.
И тут же услышала тяжёлый вздох.
— Признай я его — начнётся хаос в империи!