Эксперимент
Шрифт:
Я сильно соскучилась по тебе, возможно даже чуть-чуть по Левиафану, но ни капли по родному городу и стране. До этого момента, я считала себя патриоткой, но сейчас я поняла, что это не так! Я ненавижу мой город! Он отнял у меня все! Но не будем о грустном, я не хочу вспоминать об этом и думать. Моя рука отказывается писать об этом.
Хотелось бы знать, как у вас складываются ваши сумасбродные отношения? Вы еще не поубивали друг друга? Надеюсь, что мое письмо дойдет живым людям. Надеюсь, что ваши горячие темпераменты не довели вас
На этом я заканчиваю писать, потому что сказать мне больше пока нечего, кроме того, что я уже написала. Я жду ответа от тебя в ближайшем будущем.
Люблю. Целую. Жду.
Пятое июля.
P.S. я передам привет своему жгучему мучачо от тебя!
Ждем вас в гости!»
Лилит дочитала письмо и улыбнулась. Впервые, она почувствовала, что за ее спиной стоит вампир. Впервые, он не сумел подкрасться к ней, возможно, потому что не хотел.
– Доброе утро, милый! – циничным голосом произнесла Лилит, даже не оборачиваясь.
– Хорошо, что уже даже спина чует меня! – улыбнулся он. – Как дела у Жаклин?
– Как ты узнал? – удивилась Лилит, резко развернувшись к нему.
– Моя интуиция намного сильнее твоей. Я даже сам могу ответить на свой вопрос. – Расположившись в кресле, протянул Левиафан. – Я уверен, что у нее все хорошо, что скорее всего, она уже нашла с кем провести первые десять лет, но возможно решит даже блуждать с ним вдвоем в вечных тенях, после того как выучит испанский! Жаклин чертов однолюб, но с непреодолимой страстью и бесконечным желанием. Она не сможет остаться одна даже на год. Да какой там, на год, на полгода, на месяц!
– Она изменилась, Левиафан. Я это вижу по письму, я чувствую. Ее подчерк уже не такой беспорядочный и взбалмошный, как раньше, сейчас он ровный и красивый. Знаешь, как будто у нее все изменилось, так же, как подчерк. Все улеглось и успокоилось, хаос исчез, бардак разобрался. За два месяца она стала взрослее на двадцать лет. Никогда не думала, что она сможет так быстро и продуктивно поменяться. Она не спешит, как раньше. Ее письмо такое тонкое, и этот-то за месяц! Год назад она смогла бы написать многотомник, рассказывая, что у нее произошло за этот месяц.
– Да! – рассмеялся Левиафан. – А куда ей теперь спешить? У нее есть то, за чем все гоняются, и все равно не могут поймать. Пойду, принесу что-нибудь поесть!
Левиафан исчез на кухне, а Лилит злобно посмотрела ему в след. «Долго еще мне будут говорить мне о вечности, постоянно намекая на то, что я ее никогда не получу. Я уже это поняла! Поняла, что ты боишься меня так-то, смертную. А дай мне вечность, ты, не задумываясь, сбежишь на другую планету! Но я тебя так просто в покое не оставлю!», подумала Лилит и услышала шум за спиной. Левиафан шел с огромным подносом в руках.
– Как ты во время! – заявила она, как только он приблизился к ней.
Вампир скосил на нее глаза.
– Ты о чем это? – поинтересовался он.
– Вот об этом! – невозмутимо произнесла Лилит, и Левиафан, не заметив подставленной ноги, грохнулся на пол.
Вампир ударился головой об угол стола и перекатился на спину, держась за лоб, а во рту, от злости росли длинные, белые клыки. Диван был весь залит соком и чаем, по всей поверхности валялись листы салата и порезанные овощи в масле, гренки рассыпались по всему полу, вперемешку с битыми стеклами. Сок и чай беспечно впитывались в диван, на полу тоже виднелись лужицы. Левиафан продолжал лежать.
– Ох, как нехорошо получилось-то! – Лилит, покачивая головой, притворилась, что ее беспокоила сложившаяся ситуация.
Вампир резко вскочил и притянул к себе девушку. Она замерла и прищурила глаза. Внутреннее чутье подсказывало, что он ничего ей не сделает. Левиафан нависал над ней, как грозовая туча, и понимал, что его никто не боится. Что раздражало его еще больше, чем просто отдых на полу.
– Слишком длинные ноги? – спросил он, прикасаясь кончиком зубов к ее уху.
– И ты в восторге от них… – прошептала Лилит, закрывая глаза и подставляя ему шею.
Он улыбнулся, рассматривая ее игривые глаза.
– Нечестная игра, Лилит! Ты пытаешься соблазнить меня …Ты изменила тактику, да, милая моя? Теперь ты решила доставать меня и сразу же предлагать свое тело, чтобы я не успел опомниться, да?
Лилит улыбнулась, наслаждаясь прикосновениями вампира. Она приподняла голову и дотронулась кончиком носа до его. Хватка Левиафана давно уже ослабла, женская изящность всегда имела и будет иметь, непреодолимую власть над мужским разумом.
– Я права? – проигнорировав его догадки, Лилит демонстративно подняла вверх одну ногу.
Левиафан скосил глаза на вытянутую, как у профессиональной гимнастки, около его лица ножку.
– Черт! – он в одну секунду оказался в кресле, за другой частью стола. – Мне нравятся твои ноги, Лилит, но когда они лежат у меня на плечах, а не ставят мне подножки! И пока я еще в состоянии не реагировать на твои соблазны. Но ты хитрая…Ты перенаправила мои мысли на страсть, вместо злости. И теперь я ничего не могу сделать, как только бороться с этой страстью!
– Зачем ты с ней борешься? – соблазнительно спросила Лилит.
– Затем, чтобы тебе слишком хорошо не было: повалять меня на полу, а потом еще и это! – ядовитым голосом ответил вампир. – Кстати, вот этот гренки со стеклами, салат на диване, вместе с чаем и соком – это завтрак, милая!
Весь день строился на словесном издевательстве. Новая игра – у кого язык подвешен лучше.
Левиафан обычно был успешнее, но в этот день Лилит была в ударе и давала ему отпор. Он искусал все губы, у него глаз начал дергаться, но старался держать себя в руках. Ведь это всего лишь слова, хоть очень дерзкие и обидные.