Ельцин
Шрифт:
Оказавшись во внутреннем кругу властной элиты, Борис Ельцин задумался о смысле существования режима и о его отношении к обществу более глобально. Наина Ельцина, рассказывая о том, насколько невероятен был бы любой бунт, если бы ее муж не перебрался с Урала в столицу и не получил возможность взглянуть на происходившее в стране из метрополии, использовала интересную кулинарную метафору: «Наверное, не побыв в Москве, может быть, он и не сделал бы такого поступка [выступление на пленуме ЦК в октябре 1987 года], потому что слоеный пирог жизни скорей познаешь в Москве, чем на периферии: там жизнь проще. Там нет этого слоеного пирога, когда по должности у тебя и уровень жизни. А там, несмотря на высокий пост, в общем-то я не думаю, что мы слишком отлично жили от всех других» [468] . Как многие выходцы из провинции, приспосабливающиеся к столичной жизни, поначалу Ельцин с горящими глазами наблюдал за теми, кто допустил его в свой эксклюзивный клуб. Некоторые из начинавших, как он, с годами подчинились принятым в этом обществе правилам и научились извлекать из них выгоду. У Ельцина же, как пишет Виталий Третьяков, наивность переросла в агрессивность: «Сначала это была позитивная, конструктивная агрессивность — желание лучше и быстрее других сделать то, чего, как ему казалось, ждал от него Горбачев… Но когда выяснилось, что рвение, ударничество Ельцина не было оценено генсеком, более того — стало его раздражать, Борис Николаевич возненавидел Горбачева „по всем азимутам“ и перешел к агрессивности, разрушительной для власти лидера перестройки» [469] .
468
«День в семье президента», интервью с Эльдаром Рязановым для РЕН-ТВ, 20 апреля 1993 (видеозапись предоставлена Иреной Лесневской).
469
Третьяков В.
Таким образом, в изменении отношения Ельцина к системе важнейшую роль сыграло истончение связи между ним и Михаилом Горбачевым. В первые месяцы работы Ельцина в Московском горкоме они регулярно встречались и разговаривали. Но в течение 1986 года все изменилось. Определенным поводом для трений между ними послужило то место в политической жизни, которое занимала первая леди Советского Союза Раиса Горбачева. Ельцин считал, что она ведет себя высокомерно. Кроме того, он был убежден, что муж говорит ей о политических проблемах больше, чем следовало бы (особенно во время их долгих вечерних прогулок после возвращения Горбачева из Кремля), и что Раиса Максимовна оказывает на супруга слишком большое влияние. Летом 1987 года она пыталась продвинуть проект превращения гигантского магазина ГУМ на Красной площади в художественный музей. Ельцин и председатель Московского горисполкома Валерий Сайкин пришли в ужас и надавили на центральные инстанции с тем, чтобы похоронить эту идею [470] . В одном из интервью со мной Ельцин сказал, что не упоминал о Раисе ни в своем письме, ни в октябрьском выступлении перед ЦК (об этом мы поговорим ниже), но в личных беседах с Горбачевым он этот вопрос затрагивал [471] . Об этом мне говорили и другие, утверждая, что любые попытки обсуждать его жену приводили Генерального секретаря в бешенство [472] . Когда в 1989 году американский посол спросил у Ельцина, примет ли Наина Иосифовна участие в предстоящем визите в США, Ельцин ответил: «Нет. Категорически нет! Я не позволю ей вести себя, как Раиса Максимовна» [473] . В отношении Ельцина к госпоже Горбачевой присутствовала не только личная неприязнь, но и весьма характерный для многих русских сексизм.
470
Владимир Воронин, в то время чиновник горисполкома, интервью с автором, 15 июня 2001.
471
Б. Ельцин, третье интервью с автором, 12 сентября 2002.
472
Первое интервью автора с Александром Яковлевым, 9 июня 2000, и интервью с Аркадием Вольским, 13 июня 2000, и Анатолием Лукьяновым, 24 января 2001. Несколько человек из числа тех, кто присутствовал на Пленуме ЦК в октябре 1987 года, говорили мне, что Ельцин упоминал Раису Максимовну. Об этом же пишет Александр Яковлев (Яковлев А. Сумерки. М.: Материк, 2003. С. 405). В опубликованной стенограмме и неопубликованных архивных материалах ничего подобного нет.
473
Matlock J. F., Jr. Autopsy on an Empire. N. Y.: Random House, 1995. P. 223. На публичной встрече в мае 1990 года кто-то передал Ельцину записку с вопросом, не считает ли он, что советское телевидение слишком много внимания уделяет Раисе Горбачевой. Он ответил, что согласен с такой оценкой: «Я говорил об этом Горбачеву. Он обиделся». Мезенцев В. Окруженцы // Рабочая трибуна. 1995. 28 марта. Ч. 3.
Большое значение имели различия в стилях и политических позициях двух лидеров. После их политического медового месяца 1985–1986 годов Ельцин стал воспринимать Горбачева как вечно колеблющегося, многословного и тщеславного человека. «Ни о какой там демократии внутри Политбюро речи не было, — сказал он мне. — Вставал каждый после вступительного слова генсека и по бумажке прочитывал „Ура, я согласен, и все“» [474] . У Ельцина было мало опыта рядовой работы в коллегиальных органах, принимающих ответственные решения. В Свердловске он, прежде чем стать первым секретарем, пробыл членом бюро обкома всего полтора года, а в МГК с самого начала занимал руководящее место. Горбачеву же казалось, что Ельцин разыгрывает из себя примадонну, и в середине 1986 года он приказал главному редактору «Правды» Виктору Афанасьеву сократить освещение деятельности Ельцина в газете [475] . Со своей стороны, Горбачев считал Ельцина слишком нервным и взвинченным. По его мнению, Ельцин перепугался, когда использованная им тактика сильного напора не принесла результатов в Москве. Ожидалось, что, став московским наместником, Ельцин, как и Виктор Гришин с 1971 по 1986 год, будет включен в состав членов Политбюро с правом голоса. Рассчитывал на это и сам Ельцин [476] . Когда же Горбачев отказался ввести Ельцина в Политбюро, тот обиделся. В мемуарах Горбачев признает, что у Ельцина был повод для обид, поскольку в бюро все еще заседали «мастодонты и динозавры» брежневской эпохи [477] . Были и те, кто его обошел. Из троих принятых в Политбюро в июне 1987 года один был кандидатом столько же, сколько и Ельцин, второй — значительно меньше, а третий вообще миновал стадию кандидата. Егор Лигачев, которого Ельцин все больше считал настоящим мастодонтом, вспоминал, что однажды в 1987 году Ельцин поделился с членами Политбюро своей досадой на то, что ему не предоставили место в таком же порядке, как Гришину. Когда Ельцин вышел из зала, Лигачев сказал, что выступает категорически против такого повышения в звании и подаст в отставку, если Горбачев примет подобное решение. Горбачев решения не принял [478] .
474
Третье интервью Б. Ельцина.
475
Matlock J. F. Autopsy on an Empire. Р. 112. Цитата из разговора с Афанасьевым.
476
Гришин уже был кандидатом в члены Политбюро, когда в июне 1967 года его назначили первым секретарем МГК. Чтобы стать членом Политбюро, ему пришлось ждать четыре года — до съезда партии в 1971 году. Об ожиданиях Ельцина см.: Манюхин В. Прыжок назад: о Ельцине и о других. Екатеринбург: Пакрус, 2002. С. 59–60.
477
Горбачев М. Жизнь и реформы. В 2 т. М.: Новости, 1995. Т. 1. С. 370–371.
478
Химич О. Отчим перестройки // Московский комсомолец. 2005. 22 апреля.
Расходились взгляды Ельцина и Горбачева и на повседневные реалии внутрисистемных реформ и их перспективы. Вспоминая тот период, Борис Николаевич рисует разрыв между ними как четко оформившееся несогласие по конкретным вопросам. Ельцин не одобрял план Горбачева по реформированию страны и политической системы, а Горбачев продолжал придерживаться старой, испытанной тактики: «Несмотря на, казалось бы, явные перемены к лучшему, на эмоциональный всплеск, подхлестнувший всю страну, я чувствовал, что мы начали упираться в стенку. Что просто новыми красивыми словами про перестройку и обновление на этот раз отговориться не удастся. Нужны конкретные дела, и нужны новые шаги вперед. А Горбачев эти шаги делать не хочет» [479] . На самом деле в то время разрыв еще только зарождался и ощущался не столь явно, как можно предположить из этой цитаты; ситуация приводила в замешательство всех окружающих. В октябре 1987 года на заседании Политбюро Ельцин сообщил присутствовавшим, что начал испытывать смущение еще летом 1986 года. Однако до конца года публичных или полупубличных проявлений этого практически не было. Судя по всему, потребовался почти весь 1987 год, чтобы точка зрения Ельцина оформилась окончательно.
479
Ельцин Б. Исповедь. С. 95–96. Взгляды Ельцина на противодействие реформам быстро развивались. В апреле 1986 года он считал «совершенно неправильным» мнение о том, «что партия якобы оторвалась от народа». «Выписка из выступления т. Ельцина Б. Н. 11 апреля с. г. перед пропагандистами г. Москвы», Радио «Свободная Европа» / Радио «Свобода». Материалы самиздата. 1986. 18 июля. С. 7.
Вражда между Ельциным и Горбачевым ощущалась осенью 1986 года на еженедельных заседаниях Политбюро. Ее можно было безошибочно почувствовать 19 января 1987 года, когда обсуждался доклад Горбачева на Пленуме Центрального комитета по политическим реформам (вне Политбюро оно по-прежнему не было заметно) [480] . Ельцин выслушал замечания генсека по проекту доклада, а затем разразился перечнем из двадцати предлагаемых им изменений и уточнений. Некоторые из них были сформулированы воинственно. Ельцин дал понять, что в докладе преувеличиваются достижения на поле реформ и что ввиду бюрократических проволочек «поддаваться оптимизму» было бы неразумно. Сравнения перестройки с революцией 1917 года, неоднократно сделанные Горбачевым, «ничего не стоили», потому что советская социальная структура не подлежит реформе. Даже в качестве умеренной реформы, продолжал Ельцин, перестройка поныне остается скорее модным словом, чем реальностью. «Некоторые не готовы к революционным переменам. Лучше нынешний период оценить как период новых форм работы, ведущих к перестройке». Отталкиваясь от своего списка предложений, он жестоко раскритиковал ту часть доклада Горбачева, в которой говорилось, что основы режима гарантируют успех: «Гарантии, которые перечисляются, — это социалистический строй, советский народ, партия. Но они были и все эти 70 лет! Поэтому никакие это не гарантии невозможности возврата к прошлому». Единственной надежной политикой стала бы «демократизация всех сфер жизни», а этот процесс едва сдвинулся с мертвой точки, особенно в сферах, предполагающих непосредственное взаимодействие с народом, таких как местное управление. В конце выступления Ельцин потребовал назвать поименно ответственных за ошибочные решения в советском правительстве в прошлом и настоящем, установить ограничения на срок пребывания у власти и обсудить межэтнические отношения в СССР. Горбачев сказал, что время для выступления Ельцина закончилось, и бросился прочь из зала [481] .
480
Стенограмма заседания Политбюро, 19 января 1987, АГФ (Архив фонда Горбачева, Москва), КДПП (Коллекция «Как „делалась“ политика перестройки»), в 6 т. Т. 2. С. 21–46; цитаты — см.: с. 32–35, 44–46.
481
В стенограмме отмечен перерыв после замечаний Ельцина, но не приводятся детали. Ельцин в своих мемуарах (Ельцин Б. Исповедь. С. 97) пишет, что Горбачев из-за него покинул заседание Политбюро, но ошибочно утверждает, что это произошло в октябре 1987 года.
Вернувшись через полчаса, Горбачев напустился на столичного руководителя. «Борис Николаевич, — заявил он, — расходится с нашей общей оценкой», бросая всем «громкие и пустые» упреки. Личностные оценки, конечно, должны быть даны, но Ельцин часто не видит общей картины и в Москве занимается только бесконечными кадровыми перестановками и реорганизацией. «Через колено партию и общество ломать нельзя. И надо с уважением говорить о партийцах, которые тянули и тянут воз, несут потери. Есть у них и слабости, но есть и сильные стороны» [482] . Горбачев и Ельцин обменялись замечаниями по поводу чрезмерно эмоционального стиля последнего. Ельцин принял справедливость упреков и был вынужден выслушать их от Горбачева во второй раз.
482
В неопубликованном интервью в июле 1988 года Ельцин говорил, что в его кадровой политике присутствовал элемент соперничества с Горбачевым. Он добавил, что хотел бы иметь время, чтобы сделать больше, и что в его списке на увольнение числились и другие секретари райкомов. Положенцев В. Привет, прибалтийцы! // http://podolsk-news.ru/stat/elcin.php.
Горбачев: Словом, не будем драматизировать, но такой разговор нужен и для практической работы Бориса Николаевича. Он тоже не может быть вне критики, к чему нас призывает…
Ельцин: Я молодой в Политбюро. Для меня это урок. Думаю, он не запоздал.
Горбачев: Мы с тобой уже говорили на этот счет. Пусть тебе это действительно будет уроком. Такой разговор нужен был. Но ты человек эмоциональный. Не думаю, что твое выступление меняет наше отношение к тебе. Мы высоко оцениваем твою работу. Но и помни, что надо работать вместе, а не противопоставлять себя, не красоваться перед товарищами.
«Честно говоря, я не ожидал этого», — вспоминает Ельцин «почти истеричную реакцию» Горбачева на замечания, сделанные с самыми лучшими намерениями [483] . Горбачев в телефонном разговоре с главой правительства РСФСР Виталием Воротниковым, которому он позвонил 20 января, чтобы поздравить его с днем рождения, признался, что перепалка на заседании Политбюро оставила у него «неприятный осадок». Ельцин слишком высокого мнения о себе, он во всех промахах винит своих предшественников и начальство и «заигрывает с массами» [484] . Потом Воротникову позвонил Ельцин и спросил, не слишком ли круто он выступил на вчерашнем заседании. Воротников ответил, что он имеет полное право выступать, но следует делать это более уравновешенно и меньше красоваться: «Ты всегда обвинитель, обличитель. Говоришь резко, безапелляционно. Так нельзя» [485] .
483
Ельцин Б. Исповедь. С. 11, 97–98.
484
Воротников В. И. А было это так: из дневника члена Политбюро ЦК КПСС. М.: Совет ветеранов книгоиздания, 1995. С. 123. О реакции Горбачева см. также: Медведев В. В команде Горбачева: взгляд изнутри. М.: Былина, 1994. С. 45–47; Болдин В. И. Крушение пьедестала: штрихи к портрету М. С. Горбачева. М.: Республика, 1995. С. 326. Бреслауэр считает (Breslauer G. W. Gorbachev and Yeltsin as Leaders. Cambridge: Cambridge University Press, 2002. P. 117), что Ельцин был недоволен принятой Горбачевым заключительной резолюцией январского Пленума ЦК, которая была менее радикальной, чем хотелось бы Ельцину. Это важный момент, но, судя по документам Политбюро, конфликт между ними возник еще раньше.
485
Воротников В. А было это так. С 123.
Так продолжалось до октября 1987 года. Как становится ясно из архивных материалов, на некоторых заседаниях руководства Ельцин и Горбачев открыто конфликтовали, в других случаях Ельцин просто молчал или ограничивался короткими репликами. Он чувствовал себя «чудаком, а скорее чужаком» в этом коллективе [486] . В Политбюро 24 марта он подверг жесткой критике «спецшколы» с углубленным изучением иностранных языков для детей московской элиты, что вызвало ответный огонь Горбачева и Лигачева. 23 апреля Горбачев осудил газетные статьи о служебных машинах, поликлиниках и других номенклатурных привилегиях (такие статьи активно печатала «Московская правда»); Ельцин ответил, что средствам массовой информации и народу нужно дать разумные объяснения подобных привилегий, если те продиктованы высшей необходимостью. На заседаниях Политбюро в апреле и мае Ельцин красноречиво отстаивал углубление экономических реформ. Он поддержал и сохранение центрального планирования и целесообразность формирования плана «снизу» — так, чтобы эффективные предприятия, выполнив государственный план, могли бы использовать сверхплановую продукцию для собственных нужд или для продажи по свободным ценам. Подобное предложение выросло из модели «комплексных бригад», которой Ельцин оказывал предпочтение в Свердловске. 28 сентября Ельцин заявил в Политбюро, что партия прячет голову в песок, не замечая движения неформалов — то есть неправительственных объединений граждан, а комсомол окостенел и не способен предложить советской молодежи привлекательных альтернатив. «Комсомол сам ничего не творит и другим мешает». Предложенное привлечение в комсомол партийных пропагандистов, работающих по старинке, «не принесет результатов». А трещащая по швам экономика только оттолкнет население от идей перестройки: «Мы сказали, что за два года произойдет улучшение. Но особых изменений не произошло. И возникают вопросы… Был один период, когда стало получше, потом опять…» [487]
486
Ельцин Б. Исповедь. С. 11–12.
487
Стенограммы заседаний Политбюро, 24 марта 1987 (АГФ, КДПП. Т. 2. С. 154–155); 23 апреля 1987 (Там же. С. 241–242); 30 апреля 1987 (Там же. С. 264); 14 мая 1987 (Там же. С. 305, 317–318); 28 сентября (Там же. С. 539).
К октябрю их противостояние стало еще более напряженным. На марафонном заседании Политбюро 15-го числа Горбачев бескомпромиссно отверг комментарий Ельцина к 120-страничному проекту его выступления в честь 70-й годовщины большевистской революции 7 ноября. В книге «Жизнь и реформы» Горбачев пишет, что замечания Ельцина были «проникнуты духом большой осторожности и консерватизма», тогда как его собственные взгляды отличались чистейшим вольнодумством [488] . Судя по архивным материалам, ситуация была не столь однозначной.
488
Горбачев М. Жизнь и реформы. Т. 1. С. 368.