Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Электропрохладительный кислотный тест
Шрифт:

Вещь Кэсседи состоит… Боже правый, Кэсседи!.. именно Кэсседи дано первому почувствовать аллегорию начинающегося у Кизи дня, аллегорическую жизнь, и каждый его поступок становится наглядной иллюстрацией к жизненному уроку – к примеру, его Гештальт-Езда – но это твой термин… Если кому-то и надо сесть за руль, это делает только Кэсседи. Такова вещь Кэсседи точнее, такова его вещь на одном из уровней. С какой-то целью они едут в гору, в Скайлонду, что на вершине хребта Кахилл. На обратном пути, на спуске с горы, Норман сидит на заднем сиденье, еще двое или трое разместились на заднем и на переднем, а за рулем Кэсседи. Они начинают спуск, разгоняясь все быстрее и быстрее, деревья мелькают мимо, точно они кружатся в парке на каком-то аттракционе,

только Кэсседи совсем не смотрит на дорогу. И не пытается удержать руль. Правой рукой он крутит шкалу приемника. Вот попадется один рок-н-ролл – «шу-би-ду-ба» – вот шкала натыкается на другой – «у-у-у бэ-би да-ди да-да» – все это время Кэсседи левой рукой отстукивает на рулевом колесе ритм, отчего, кажется, содрогается вся машина при этом голова его повернута назад, он смотрит Норману прямо в глаза и ухмыляется так, словно они сошлись во вкусах во время преприятнейшей беседы, разве что говорит один Кэсседи, и это невероятная устная фибрилляция слов, безумная ностальгия: «Плимут-46», ты же понимаешь, переключение передач, как у «дэри куин», поравнялся с «крайслером-47», а в нем какой-то нервный коротышка с зефирной харей, тащится на малой скорости и мечтает весь мир затормозить, ты же понимаешь», все это, глядя Норману в глаза, с самой счастливой на всем белом свете улыбкой…

Кретин безмозглый – грузовик…

…в последнее мгновение Кэсседи каким-то чудом выворачивает машину на внутреннюю сторону виража, и грузовик массивным черным снарядом проносится мимо, точно громадная десятитонная смоляная слеза – Кэсседи все не умолкает, он вцепился в рулевое колесо, барабанит по нему и извергает потоки слов. Норман в ужасе, Норман смотрит на остальных – может, и они… но на протяжении всей этой маниакальной поездки они сидят себе так, словно ничего из ряда вон выходящего не произошло.

А может, вот в чем дело – первый из приступов ужасной паранойи, может, вот в чем дело, может, его заманила в какую-то неслыханную ловушку компания сумасшедших наркоманов, которые намерены им поиграть, только вот зачем…

Вернувшись в дом, он решает войти в свою роль Журналиста Репортера Обозревателя. По крайней мере, он будет что-то делать и при этом оставаться посторонним, нормальным, независимым. Он принимается задавать вопросы о том о сем, о Кэсседи, о Бэббсе, о не упоминаемых всуе вещах, о том, почему…

Внезапно у Горянки вырывается:

– Почему! Почему! Почему! Почему! Почему! восклицает она, вскидывая руки и качая головой с таким властным и уверенным видом, что Норман попросту раздавлен.

Позже появляется Кизи и в ходе какого-то разговора ненароком вставляет: «Кэсседи уже думать ни к чему», после чего удаляется. Словно по неведомой причине он делится с Норманом частичной разгадкой головоломки.

Подобными вещами Кизи занимается непрерывно. Точно пойманный лучом радара, Кизи материализуется в решающий момент, будь то в домике, во дворе, в надворной постройке или в лесу. Кризис может быть вызван как чьей-нибудь личной, так и некой коллективной проблемой – и тут внезапно возникает Кизи и, подобно капитану Шотоверу из пьесы Шоу «Дом, где разбиваются сердца», выдает фразу – как правило, что-нибудь загадочное, иносказательное или же попросту описательное, не высказывая при этом ни своего мнения, ни окончательного суждения. Нередко он цитирует сентенции какого-нибудь местного мудреца – Пейдж говорит, Бэббс говорит – Бэббс говорит, если вы не знаете, какова следующая вещь, вам надо лишь.… и так же внезапно он исчезает.

К примеру – скажем, создается впечатление, что здесь не бывает ни разногласий, ни споров, ни конфликтов, хотя по дому мечутся из угла в угол столь несхожие друг с другом, а в некоторых случаях и довольно странные индивидуумы, бесятся и что есть мочи галдят. И все-таки это всего лишь иллюзия. Все дело в том, что друг с другом они свои вопросы не решают. Делать это они доверяют Кизи, все они вечно ждут Кизи, все они вечно вокруг него вертятся.

Один малый, известный

как Панчо Подушка, был кайфоломщиком. Он постоянно ломал людям кайф своей несносной манерой вмешиваться не по делу, после чего те обязаны были посылать его подальше, после чего он мог обидеться и обвинить их во… в с е м. Таким был его фильм. Как-то вечером Пакчо сидит в комнате с книгой о восточных коврах, полной красивых цветных иллюстраций, и непрерывно что-то об этих чудесных коврах выкрикивает…

– …ого, я, значит, старина, говорю, эти пижоны уже десять веков назад знали что к чему, они чуяли всю вещь целиком, у них были мандалы, которые нам и не снились – верно? – только посмотри, старина, ты у меня сейчас будешь в трансе, нет, ты только взгляни…

…И он тычет книгой в нос кому-то из Проказников вот, мол, прекрасное цветное изображение исфаханского ковра, так и сверкает красными, оранжевыми и золотистыми вибрирующими нитями, расходящимися от центрального медальона, как солнечные лучи…

– Спасибо, Панчо, я уже видел.

– Нет, ты посмотри, старина! Я, значит, говорю, я должен поделиться этой вещью, я должен заставить тебя ее увидеть, не могу же я всю эту вещь держать при себе! Вот я, значит, и говорю: хочу ею с тобой поделиться – усек? – теперь посмотри на эту картинку…

И так без конца – подсовывает треклятую книгу всем подряд и ждет, когда же кто-нибудь велит ему уёбывать подальше, после чего он сможет торжественно, с сознанием выполненного долга, удалиться.

Голодную пчелу надо накормить – но Господи Боже мой, такая кайфоломка – это уже перебор. Поэтому все Проказники пока что безропотно терпят и ждут только одного – ждут, когда появится Кизи. Немного погодя открывается дверь, и Кизи тут как тут.

– Эй, старина! – восклицает Панчо, бросаясь к нему. – Ты должен посмотреть, какие я нашел вещи! Я просто обязан их тебе показать, старина! Правда-правда обязан, ты, бля, сейчас будешь в трансе! – и он тычет книгой Кизи в лицо.

Кизи бросает взгляд на изображение исфаханского, ширазского, бахтиярского или какого-то другого ковра и делает вид, что внимательно его изучает. А потом мягко, растягивая на орегонский манер слова, произносит:

– К чему мне пускаться в твой неудачный полет?

…не отрывая при этом взгляда от книги, словно то, что он говорит, имеет какое-то отношение к изображенному там ромбовидному медальону или окаймляющим его пальмам и черепахам…

– Неудачный полет! – орет Панчо. – По-твоему, это неудачный полет! – и он швыряет книгу на пол, однако Кизи уже удалился в свою надворную постройку. И Панчо понимает, что вся его вещь заключается на самом деле вовсе не в том, чтобы делиться со всеми красотой ковров, а попросту в его неудачном полете, и каждый из них знает, в чем тут дело, а он знает, что об этом знают они, игра окончена, прости-прощай, Панчо Подушка.

И все-таки Норману начинало казаться, что даже Панчо проникся коллективной вещью глубже, чем он. Он чувствовал собственную никчемность. К монтажу фильма он так и не приступил. Кизи с Бэббсом просили его просто-напросто сделать кое-какие сокращения. Однако ему хотелось сперва посмотреть весь фильм, устроить его просмотр целиком и понять, зачем он вообще сделан. Та же проблема возникала и со всей компанией. Ему хотелось погонять всю группу на своем личном внутреннем монтажном столе, увидеть всю картину целиком и понять, в чем состоит их цель. А они все это время, казалось, испытывали его – испытывали, отыскивая в нем ту или иную слабость. Брэдли, так тот и вовсе взъярился на него как-то утром, явно нарываясь на ссору. В тот момент Норман читал учебник санскрита, пытаясь выучить алфавит. Он рассудил, что, поскольку ничего другого не делает, такое занятие ничуть не хуже всех прочих. При этом он еще и курил. Тут Брэдли на него и набрасывается.

Поделиться:
Популярные книги

Жребий некроманта 3

Решетов Евгений Валерьевич
3. Жребий некроманта
Фантастика:
боевая фантастика
5.56
рейтинг книги
Жребий некроманта 3

Наследник и новый Новосиб

Тарс Элиан
7. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник и новый Новосиб

Сын Петра. Том 1. Бесенок

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Сын Петра. Том 1. Бесенок

Проклятый Лекарь IV

Скабер Артемий
4. Каратель
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Проклятый Лекарь IV

Прометей: владыка моря

Рави Ивар
5. Прометей
Фантастика:
фэнтези
5.97
рейтинг книги
Прометей: владыка моря

Мама для дракончика или Жена к вылуплению

Максонова Мария
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Мама для дракончика или Жена к вылуплению

Неестественный отбор.Трилогия

Грант Эдгар
Неестественный отбор
Детективы:
триллеры
6.40
рейтинг книги
Неестественный отбор.Трилогия

Черкес. Дебют двойного агента в Стамбуле

Greko
1. Черкес
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Черкес. Дебют двойного агента в Стамбуле

(Не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника

Найт Алекс
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
(Не)свободные, или Фиктивная жена драконьего военачальника

Огни Аль-Тура. Завоеванная

Макушева Магда
4. Эйнар
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Огни Аль-Тура. Завоеванная

Шесть принцев для мисс Недотроги

Суббота Светлана
3. Мисс Недотрога
Фантастика:
фэнтези
7.92
рейтинг книги
Шесть принцев для мисс Недотроги

Сыночек в награду. Подари мне любовь

Лесневская Вероника
1. Суровые отцы
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Сыночек в награду. Подари мне любовь

Жена со скидкой, или Случайный брак

Ардова Алиса
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.15
рейтинг книги
Жена со скидкой, или Случайный брак

Кодекс Крови. Книга II

Борзых М.
2. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга II