Эльфы средней полосы
Шрифт:
– Принц ждет великого мага в харчевне «В дальний путь». Просит прибыть немедленно.
Старик обернулся, кивнул мальчику, потом дракону, забрался в карету.
Когда старик вошел в «В дальний путь», Его Высочество мерялось силой на руках с мясником. Мясник явно побеждал, но в последний момент поддался. Принц сделал вид, что не заметил подвоха, и, довольно улыбаясь, сунул за пояс выигрыш – серебряную монету. Завидев мага, мясник немедленно удалился, подмигнув трактирщику.
Принц был явно навеселе, перед ним стоял почти полный кувшин вина, осколки его глиняных собратьев валялись на дощатом, посыпанном опилками полу.
– А! Великий маг! Прошу за наш стол! Эй, бездельники! Вина магу! Лучшего вина! – принц бросил на стол горсть монет. – Великий маг подарил вашему принцу очень хороший
И хотя в харчевне никого кроме принца и мага не было, слуги послушно начали выставлять на стол кувшины. Принц схватил ближайший к нему, в несколько глотков опорожнил и тут же разбил вдребезги.
– Ух! Доброе вино! Да, маг, вы доставили мне истинное удовольствие! Просто радость! Сейчас объясню! Вчера с утра и до самого вечера шайка бандитов, разбойников и клятвопреступников, по нелепой случайности называемая личной стражей моей любезной тетушки, урожденной графини Норрской, прибывшей в Пьюатар по моей личной просьбе, являлась к лучшим людям этого королевства и предлагала… придушить моего доброго папеньку. За деньги, естественно, и немалые. Все до единого, кому они делали такое предложение, немедленно приказывали схватить мерзавцев и тащить прямо в руки королевского прокурора. Кроме одного! Лорд-канцлер, мой дядюшка, очень горячий мужчина, не стал разбираться и лично заколол посланца кинжалом. Придется тетушке компенсировать ущерб за этого висельника. Я про посланца, а не про дядюшку. Так вот, хорошо, что королевский прокурор был мною предупрежден и немедленно отпускал лжеубийц, иначе за день бы не успели. Не найдя желающих угробить моего папашу среди знати, взялись за поместных баронов. И что ты думаешь? Нашелся один такой. Барон Эпер из Нижней Сагали. Тот, как услышал такое предложение, так с места и вскочил, двери запер и торговаться начал, словно только этого и ждал. Впрочем, его можно понять, он и жив только потому, что папаша приболел и не может делами занимался. Этот Эпер тот еще мерзавец! Его старший брат отправился в Великий поход за Книгой Сущего, а он влез к его жене в постель и тихой сапой прибрал все баронство к рукам. Жена, надо сказать, тоже стерва! А когда брат вернулся из похода больной и израненный, просто упрятал его в темницу. Вот сюжет для рыцарского романа, а?! Но история эта быстро вскрылась, королевский прокурор вызволил несчастного и с соответствующими почестями водворил обратно в замок, а Эпера с коварной женой-гадюкой привез на королевский суд. Батюшка в таких делах суров, и ждала бы Эпера плаха в лучшем случае, в худшем – клетка на Башне. Так что резон его понятен. Умрет король, глядишь, простит наследник вчерашнему барону и жене-падлюке эту мелкую шалость. Мой старший братец, он такой мнительный.
– И где же сейчас этот Эпер?
– Живет с этой коварной бабой в «Резвом зайце», сегодня ночью они будут ждать моего человека. Так что, маг, я нашел убийцу короля, слово за вами. Что скажете?
Старик обдумывал услышанное и лишь потом сказал:
– Этот убийца согласится снизить цену в два раза, но при этом лишь проведет самого барона в спальню. И убивать будет сам барон и его любовница.
– Но он не согласится!
– Согласится. Я знаю эту породу людей. В случае чего ваши люди пригрозят донести на него. Или пообещают, что новый король обязательно помилует его и даже наградит. Хотя, думаю, этого не потребуется. А теперь позвольте откланяться, мне еще нужно поработать.
Старик долго сидел за столом, не разворачивая свитка. Думал, решал. Читать ли эту Книгу? Нужна ли ему чужая мудрость? Или же мудрость не бывает чужой. Или лишней.
Тем более, если это может помочь больному.
Наконец решительно развернул свиток и впился в него глазами…
Старик увлекся чтением и не сразу услышал, что в окно стучатся. Стук был громким и настойчивым. Встал, подошел к окну, открыл створку. На мраморную плиту подоконника степенно, вразвалочку вошел большой черный ворон. Остановившись, он внимательно посмотрел на мага и поклонился. Затем повернул голову к дракону, отвесил поклон и ему.
Старик улыбнулся и погладил птицу кончиками пальцев по голове:
– Что скажешь, мой старый Карг? Не удивлюсь, если ты принес мне дурные вести.
Ворон мигнул, отступил на два вороньих шага и вдруг начал вертеться на месте, приседая и хлопая крыльями, разевая клюв и иногда хрипло каркая. Минуты две он исполнял дивный птичий танец, наконец остановился с широко открытым клювом.
Старик давно не упражнялся в птичьем языке, но общий смысл сообщения понял:
– Значит, коллеги Саттара с нами больше нет. Жаль, очень жаль, славный был гном, очень любил науку. Так ты говоришь, что Аррохон уже окружен?
Ворон хрипло каркнул.
– Я так и думал. Я знал, что эта книга принесет еще много бед… Что ж, спасибо, мой верный Карг, будут новости – залетай.
Ворон улетел, а старик снова уселся за стол и раскрыл Книгу. Быстро нашел нужное место. От нахлынувших чувств едва не прослезился. Хотел было даже поцеловать Книгу, но сдержался. Маг почувствовал себя готовым к сражению…
Клещ Мород уже не прятал личины от мага. Если в первое время он еще хранил презрительное молчание, то скоро, абсолютно уверенный в своей неуязвимости, разговорился, особо часто поминая последнюю победу над Лониром. Было это в далекой восточной стране, где местный владыка в полгода «сгорел» без всяких видимых причин. Подозревая отравление, владыка казнил каждый день по знатному вельможе, и перевел бы всю знать, а заодно и свое семейство, не возжелай его старший сын сам стать владыкой.
Уж как убеждал его Лонир не проливать крови отца, не послушался принц. Ночью ворвался в спальню и ударом острого кинжала отправил того в сумрачный мир. Но через неделю после возложения на голову царского венца слег сам. Мород с удовольствием поменял тело полуистлевшего тирана на полное жизненных соков тело тирана юного.
Плохо все кончилось в той далекой восточной стране, до того сытно там было Мороду, что клещ оставил многочисленное потомство. Благо маги быстро научились с потомством справляться древними заклинаниями, но вот с самим Мородом… Подданные быстро поняли, что властитель – не жилец, и знать начала делить власть. Тогда Маг Странствий признал свое бессилие и под покровом ночи бежал из древнего города, где уже занимались пожары, а вчерашние добропорядочные граждане доставали из тайников острозаточенные кинжалы и сбивались в банды, чтобы урвать и себе хоть часть из того, что еще вчера было славным государством.
Королевский лекарь в очередной раз свалился в обморок, когда вошел в спальню и увидел, как Маг Странствий беседует с пустотой на непонятном языке со множеством шипящих, свистящих, цокающих и чокающих, а в ответ из груди его короля раздается скрип, шипение и скрежет.
Ближе к ночи Мород разговорился и оказался занятным собеседником. Войдя во вкус, он с удовольствием перечислял венценосных представителей презренной расы смертных, чей сок (клещ называл кровь именно соком) он собирался испробовать в ближайшем будущем. Поскольку время для бессмертных понятие относительное и растяжимое, Мород частенько сбивался и называл среди современных королей великих владык уже ушедших эпох. Лонир со смехом отвечал, что в голове Морода поселился его родной брат Рвель, отнимающий память. Клещ сердился и пучил глазки на стебельках. Признаки беспокойства Мород проявил, только когда маг вдруг резко встал, задул свечу и спрятался за ширму в углу спальни. А уж когда тихо-тихо отворилась дверь и в спальню вошли трое – двое мужчин и женщина, – клещ запаниковал всерьез.
Один мужчина остался у дверей, другой и женщина подошли к ложу. Женщина взяла подушку и сунула ее в руки мужчине, тот повертел ее в руках и начал совать обратно в руки женщине. Некоторое время они таким образом боролись, наконец женщина с подушкой в руках подошла к изголовью ложа, а мужчина навалился королю на ноги. Предсмертные стоны умирающего короля были слышны даже сквозь подушку…
Сердце мага бешено билось. Мысли путались. Сейчас, сейчас, сейчас… Нет, рано, рано, рано… Если сделать это чуть раньше, все теряет смысл. Пора! Нет, рано! Пора! Теперь уже точно пора! Ну, еще одну секундочку, всего одну. А вдруг будет поздно? Пора!