Элингтонское наследство
Шрифт:
Ему нужно не так уж много: чтобы было на что жить и купить ферму, а в бизнес отец пусть сунет своего младшего сына, Регги. Регги, тот совсем из другого теста. Он хотел бы на самом деле быть старшим, спит и видит, как станет бизнесменом. Регги считает Берти дураком, а Берти говорит, что бизнес — это не для него, и вообще ему же, Регги, это лучше, пусть радуется. Сами видите, что…
В этот момент Дженни решительно скинула со своей талии руки Алена. Потом отодвинула стул и направилась к камину. Ален последовал за ней. Но прежде, неловко поднимаясь с колен, он опять споткнулся и на этот
— О чем это я говорил? — хмурясь, спросил он. — Ах да, я рассказывал вам о Берти Мэннинге. Не понимаю, почему вы ушли из-за стола… Я не с-собирался ничего говорить, но н-не мог сдержаться. Если я стану партнером Берти, мы сможем года за три окупить начальные расходы, на ферме это запросто… И если бы мы с вами были помолвлены…
— Но ведь вы собирались поступить на службу? — перебила его Дженни.
— Это слишком долгий путь, — ответил он, снова нахмурившись. — Я ждал возможности, но если вы будете со мной помолвлены…
— Я не могу, — сказала Дженни.
Он шагнул в ее сторону, протянув к ней руки.
— Джен-н-ни!
— Это бесполезно, Ален! Бесполезно. Для меня вы всегда останетесь братом. Я не могла бы… не могла!
Услышав это, Ален смертельно побледнел — казалось, в его лице не осталось ни кровинки. Это было ужасно.
— Из-за Мэка, да? — с трудом подавив волнение, снова заговорил Ален. Он говорил торопливо, горячо. — Мэк вас не любит… н-не любит! Если бы вы слышали его, вы бы поняли, что я говорю правду. Он совсем вас не любит.
Однако собирается на вас жениться… я н-не знаю почему…
Сердце Дженни так и подпрыгнуло. Мэк хочет на ней жениться! Жениться на ней, на Дженни Хилл, у которой нет даже отцовской фамилии, только фамилия матери, на ней, хотя у нее нет ничего… абсолютно ничего… Голова у Дженни закружилась, и она крепко ухватилась за каминную полку. Она быстро наклонила голову и сморгнула слезы, которые подступили к глазам. Сверкнув, упало несколько слезинок, и Дженни взяла себя в руки.
— Он не собирается на мне жениться, — услышала она свой голос будто со стороны.
— Собирается. Я вам говорю, что он хочет на вас жениться. Я не знаю почему, но это т-так. П-поэтому он отправился вслед за матерью. И поэтому я д-должен был п-поговорить с вами. Пока их нет. Иначе у меня никогда н-не было бы возможности.
У Дженни перестала кружиться голова. Слез больше не было.
— Почему вы говорите, что Мэк хочет жениться на мне? — спросила она.
— Я н-не з-знаю. Но он этого хочет.
— Почему?
— Я же вам сказал, что н-не з-знаю.
Горькие мысли тут же стали одолевать Дженни. Она старалась не пускать их в душу, но они были подобны ветру, проникавшему сквозь запертые двери и оконные ставни, сквозь печные трубы. Да-да, если бы она была Дженни Форбс, законной дочерью Ричарда Элингтона Форбса и Дженнифер Хилл, если бы она была их законной дочерью, а не случайным внебрачным ребенком, тогда Мэк действительно захотел бы жениться на ней: вот она причина, и очень веская. Мысли бились так настойчиво, что им были нипочем никакие закрытые двери и ставни. Она не станет их слушать… не может… не должна.
— Прекратите,
Он подошел ближе.
— Я знаю Мэка, — сказал он. — Вы только его и видите, ладно, это ваш выбор. Я не скажу ни слова, но учтите — это вся ваша жизнь. А он вас не любит… не может любить так, как я! Нет, я не это хотел сказать. Речь не обо мне, а о вас. Вы не знаете Мэка… Я знаю. И хоть он мой брат, я скажу вам правду. Для него существует только один человек на земле — он сам! Он счастливчик: красивый, сильный, умный. И еще родился вовремя.
Он старший сын. Вы думаете он позволит кому-нибудь отобрать у него свои права? Кому бы то ни было? Уверяю вас — нет! Если понадобится, он… он решится даже на кровавое дело!.. — Ален остановился, словно ужаснулся собственных слов. И заговорил, опять заикаясь, голос его дрожал:
— Это п-правда…
Дженни нервно повела плечами.
— Это вас не касается, — сказала она тихо.
— Д-думаю, что касается, — он пристально посмотрел на нее. — Я д-думаю, это касается каждого, кто вас любит. Я л-люблю вас, Дженни.
Участливый нежный тон подействовал успокаивающе.
— Я знаю, — сказала Дженни, уже не сердясь. — Но я не хочу, чтобы вы так меня любили.
Ален застонал и прижался лбом к каминной полке.
— Да что я, — помолчав, опять заговорил он, — повторяю: речь не обо мне. Я просто не хочу, чтобы вам п-причинили боль… Вот и все.
Дженни почувствовала растерянность, она не знала, что ей делать, что отвечать…
Ален поднял голову. По щекам его текли слезы. Но он их даже не замечал.
— Вы п-подумайте о том, что я сказал. Все это правда. О Дженни! — с болью произнес он и быстро вышел из комнаты.
Глава 8
Дженни перемыла чайную посуду, убрала тарелку с бисквитами. Руки ее двигались механически. Она была словно в забытьи и ей хотелось, чтобы это состояние длилось подольше. Как-то, в детстве еще, ей делали анестезию, когда она упала с дерева и вывихнула плечо. Доктор не вполне был уверен, что нет дополнительных повреждений, и ей сделали укол обезболивающего. Она вспомнила, как постепенно приходила в себя, почти ничего не чувствуя. Но в какой-то момент боль вернулась, одолевая приятную дремоту, и в конце концов дремота исчезла совсем. Дженни подумала, что сейчас с ней происходит примерно то же самое.
Боль придет… и очень сильная, как тогда с плечом.
Только эта неведомая боль будет еще мучительней, потому что телесную боль не сравнишь с болью души.
Убрав посуду, Дженни поднялась в классную комнату.
Она не знала, где Ален, но подумала, что он ушел, а значит, она в доме совсем одна. Миссис Болтон обычно уходила по средам, но даже если она не ушла, это ничего не значило — миссис Болтон никогда не поднималась наверх. Ее спальня находилась внизу, в комнате бывшей домоправительницы. Дженни почувствовала одиночество, но тем не менее ей было хорошо, хотя дом сегодня казался особенно пустым и гулким. А все-таки напрасно она не пошла вместе с девочками. Тогда бы не произошло этого разговора с Аденом.