Элнет
Шрифт:
Этот дьячок был довольно примечательный в своем роде человек: когда у него заводились деньги, он мог за день выпить четверть водки, однако никто не видел его пьяным. Кроме того, он очень любил карты. Однажды он выиграл у отца Сидора сорок девять рублей. Дьячок требует выигрыш, а поп платить не хочет.
Дьячок выложил на стол рубль.
— Ну, батюшка, коли ты не хочешь денег отдавать, я сам тебе дам. На, пусть будет ровно пятьдесят! А сверх того, получай проценты! — И, наградив попа двумя оплеухами,
Это произошло в субботу, вечером. Воскресным утром поп, хотя у него и трещала голова, пошел служить заутреню. Поднялся на паперть, глядь, у дверей, повесив голову, стоит дьячок, немного поодаль церковные сторожа и староста.
Дьячок встал перед отцом Сидором на колени:
— Батюшка, прости Христа ради!
Поп озирался по сторонам с растерянным видом — провел его дьячок! Поп было решил отдать дьячка под суд за вчерашние оплеухи. Но если простишь его перед людьми, то в суд уже не подашь. И не простить нельзя: он просит прощения при свидетелях, а по церковным законам, поп, не отпустив грехи кающегося, не имеет права начинать церковную службу… Ох и хитер дьячок, ох, хитер! Поп готов был от злости разорвать его на части, но, соблюдая правила, выжал из себя, скрипнув зубами:
— Да простит тебя господь!
И вот этого самого дьячка стал напоследок расспрашивать благочинный.
Выслушал его дьячок и говорит:
— Отец благочинный, это дело надо прекратить.
— Как прекратить! Ведь Анна Федоровна беременна!
— Ну и что же? А кто знает, от кого?
— Так она же была экономкой у попа Сидора.
— Что ж с того?
— Не могла же она забеременеть без мужчины?!
— Факт, не могла. — Только почему в этом виноват отец Сидор?
— А то кто же?
— Может быть, я!
Благочинный рассмеялся:
— Истинно, никто не застал отца Сидора на месте преступления!
Мысль дьячка ему понравилась. Зачем обижать своего человека? К тому же если попа признают виновным, то и у благочинного будут неприятности. Зачем выносить сор из избы?
Благочинный написал — архиерею, что попа оклеветали. Отец Сидор был признан невиновным, а учитель лишился своего места.
Вот что рассказал в ночном Сергей Кондратьев.
5
Когда Григорий Петрович и Чачи вошли в избу, дед Левентей рассказывал Яшаю историю о том, как в Кудашнуре богач Япык убил Мишку.
Увидев вошедших, дед Левентей замолчал.
— Что ж ты, дедушка, замолчал? — спросил Григорий Петрович. — Рассказывай, мы послушаем.
— Случай давний, молодым слушать про него неинтересно. Это старики любят вспоминать прошлое.
— Молодым полезно послушать стариков, — возразил Григорий Петрович, садясь рядом с дедом Левентеем.
Чачи ушла а женскую половину избы.
Дед Левентей посмотрел на Григория Петровича.
— Нынешняя молодежь не очень-то прислушивается к старикам.
— Не скажи, я вот очень люблю слушать рассказы старших. А кто такой Мишка? И кто его убил?
В это время в избу вошла Яшаиха и, подойдя к дочери, тихонько спросила:
— Зачем пришел учитель?
— Ему нужно поговорить с вами.
— Не ругает тебя, что ушла от мужа?
— Нет…
— Что же он говорит?
— Подожди, мама, вон дедушка Левентей что-то рассказывает…
— В нашу деревню, — начал дед Левентей, — Мишка приехал из Казани. Был он очень хорошим токарем, на своем станке работал. Я сам ходил к нему смотреть на станок. Мишка точил из дерева такие вещички, что их не хотелось из рук выпускать.
Однажды осенью привез Мишка сухое липовое дерево из священной рощи. А это дерево дед Япык приготовил на дрова для жертвенного костра. Дерево хорошо высохло за лето и очень приглянулось Мишке, а о том, что оно приготовлено для моления, он — русский человек — не знал.
Ну, прошло время, дерево у него кончилось, он снова поехал в ту же рощу. А Япыку кто-то уже сказал, что Мишка один раз брал в роще дрова и теперь поехал опять.
Обозлился дед Япык, побежал в рощу. Глянул из-за кустов. Мишка под священным деревом накладывает на телегу его дрова. В те времена в наших лесах было очень много липы, рубили ее на мочало. Ободранные липы по всему лесу валялись. Этими липами и прельстился Мишка. Мишка был рослый, здоровенный детина, на городских калачах вырос, голыми руками его не возьмешь.
Япык схватил здоровенную дубину да и трахнул Мишку изо всей силы. Он метил по спине, а Мишка как раз в этот момент распрямился, и удар пришелся ему по голове. Мишка с ног долой. Дед Япык сильно испугался, но все же покидал с телеги дрова, кое-как взвалил Мишку на телегу и вывел лошадь на дорогу.
Лошадь сама дошла до дому.
Дома Мишка на одну лишь минуту пришел в сознание. Мать его спрашивает, что с ним случилось. А он только успел сказать: «Япык»… и испустил дух…
На другой день понаехало в деревню начальство — становой, урядник, старшина.
Сначала господа подступили к Мишкиной матери.
— Как вернулся?.. Кто привез?.. Что было на. телеге?.. Что он сказал?
Мать плакала:
— Ничего не смог сказать… Только одно словечко и вымолвил…
— Какое словечко?..
— Япык…
— Япык?.. Какой Япык?
А Мишкина мать и сама не знает, какой Япык.
Тогда в нашей деревне было два Япыка: Япык-бедняк, и тот, что убил Мишку — богач, у него на гумне всегда пять-шесть скирд хлеба стояло. Он, бывало, как напьется, так хвалится: «У меня триста, а то все четыреста целковых есть!»