Элрик: Лунные дороги
Шрифт:
Когда я изучал чародейство, мне рассказывали что-то подобное. Но я боялся, что серебристая путаница дорог просто поглотит меня. Австриец же развеселился.
– И что вы надеялись тут найти? – спросил он.
Я рассмеялся:
– Себя.
– Смотрите! – Лобковиц вытянул руку и указал на маленькую веточку, что уходила из путаницы дорог в сияющую черноту. – Туда пойдете?
– А куда она ведет?
– Куда вам хватит воли и храбрости пойти. Вернее, на что вам хватит силы воли и смелости.
Я надеялся получить более конкретный совет, хотя и понимал, почему в мультивселенной это невозможно. Ведь она столь податлива желаниям смертных и столь же предательски нестабильна. В любом случае, меня охватило чувство, что я угодил в какую-то странную притчу.
Я видел сны и фон Бека, и Элрика. Путаные, из тех, что потом и не вспомнишь. Сновидения Элрика были намного глубже, и он вспоминал о них лишь как о кошмарах внутри других, таких же пугающих, кошмаров – когда посреди ночи просыпаешься от собственного крика. Они заставляли его кидаться из одного отчаянного приключения в другое, надеясь, что это изгладит малейшие воспоминания о них.
Связь же с фон Беком начала быстро истончаться, как только я шагнул на новую ровную дорогу.
– В конечном итоге вам нужно добраться до острова Морн.
Князь Лобковиц попрощался со мной и вернулся обратно к путаному клубку дорог.
Я ушел далеко вперед и оглянулся через плечо.
– Морн?
Таинственного князя Лобковица, герра Эла, я больше не видел. Сложнейшая система дорог сейчас напоминала вырезанную из слоновой кости хризантему, столь идеальную, что невозможно было представить, что ее создал смертный мастер. Теперь я понял, почему ее так назвали. Неужели есть люди, которые составили карту всех этих дорог? Неужели кто-то может ходить по одному и тому же пути снова и снова?
Зачем Лобковиц направил меня сюда, если существует опасность, о которой он рассказывал? И почему он упомянул Морн? На малый миг я задумался, не хочет ли он меня обмануть, но тут же отбросил эту мысль. Нужно доверять тем, кому я научился доверять, иначе я совсем пропаду.
Моя тропа начала сливаться с другими, и вскоре я шел уже по одной из главных ветвей мультивселенной, приближаясь к месту, где серебристый сук загибался вверх, образуя нечто вроде арки.
Вариантов не было, пришлось пройти под ней, и я вдруг обнаружил, что смотрю вверх, в сияющий котел белого огня; он осыпался дождем искр цвета кости и олова и поглотил меня. Искры падали, и я падал вместе с ними, назад на тысячу лет, все падал и падал сквозь века. Когда же я посмотрел вниз, то увидел огромное поле с белыми и серебристыми цветами – розами, хризантемами, бархатцами, магнолиями – и каждый из них являлся отдельной вселенной.
Я испугался, что меня сейчас затянет в один из плотно скрученных миров, но мало-помалу понял, что это обычное белое поле с двумя рубиново-красными пятнами. Я не сразу узнал в нем гигантское собственное изображение. В ту же секунду я увидел над собой тревожные лица Мунглама и Уны, моей дочери. Я повернул голову. На полу рядом шевелилось тело Улрика фон Бека. Но что-то изменилось. Все стало совсем не таким, как было…
Хотя как фон Бек я отделился от Элрика и он вряд ли вспомнит меня, после того как закончится его сон, сам я не мог от него отделаться. Во мне словно бы остались мы оба. История его жизни все так же продолжала звучать внутри меня. Я никогда не смогу освободиться. Не было ни одной причины верить в то, что меня выделили в отдельную личность ради такой судьбы, зато целая куча доводов в пользу того, что это просто случайность. Даже если я ничему другому не научился на личном опыте, одно я точно понял: удача – дело случая и никак не зависит от личных суждений, и если кто-то верит, что способен управлять мультивселенной, он попросту бредит.
С тех пор я не раз слышал о людях с тысячами душ внутри, но в тот момент попросту ужаснулся. Я, простой саксонский землевладелец, оказался связан сверхъестественными узами с душой существа, которое и человеком-то не являлось, да еще и жило в другом времени и пространстве. Глядя на него, я видел, что на меня смотрит мое же лицо. В какой-то миг мне показалось, что я вглядываюсь в бесконечный зеркальный коридор: на меня смотрели тысячи и десятки тысяч существ, похожих на меня самого. Кое-как я поднялся, оставаясь на том же месте, где упал. Впечатление сложилось такое, что все произошло в один миг. Мунглам был вне себя от радости – его друг пришел в себя, Уна держала отца за руку, а двойник мой все еще не верил в то, что произошло. Похоже, у меня одного сохранились воспоминания о путешествии по лунным дорогам.
Элрик посмотрел на меня:
– Кажется, я должен поблагодарить вас, милорд, за то, что вывели меня из зачарованного сна.
– Думаю, мы оба должны поблагодарить за это леди Уну, – ответил я. – Она унаследовала если не наклонности своей матери, то ее способности.
Он нахмурился.
– Да, что-то припоминаю. – Он вдруг вздрогнул. – Мой меч…
– Буреносец все еще у Гейнора, – быстро отозвался Мунглам. – Но ваш… этот господин… принес вам другой.
– Помню. – Элрик нахмурился еще сильнее. Он поглядел на Равенбранд, который я вложил в его руку. – Частично. Гейнор отобрал мой меч в бою, затем я уснул, и во сне я нашел Гейнора, а затем вновь его потерял. – Он вдруг оживился. – Он угрожает… угрожает… Нет, Танелорну ничто не грозит. Миггея томится в темнице. Камни Морна! Наши друзья в опасности. Ариох… владыка Ариох… где он?
– Герцог Ада побывал здесь, – ответил Мунглам. – В этом мире. Но мы об этом не знали. Возможно, Гейнор ушел с ним.
Элрик схватился за голову и застонал.
– Чары слишком сильные, даже для меня. Ни один смертный не смог бы сохранить рассудок и жизнь, так долго находясь под их воздействием. О! Я вспомнил! Сон! Дом! Белые лица. Пещеры. Девушка…
– Вы вспомнили достаточно, отец, – тихо сказала Уна.
Он снова взглянул на нее. Испуганный. Сбитый с толку. Встревоженный.
– Вероятно, даже больше, чем нужно, – предположил я. Хотелось лишь одного – уснуть обычным сном, без всяких сновидений.
Уна тихо проговорила:
– Ничего не закончилось. И не закончится, если нам не удастся избавиться от Гейнора. Его стратегия не слишком ясна. Он все еще атакует на двух фронтах и становится все безрассуднее, ни о ком не думает, даже о собственной жизни.
– И где же нам его искать? – Элрик внимательно рассматривал рунный меч. Тот явно был ему знаком, но отчего-то он относился к клинку с большим подозрением.
– Где искать его, предельно ясно, – ответила Уна. – Этот Гейнор выберет одно из двух мест силы. Либо Бек, либо Морн. Проблема в том, как с ним бороться. Если вы готовы, отец, нам как можно скорее следует вернуться в Му-Урию, там нас ждет много дел.
– А как вы собираетесь туда попасть? – спросил я. – Вряд ли можно уговорить короля Страаша помочь мне во второй раз.
Она улыбнулась:
– Существуют менее драматичные способы перемещения. Кроме того, думаю, чары Миггеи уже развеялись. Она совсем одна в пустынном мире, который сама же и создала. Если никто из людей ей не поможет, то там она и останется. Мы можем с легкостью путешествовать между мирами. А вот мастер Мунглам – нет. Вам придется подождать здесь, в Танелорне, Мунглам, пока Элрик не вернется.