Энциклопедия русской души
Шрифт:
Кто-то каялся, что трахнул в бане малолетку. Судя по Страхову, это был Достоевский. Трахнуть малолетку - какая замечательная идея. Это лучше, чем трахать Анну Григорьевну. Официальный секс - это такое постное масло. Не понимаю, как люди этим могут заниматься всерьез. Любовь быстро выветривается, а потом - что там остается трахать? Что-то выветрившееся.
Но меня больше интересует кого-нибудь убить. Из автомата. Совсем незаслуженно. Отправить к праотцам. Надо будет как-нибудь сделать.
Или трахнуть малолетку.
У нее все такое миниатюрное.
организация природы
Серый выбросил бутылку из окна моей машины прямо на дорогу. Бутылка попрыгала-попрыгала и разбилась.
– Ты чего?
– удивился я.
– А чего?
– удивился Серый.
признание
Я люблю русских.
Я очень люблю русских. Прямо как Есенин.
сговор
Я встретился с Серым. Была осень. Поганое время.
– Тебе здесь не жить, - сказал Серый.
– Даю часа на размышление.
– Хочешь, буду твоим?
– сказал я.
– Я тоже люблю бандитский привкус жизни.
– Жизнь сделала меня бандитом, - сказал Серый.
– Капитализм тебя, блядь, причешет.
– Не успеет, - усмехнулся Серый.
– Помнишь, в детстве навозом мы мазали санки, чтобы они скользили. Говна не будет - Россия кончится.
– Я тоже мазал санки говном, - обрадовался я. Я удивился тому, что обрадовался.
– Ты мне не нужен, - сказал Серый.
– Мне не нужен человек, который переводит на доступный язык мои заклинания. Этой стране не нужны аналитики. Мне нужен человек, который сдержал бы натиск дешевых слов.
– Давай помогу, - сказал я.
– Я тебя обозначу.
тайный советник
– Что такое Россия?
– спросил меня Серый.
– Россия - это нравственность, - ответил я.
– Пять, - сказал Серый.
– На чем держится Россия?
– спросил Серый. Все русские боги задают каверзные вопросы. Это отразилось в фольклоре.
– На бесчестии, - ответил я. Серый ничего не сказал.
– С тобой можно работать, - сказал Серый.
Мы стали работать. Я был назначен советником. Боже, я - советник! Конечно, я ничего не советовал. Я был порученец. По связи с интеллигенцией. Я был тайный советник русского Бога.
задание
– Ты, значит, вот что, - сказал Серый.
– Ты - писучий, а я - нет. Я тебе скажу, что писать, а ты - напиши.
Серый не любил писателей, но он их почему-то немножко уважал.
– Ты напиши, что бабы - это говно. Их надо проучить. Вот у меня, например, была невеста. Ну, одна парикмахерша. Понял?
почему русские боятся евреев?
Мы разругались с Серым, потому что он подлец. Я писал для него. Мне казалось: работаю на Россию. Но он мне неожиданно предложил написать, что все евреи - гады. И даже полукровки - гады. Может быть, они опаснее, чем жиды.
– Ты чего?
– сказал я.
– Ты пиши, - буркнул он.
– Почему ты боишься евреев?
– спросил я.
– Они умные. Они пьют кровь христианских младенцев.
Русские сидят, как бобики, уши прижали - боятся сионских мудрецов. Своих мудрецов нет - помоги кулаком. Погром - это целая программа обеспокоенности. У русских мало такого смачного антисемизма, как у украинцев и поляков, - у них просто поджилки трясутся.
– Придут сионские мудрецы - объебут.
– А вы не объебывайтесь.
– Как же нам не объебываться, если мы дурачки?
– А вы не будьте дурачками.
– Чего захотел! Мы - порознь, а они кучкуются.
– А вы тоже своих тащите.
– Мы так не умеем.
Нет другого такого вопроса, где бы так ясно было видно русское бессилие. Сродни половому. Хочет мужик показать себя, а у него не стоит. Тогда тут все разнесешь от злобы. Но, кроме бессилия, сидит в подкорке физиологическое отвращение. Женщины боятся мышей, а русские - евреев. Сюда бы психоанализ: откуда эта гадливая боязнь? Русскому еврей физиологически неприятен, он его отталкивает. И носом, и волосами, да и вообще. Но об этом в книжках не пишут. Антисемитизм - бег в сапогах по жидкой глине. Русского "клинит" на евреях. Они как осколки древнего Бога рухнули ему на голову и отняли рассудок. Желание реванша. Распускание грязных слухов. Тактика скунса. Нелюбовь к евреям как пароль объединяет русских. Отними пароль - не ясно, где кто. Суть не в доводах, а в позывных.
– Богородица - тоже еврейка, - напомнил я.
– Ну, тогда мы совсем пропали, - перепугался Серый.
встреча в верхах
– Рассказывайте, - сказал реформатор.
– Серый - враг русского прогресса. Пора кончать с русской сказкой.
– Зачем вы от меня бегаете?
– обиделся Саша.
– Мы должны вместе принимать ответственные решения. В конце концов, власть должна участвовать.
В газеты я не пошел. Безбытийственность России призвала к правлению русскую бюрократию.
– Если идти во власть, первое знание: народ - дрянь, - сказал я.
– Русский консерватизм знает это лучше всех. Чтобы оградиться от народа, нужно создать армию бюрократов.
Дозвониться не было возможности. Единственные живые люди во власти -служба безопасности. Но у них плохая наследственность. Я предложил им ликвидировать Серого.
– Серый - сплошная заморочка, - сказал я. Пал Палыч выслушал со вниманием, несмотря на мистические трудности.
– Значит, он есть?
– наконец спросил он.
– Как я понимаю, ликвидация Серого откроет России пути процветания, -уточнил Саша.
Реформатор, которого не любит народ, никак не мог решиться.
– А если он нам пригодится?
– Как?
Я разочаровался в кремлевских мечтателях.
оборотень
Мне жаль мировых усилий. Я купил кинжал. У Серого сегодня много дел. Он пробудился к жизни. Он богатый и бедный одновременно. У Серого - голубые глаза. Мы с ним вырабатываем концепцию будущего России. Решено: мы будем плясать, как грек Зорбе, сиртаки во льдах, на бесславных руинах.