Еретики Дюны
Шрифт:
Одна из них может еще спастись.
Шиана наблюдала из верхнего помещения, стоя там, где ей было приказано ждать. Она понимала, что происходило в саду на крыше: Величайшая Тайна Бене Джессерит.
Вафф и Тулузхан, уже вышедшие из помещения когда началось нападение, не возвращались.
Шиана содрогнулась от плохих предчувствий.
Одрейд резко поднялась и бегом кинулась назад. Глаза ее были неистовыми, но двигалась она целеустремленно. Подпрыгнув, собрала за черенки в охапку несколько глоуглобов, затем пихнула несколько охапок глоуглобов в руки Шианы, и та почувствовала, как ее тело становится легче, поднимаемое суспензорными полями глоуглобов. Захватывая все новые пучки глоуглобов, Одрейд поспешила к узкому концу помещения, где отверстие в стене указывало на то, что она искала. С помощью Шианы она отворила дверцы, открывшие глубокую воздушную шахту. Свет собранных пучками глоуглобов показал грубые стены внутри шахты.
— Держи глоуглобы как можно кучнее, чтобы эффект их поля был максимальным, — сказала Одрейд. — Выкидывай их по одному, чтобы снижаться. Мы спускаемся вовнутрь.
Шиана ухватила черенки глоуглобов потной рукой и спрыгнула с приступки. Она ощутила, как падает, затем испуганно уцепилась за глоуглобы, подтягивая их ближе. Свет над ней говорил о том, что Одрейд следует за Шианой.
На дне шахты они попали в насосную, где работало множество вентиляторов, и через них доносились отдаленные звуки битвы снаружи.
— Мы должны добраться до не-комнаты и затем в пустыню, — сказала Одрейд. — Все системы машинерии взаимосвязаны. Здесь будет проход.
— Она мертва? — прошептала Шиана.
— Да.
— Бедная Верховная Мать.
— Теперь я — Верховная Мать. По крайней мере, временно, — Одрейд указала наверх. — Это на нас напали развратницы. Мы должны спешить.
Наш мир — для живущих. Но кто же они?
Ради света во тьму мы рискнули лететь.
Она ветром была моим, дунь он в те дни,
В ее облике мне умереть довелось.
Падение ведомо тем, кто из плоти до духа воспрял. Свет есть все, и свет слева границы земного прорвал.
Теодор Ретке (Исторические цитаты:
Тегу почти не пришлось приложить сознательных усилий, чтобы превратиться в вихрь. Он понял наконец природу той угрозы, что исходила от Преподобных Черниц. Само это сознание вылилось в сверхскоростное движение — продукт нового мышления ментатов, соразвившегося вместе с неоднократно увеличивающейся скоростью.
Зловещая угроза требовала зловещего противодействия. Кровь текла позади него, когда он прокладывал путь сквозь здание штаб-квартиры, поражая всякого на своем пути.
Как он узнал от своих преподавательниц Бене Джессерит, величайшая проблема человеческого мироздания в том, как именно ты подходишь к вопросу продолжения рода. Он слышал внутри себя голос первой учительницы, пока производил опустошения по всему зданию.
— Ты можешь думать об этом, как о сексуальности, но мы выбираем более объемлющий термин — продолжение рода. У него много граней и разновидностей, и он обладает явно неограниченной энергией. Чувство, которое зовется любовью — это только небольшой его аспект.
Тег сокрушил глотку человека, будто замершего на его пути, и, наконец, добрался до комнаты управления системами защиты здания. Там сидел только один человек, его правая рука почти коснулась красного ключа на пульте управления перед ним.
Своей разящей левой рукой Тег почти перерубил мужчину надвое. Тело упало вперед в медленном движении, из отверстия в шее хлынула кровь.
«Орден прав, назвав их развратницами!»
Можно потащить человечество куда угодно, манипулируя громадными энергиями продолжения рода. Можно подтолкнуть человечество к действиям, которые оно никогда бы не сочло возможным. Одна из его наставниц сказала ему прямо:
— Энергия должна иметь свой выход, закупорь ее, и она станет страшно опасной. Перенаправь ее, и она сметет все на своем пути. В этом высший секрет всех религий.
Тег прикинул, что, оставляя здание, он оставил позади себя более пятидесяти трупов. Последней его жертвой стал солдат в маскировочном костюме, стоявший в открытом дверном проеме, думая войти.
Пробегая мимо оцепеневших людей и транспортных средств, Тег своим переключенными на высшую скорость умом, успел поразмыслить над тем, что оставалось позади него. Успокоит ли его, что выражение неподдельного удивления было последним на лице Преподобной Черницы? Стоило ли ему поздравлять себя, что Муззафар никогда больше не увидит свой дом из каркасного кустарника?
Как и любому прошедшему Бене Джессерит, ему абсолютно ясна была необходимость совершенного им несколько секунд назад. Тег знал свою историю. Было множество райских планет в старой Империи, а в Рассеянии, конечно, еще больше. Люди всегда оказывались способными попробовать какой-нибудь глупый эксперимент. А на планетах с благословенным климатом в основном лентяйничали. Тег считал это дуростью. Вот почему сексуальная энергия всегда легко высвобождалась на этих планетах. Появление миссионеров Разделенного Бога или других подобных религий в одном из таких райских уголков всегда вызывало всепоглощающую ярость.
— Мы в Ордене об этом знаем, — объясняла одна из учительниц Тега. — Наша Защитная Миссионерия не раз разжигала или гасила пожар подобной ярости.
Тег продолжал бежать до тех пор, пока не оказался в аллее, километрах в пяти от бойни, устроенной им в штаб-квартире старой Преподобной Черницы. Он знал, что времени прошло еще очень мало, но осталось еще кое-что, требовавшее его внимания. Он убил не всех обитателей того здания. Остались глаза наблюдателей, знавших теперь, на что он способен. Они видели, как он убивал Преподобных Черниц, как упал убитый им Муззафар. У них остались свидетельства: горы трупов и записи его действий.
Тег прислонился к стене. На левой ладони кожа была ободрана. Он разрешил себе вернуться в нормальное время, наблюдая, как кровь сочится из раны. Кровь была почти черного цвета. «В моей крови очень много кислорода?»
Он страдал одышкой, но не такой сильной, как можно было бы ожидать после подобной физической нагрузки.
«Что со мной случилось?»
Да, здесь наверняка сработало его происхождение Атридеса. Кризис выбросил его в другое измерение человеческих возможностей. Каким бы ни было его изменение, но он переменился полностью, обретя способности заглядывать вперед и видеть сущность вещей и событий. Люди, мимо которых он бежал в этой аллее, представлялись ему статуями.