Ермак: Начало. Телохранитель. Личник
Шрифт:
Сейчас и буду учить казачат очень грязной, но необходимой работе на войне. Патронов мало, и они дорогие, а штык, как говорил Суворов, – «молодец». Тем более и шашки остались притороченными к седлам лошадей, в окопах с ними лежать и воевать неудобно.
Я вышел на край спуска-подъема к броду с нашей стороны и удовлетворенно вздохнул про себя. Получилось. Внизу мешанина из человеческих тел и нескольких лошадиных трупов. Вода в ручье и белый песок по его берегам окрасились кровью. Некоторые лошади стояли, опустив к земле голову, некоторые стали разбредаться вверх и вниз по ручью. Все хунхузы были мертвы или выглядели таковыми. Как говорится: «Это
– Вот это мы их навалили! – за моей спиной раздался удивленный возглас Ромки. – Неужели все?
– Нет, Лис, не все. В лагере человека три, максимум шесть осталось, – прикидывая про себя количество трупов, ответил я и перехватил винтовку со штыком, чтобы было удобно колоть вниз. – Сейчас здесь зачистку проведем и будем думать, что делать дальше.
– Что проведем, Ермак? – переспросил подошедший Вовка Лесков.
– Зачистку, Леший. Я сейчас спускаюсь вниз и буду ударом штыка проверять, мертвец лежит, или кто из хунхузов притворился мертвым. Запомните на всю свою жизнь: только мертвый не выстрелит и не ударит в спину. Будете об этом помнить, проживете дольше. А пока идете за мной сзади и прикрываете меня.
Показав знаками Шаху и Туру, которые поднялись из окопов и доложили, что все целы, смотреть за дорогой, как и обговаривали при планировании засады, я с Лисом и Лешим за спиной стал спускаться к броду через ручей. Так, первый красавец лежит, глаза остекленевшие, неподвижно смотрят в небо. Контроль есть контроль. Удар штыком в область сердца. Мерзкий хруст входящего в тело лезвия, и я с трудом выдергиваю винтовку с примкнутым штыком из теперь уж точно мертвого хунхуза. Обходим лошадь, которая стоит, опустив голову вниз, и перебирает мундштуки языком и губами.
Следующий. Этот лежит лицом вниз. Когда до бандита осталось дойти пару шагов, тот неожиданно вскакивает с земли и ударом двуручной сабли, которая лежала под ним, снизу вверх пытается располосовать меня от паха до шеи. Я на рефлексах отпрянул назад, выставив перед собой винтовку, но, завязнув в песке, стал падать на пятую точку и от неожиданности нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и хунхуз с третьим глазом во лбу и снесенным затылком упал на спину, не выпустив саблю из своих рук.
Я, приземлившись на пятую точку и чуть не выбив себе зубы затвором винтовки, оглянулся назад. Лис и Леший явно растерялись, что, собственно, вообще не удивительно. Для того чтобы мгновенно реагировать на внезапно возникшую угрозу, опыт нужен, и опыт немалый. Первым очнулся Леший, сделав несколько шагов в мою сторону.
– Ермак, ты цел? – каким-то сиплым шепотом обратился ко мне Вовка.
Собравшись с силами, киваю и, благодарно уцепившись за протянутую им руку, встаю. Ноги ватные, мышцы всего тела ощутимо потряхивает от переизбытка адреналина. Винтовка в руках ходит ходуном. Из разбитой затвором верхней губы кровь попадает мне в рот, и ее соленый вкус приводит меня в себя.
– Вот это, господа казаки, и называется зачистка, – сообщил я Лису и Лешему и энергично замахал рукой, показывая остальным казачатам, которые, выскочив из окопов, собирались нестись в нашу сторону, чтобы они оставались на месте и продолжали наблюдение за дорогой.
– Ермак, а как ты успел среагировать? – спросил меня Ромка, облизывая свои пересохшие губы.
– Был готов к тому, что кто-то из хунхузов притворяется мертвым и может напасть, – начал я глубокомысленным тоном, чувствуя, как всего продолжает трясти. – А если честно, то просто повезло, успел
– Да-а-а уж-ж-ж! – очень похоже на Папанова из кинофильма «Двенадцать стульев» произнес Леший.
– Ага, – философски подтвердил Лис.
– Продолжаем зачистку! – я двинулся вперед.
Больше сюрпризов не было. Зачистив четырнадцать хунхузов на этом берегу и выстрелом в голову двоих на другом берегу, так как третий был убит мною в голову, я голосом дал команду казачатам спускаться вниз, оставив дальнозоркого Чуба наблюдать за дорогой.
– Тур, твоя тройка идет и пригоняет сюда наших лошадей, – быстро оглядев подбежавших ко мне казачат, начал я раздавать указания. – Леший, наших трех тоже не забудь.
Тур, Леший и Дан, тут же развернувшись, стали карабкаться по песку вверх из седловины в сторону стоянки наших лошадей.
– Остальные сносим хунхузов вон под тот склон, – я показал рукой на подмытый ручьем нависший над водой берег, – укладываем рядком и начинаем собирать с них трофеи. Берем только оружие, патроны, патронташи, поддевки из меха красного волка – им сносу не будет, кому надо, сапоги. Карманы не забудьте проверить и переметные сумки. Вижу, что висят на некоторых лошадках. Брать только ценное. – Я перевел дух и продолжил: – Свои карамультуки сразу меняйте на винтовки. В подсумки кладете по две пачки, то есть десять патронов, и пачку с пятью патронами в магазин винтовки. Остальное в кучу. Потом разберемся. Кто хочет заменить лошадей, сбрую, седла и другое снаряжение, также быстро меняйте. Времени мало. С собой под вьюки берем не больше десяти трофейных лошадей. Остальных оставим здесь.
– А почему не всех? И чего торопиться? Мы же всех хунхузов перебили? – спросил меня Раздобреев Савватей.
А по лицам остальных казачат было видно, что их всех также интересуют ответы на эти вопросы.
– Видишь ли, Савва… Судя по всему, эти хунхузы – дезертиры из циньской конницы. Шао, или взвод по-нашему, у них состоит из пятидесяти всадников, а пэн, или отделение, из десяти. Лагерь у этих варнаков был рассчитан больше, чем на пятьдесят человек. Всех, кого мы с Лешим видели, когда ходили на разведку, то есть двадцать четыре бандита, мы убили. Семнадцать здесь в засаде, двоих сняли в дозоре, трех, включая главаря, в лагере и еще двоих, которые первыми бросились нас преследовать. Но лошадей в лагере было тридцать четыре. Если шесть или больше принадлежало нашим убитым офицерам и казакам, то в лагере, возможно, осталось от трех до четырех бандитов.
– И что? Нам их стоит, Ермак, опасаться? – разухабистым голосом перебил меня Женька Савин, которого все еще трясло на адреналине после пережитого боя.
– Нет, Сыч, с этими мы справимся, тем более в лагерь хунхузов надо будет наведаться. Там трофеев, думаю, будет поболее, чем здесь соберем. Но меня очень сильно беспокоит возможность нахождения где-то рядом еще трех пэн бандитов. Если эти тридцать всадников сядут нам на хвост, вернее всего, мы от них не оторвемся. Поэтому надо торопиться. Добычу надо брать ту, которая нам по зубам, и которую сможем унести. Не забывайте, нам еще шесть трупов в станицу везти и по дороге туда будет два места на тропе, где только гуськом и с лошадями в поводу пройти можно. Считайте это паранойей, но если хунхузы нас там догонят, то мы все покойники. Наверное, только головной дозор уйти сможет.