Если мы будем вместе...
Шрифт:
– Эй, да ты у нас настоящая амазонка! – Эдуард отстегнул нож от моей ноги и вытащил клинок из ножен. – Хм, настоящий армейский. И где ты его только взяла? А пользоваться им умеешь? Может покажешь? – Он держал свой трофей на ладони, остро заточенное лезвие поблескивало в свете ламп. Я послушно потянулась за ножом, но в последний момент он отдернул руку и усмехнулся. – Нет, малышка, это тебе сейчас точно не понадобиться. Ну, что стоите? Начинайте. Я пока посмотрю.
Последние слова он адресовал уже своим друзьям. Второй раз им повторять не надо было. Мужчины приблизились, на ходу снимая куртки и бросая их прямо на пол и расстегивая ремни. Они окружили меня со всех сторон, от жара горячих тел стало немного теплее. Кто-то прижал меня спиной к своему телу, чтобы я не упала, и перехватил мои руки своими. Эдуард передал нож одному
– Да она уже вся мокрая. Я же говорил, что ей понравится. – Что уж он нащупал не знаю, сама я никакого возбуждения не чувствовала. Вернее сказать, я понимала, что меня трогает мужчина, чувствовала его руки и нож на своей коже, но мое тело не реагировало на эти прикосновения: ни возбуждением, ни отвращением. Как будто это происходило не со мной.
Множество чужих рук начали двигаться по моему телу. Одни гладили, другие щипали и шлепали пока кожа не покрылась красными пятнами, быстро превращающимися в синяки, а мучителям не надоело их занятие. Тогда Эдуард, до этого молча стоявший в стороне и с большим интересом наблюдавший за издевательствами, приказал своим людям посадить меня перед ним на пол, что они тут же сделали.
– Сейчас проверим, на что способна эта куколка. Расстегни ширинку. – Подняла руки и сделала, как мне сказали. – Достань его. – Он уже был возбужден. Наверное, ему понравилось наблюдать за своими подручными. – Открой рот. – Прозвучал следующий приказ и я безропотно исполнила, но тут же получила несколько хлестких пощечин, отозвавшихся болью в голове и искрами в глазах: силу он не экономил. Последняя пощечина была настолько сильной, что я упала на пол. Во рту появился привкус крови, видимо он разбил мне губу. Меня опять подняли, слегка встряхнули и поставили на колени перед Эдуардом. – Открывай шире! – конечно, я сделала, как мне сказали, но и этого ему показалось мало. Он обхватил своей большой ладонью мой подбородок и надавил пальцами на челюсть. Было очень больно и это заставило непроизвольно открыть рот еще шире. Добившись желаемого, он тут же с силой воткнул свой член мне в рот, при этом больно сжимая в кулаке второй руки волосы, не позволяя увернуться. – Расслабь горло! – Старалась, но не могла. Он еще несколько раз ткнулся мне в рот, а потом рывком вошел на всю длину, проникнув в горло, которое обожгло болью. Я не могла не то что закричать, даже дышать было невозможно. Я бы может и попыталась отстраниться, уперевшись руками в его бедра, но действие препарата напрочь отключало инстинкт самосохранения, как и говорил Иван. К тому же, один из его людей перехватил мои руки и заломил за спину так, что я не могла двинуться места без риска сломать или вывихнуть себе обе конечности.
Из-за недостатка кислорода закружилась голова, слезы потоками лились по моим щекам, а глаза, казалось вот-вот вылезут из орбит. Когда я почти потеряла сознание, Эдуард потянул меня за волосы, давая возможность сделать вдох. Судорожно глотнув воздух я закашлялась и если бы в моем желудке что-то было, меня бы непременно стошнило прямо на ноги мучителя. Едва я успела сделать несколько жадных вдохов, как он повторил свою экзекуцию. Потом еще и еще раз. Казалось, что это не закончится никогда. Но, видимо, ему самому это надоело, потому что он начал часто и резко двигать бедрами, громко сопя. Несколько толчков и мне в горло брызнула солоноватая сперма. Отодвинуться я не могла, поэтому пришлось проглотить жидкость, едва при этом не захлебнувшись, только тогда он отпустил мои волосы и приказал, пока я пыталась отдышаться:
– Высоси все до капли и вылижи хорошенько, чтобы блестел. – Я попыталась сделать, как он сказал, но с руками заведёнными за спину, это было не просто. – Черт возьми, какой у тебя сладкий ротик, так и не выходил бы из него. Но тебя еще многому надо научить. Ни черта не умеешь. Когда приедем ко мне, лично
– Теперь она ваша. Но, пока ее не проверит наш доктор, пользуйтесь только ртом. А то мало ли чего она нам притащила. – Мужчины недовольно заворчали, но главный продолжил, – вы знаете правила, в нашем заведении все должно быть стерильно. Поэтому проверяем всех. В остальном ограничений нет, можете делать с ней, что хотите. Может быть позже присоединюсь к вам. Только не покалечьте. Она нужна мне в рабочем состоянии.
Это обрадовало всех, кроме меня. Собственно, мне было все равно. В моем одурманенном лекарством мозге, по-прежнему не возникало и мысли о том, чтобы сопротивляться. Хотя, сопротивление, в данном случае, мне ничем бы не помогло. Меня поставили на колени на диван и наклонили таким образом, что верхняя часть тела и грудь свисала со спинки дивана. Руки опять заломили назад и вверх, что не позволяло мне двигаться. Один из мужчин с расстегнутой ширинкой и возбужденным членом встал перед моим лицом и, заставив открыть рот, вошел в него на всю длину. Второй взял в руки ремень и хлестнул по моим бедрам. Боль обожгла кожу, но я не могла даже закричать, рот мой был занят, поэтому я только вздрогнула. Еще один удар, шлепок чьей-то руки. И еще…
Начался кошмар, который потом долго еще снился мне по ночам, и от которого я просыпалась в холодном поту и с криками. Мужчины по очереди хлестали меня ремнями и руками и насиловали мой рот. Все мое тело болело, особенно нежная грудь, которую нещадно щипали и мяли. Бедра, спина и промежность горели от беспощадных ударов. Голова кружилась из-за недостатка кислорода. Я перестала соображать, где я вообще нахожусь и что происходит. Очень скоро все удары для меня слились в один нескончаемый поток боли и унижения. В голове крутилось только непонимание: «За что? Почему они это со мной делают? Чем я заслужила такое обращение? Я же ничего плохого им не сделала».
Не знаю сколько это продолжалось, мне показалось, что этот кошмар длится целую вечность. Но в какой-то момент боли оказалось слишком много для того, чтобы я могла ее выдержать и меня, наконец-то, накрыла спасительная темнота.
Сергей
Я приду к тебе на помощь.
Я с тобой, пока ты дышишь.
Было так всегда, ты помнишь?
Будет так всегда, ты слышишь?
А. Свиридова, «Я приду к тебе на помощь»
Я чертовски замерз, голова болела так, что казалось вот-вот лопнет, а руки почему-то не слушались. Ног я вообще не чувствовал. Даже веки не открывались, словно налитые свинцом. Что за хрень со мной происходит? Как я мог так напиться? Хуже всего было то, что я не помнил повода для пьянки. Я с большим трудом открыл глаза и понял, что сижу за рулем собственного автомобиля, который (слава Богу!) стоял на парковке. И куда это я собирался ехать в таком состоянии? Совсем из ума выжил, придурок! Чтобы хоть немного согреться, я начал потихоньку шевелить руками и ногами. Постепенно онемевшие конечности начали согреваться и через несколько минут, я был почти в полном порядке, если не считать жуткой головной боли и полного провала в памяти. Рядом кто-то тихонько застонал. Я повернул голову, отозвавшуюся резкой болью, и только сейчас заметил на соседнем сидении крупного мужчину, показавшегося мне смутно знакомым. Мужчина, похоже, был в отключке. Наверное, это я с ним «бухал». Он снова застонал и очень тихо сказал:
– Маша…
И тут воспоминания накрыли меня, как снежная лавина в горах. Маша! Черт! Черт! Не может быть! Превозмогая боль и слабость, я оглянулся на заднее сидение. Конечно, оно оказалось пустым. Я зарычал от досады и с силой потер лицо, заставляя мысли быстрее шевелиться. Я вспомнил как шёл по темной парковке с ключами в руках, потом резкая боль в шее и темнота. Судя по тому, что Миша мирно отдыхал рядом, а Маши на горизонте не наблюдалось, с ним проделали тот же номер, что и со мной, и похитили нашу девушку. Черт возьми! Да как же так? Мы же все рассчитали, а этот засранец обошел нас. Он начал действовать раньше, чем мы думали. Идиоты! Надо было просчитать и этот вариант.