Эстетика однополой любви в древней Греции
Шрифт:
« Пилад
Вот я Орест!
Орест
Нет, нет, клянусь, что я – Орест!
Оба вместе
…Стало быть,
Обоих нас одной казните казнию!»
(№ 2119). (Пакувий. Хрис, фр.163, пер. М.Л.Гаспарова [Хрестоматия 1984, с.51])
(№ 2120). «Какие клики толпы, людей необразованных, раздаются в театре, когда звучат эти слова: «Я – Орест!, - а другой возражает: «Нет же, это я, повторяю, это я – Орест!» И тогда оба дают возможность сбитому с толку, недоумевающему царю выйти из этого положения:
«Тогда мы оба умоляем, чтобы нас убили вместе!»
Сколько бы раз не игралась эта сцена, разве хоть раз она не была встречена бурным восхищением!» (Цицерон. О пределах блага и зла V 63 [Цицерон 2000, с.227])
(№ 2121). «…скажешь, что ты Орест, будучи Пиладом, чтобы умереть вместо друга? Или – если бы ты был Орестом, стал бы ты опровергать слова Пилада и настаивать на том, что Орест – это ты? И, не сумев доказать это, не стал бы просить, чтобы вас убили вместе?» (Цицерон. О пределах блага и зла II (24) 79 [Цицерон 2000, с.109])
Луцилий
От Луцилия дошли только фрагменты. Пер. Е.Г.Рабинович [Сатира 1989, с.346-388]. Курсивом выделены греческие слова в латинском тексте.
«Ежели отрок достоин тебя и отличен красою…»
(№ 2122). (Луцилий IV 9 [Сатира 1989, с.352])
Книга VII. «О любви». «Обсуждается частый в популярной этике вопрос – кого лучше любить: продажных женщин (фр.2-3), замужних жен (фр.7-9) или мальчиков (фр.12-15)» (Е.Г.Рабинович).
«Луцилия, хоть он и сатирик, я не похвалю за то, что мальчиков Гентия и Македона он вывел в своих стихах под их настоящими именами». (Апулей. Апология 10)
…А первое – что к благородной
Статности возраст младой добавляется…
…Тот, кто любит тебя, обещает быть тебе другом
И защищать сулит твою миловидность и младость.
(№ 2123). (VII, фр.12)
Ныне начальник он твой, а ежели Гентий отбудет
В этом году – будет мой…
(№ 2124). (VII, фр.13)
Есть у нас Македон, коли Агрион станет ломаться…
(№ 2125). (VII, фр.14)
Разве хоть раз равнял я его с Гиакинфом, что богу
Святотреножному мил? [ Аполлону]
(№ 2125). (VII, фр.15)
(Луцилий VII [Сатира 1989, с.356-357])
Описание женщины:
«…Что стройна, сильна, ловка, не испорчена сердцем,
С отроком схожа…»
(№ 2126). (Луцилий VIII 1 [Сатира 1989, с.357])
«Кто как баба и как бабень, полоумным тот слывет»
(№ 2127). (Луцилий XXVII 7 [Сатира 1989, с.373])
Описание философских школ Афин:
«В него влюбленный Полемон завещал ему
Так называемую школу…»
(№ 2128). (Луцилий XXVIII 21 [Сатира 1989, с.376])
«Так и Сократ в своей любови к отрокам,
В кого влюблен, ни разу не показывал.
(№ 2129). (XXIX, фр.63а)
«Он всех любил, не делав предпочтения,
Не метив белою чертою…»
(№ 2130). (XXIX, фр.64)
(Луцилий XXIX 63а, 64 [Сатира 1989, с.379])
«Этот живот никто не проткнет – сначала посмотрим,
Нет ли готового <сзади> пути…»
(№ 2131). (XXX, фр.25)
«Без бороды женомуж, с бородой мужеложец блудливый…»
(№ 2132). (XXX, фр.35)
(Луцилий XXX 25, 35 [Сатира 1989, с.382])
«Зад, Гортензий, тому стадиономслужит природным…»
(№ 2133). (Луцилий, из неизв.книг, фр.17 [Сатира 1989, с.386])
Афраний
Вт.пол. 2 в. [Хрестоматия 1984, с.110-115]
«Также [ в тогате Афрания] появляются иногда педерастические темы, вообще свойственные ателлане» [Альбрехт 2003-05, т.1, с.125]
(№ 2134). «…с отменным изяществом сказано у Афрания:
«Будет мудрый любить, будет толпа вожделеть»».
(Апулей. Апология 12, пер. Е.Г.Рабинович [Апулей 1988, с.36])
Разное
(№ 2135). «Так, когда бывший консул [ 154 г.] Квинт Опимий, пользовавшийся в ранней молодости дурною славой, сказал весельчаку Эгилию, женственному только на вид: «Ах, ты, моя Эгилия, когда ты придешь ко мне со своей пряслицей и куделью?» - тот откликнулся: «Ах, я, право, не смею, ведь мама запретила мне ходить к распутницам!» (Цицерон. Об ораторе II 68 (277), пер. Ф.А.Петровского [Цицерон 1972, с.186-187])
(№ 2136). «Часто вспоминают несколько метких, но слишком резких слов Гая, сказанных в защиту матери одному из врагов. «Ты, - воскликнул он, - смеешь хулить Корнелию, которая родила на свет Тиберия Гракха?!» И, так как за незадачливым хулителем была дурная слава человека изнеженного и распутного, продолжал: «Как у тебя только язык поворачивается сравнивать себя с Корнелией! Ты что, рожал детей, как она? А ведь в Риме каждый знает, что она дольше спит без мужчины, чем мужчины без тебя!»» (Плутарх. Гай Гракх 25 (4), пер. С.П.Маркиша [Плутарх 1994, т.2, с.310-311])
(№ 2137). «[ 104 г., второе консульство Мария] Между прочим рассказывают о таком случае. Под началом Мария служил военным трибуном его племянник Гай Лузий, человек вообще не плохой, но одержимый страстью к красивым мальчикам. Влюбившись в одного из своих молодых солдат, Требония, он часто пытался совратить его, но ничего не достиг. Наконец, однажды ночью, отослав слугу, он велел позвать Требония. Юноша явился, так как не мог ослушаться приказа начальника, но когда его ввели в палатку и Лузий попытался овладеть им насильно, Требоний выхватил меч и заколол Лузия. Все это произошло в отсутствие Мария, который, возвратившись, велел предать Требония суду. Многие поддерживали обвинение, никто не сказал ни слова в защиту юноши, и тогда он сам встал, смело рассказал, как было дело, и представил свидетелей, подтвердивших, что он неоднократно отказывал соблазнявшему его Лузию и не отдался ему, даже когда тот предлагал большие деньги. Марий приказал подать венок, которым по обычаю предков награждают за подвиги, и, взяв его, сам увенчал Требония за прекрасный поступок, совершенный в то время, когда особенно нужны благие примеры» (Плутарх. Марий 13, пер. С.А.Ошерова [Плутарх 1994, т.1, с.464-465])