Это было у моря
Шрифт:
— Вот никогда бы не подумал!
Он ухмыльнулся и затянулся своей неродной сигаретой. Санса поежилась — под аркой снег на них не попадал, зато тут гуляли ледяные сквозняки.
— Замерзла? Ну почему ты всегда такая упрямая? Говорил же — сиди внутри!
— Кто бы говорил! Ты сам как сто ослов.
— С какой стати? Я сделал, все как ты хотела. Не поехал на байке. Снял машину. Веду себя почти идеально. Не начистил морду
— Боги, какой бред! Никто меня глазами не раздевал. Что ты беснуешься?
— Я вовсе не беснуюсь. А ты вот никогда не делаешь как я прошу.
— Нет, делаю. Я же сажусь в этот твой треклятый самолет…
— Да. Это я забыл. Прости. Ну если ты хочешь мерзнуть — мерзни.
— Может, мне нравится мерзнуть? Я люблю холод…
— Чего ж тебя тогда так трясет? И счастливой ты не выглядишь, уж извини…
Санса подняла на него глаза.
— Ты знаешь, я всерьез сомневаюсь, что вообще в ближайшее время буду выглядеть хоть сколько-нибудь счастливой… Ты что, смеешься, что ли? Может поэтому мне и хорошо, когда холодно — все внутри замерзает и больше не саднит…
— Пойдем внутрь, уже, а? Что-то у меня и желание курить пропало…
— Пойдем.
Они вернулись в зал отлета. Сандор ушел в туалет, а Санса без дела слонялась вдоль ярко освещенных витрин, не понимая, что перед ней такое, и что там продают. Что же он так долго? Вдруг регистрация уже началась?
Она полезла в рюкзак чтобы проверить, на месте ли паспорт. Запихала в карман кофты свидетельства на урну, чтобы уж все было под рукой. Да где его носит, всеблагая матерь?
— На тебе твой билет. Мы про это совсем забыли. Я ходил его забирать в окно агентства.
— Боги, я уже с ума сошла тут! Мог бы и предупредить.
— Подумаешь! У тебя нервы как струны, Пташка. Я купил тебе кофе — но, по-моему, надо было брать какую-нибудь гадость вроде ромашки…
— Ну это уж я точно не осилила бы. Давай свой кофе. Спасибо!
Она большими глотками, обжигая горло, пила, пока Сандор задумчиво смотрел на нее, словно не узнавая.
— Ты позвонишь мне?
— Позвоню. Если дашь мне свой номер.
Санса нацарапала цифры на чеке от кофе, что он протянул ей. Позвонит ли? Свой номер он не спешил предлагать. Ну если что, можно обратиться за помощью к Арье…
— Пойдем посмотрим, что там с регистрацией, Пташка. Может уже началась?
— Ага. Пойдем. Вот только допью, подожди минутку.
Она залпом
Теперь пора. Пора на эшафот
Они зашагали к табло в центре зала. Санса, сама того не замечая, вцепилась в руку Сандора. Он бросил на нее вопрошающий взгляд, но ничего не сказал.
Регистрация и впрямь началась. Народа собралось порядочно. Они встали в конец очереди. Санса знала, что после ей придется идти на металлоконтроль— и дальше на паспортный - если он вообще тут требовался — и туда она пойдет одна. Счет шел уже не на часы — на минуты. Ее опять начало трясти.
— Ты что? Неужели тебе опять холодно?
— Холодно. Но не в том смысле. Сандор, я боюсь.
— Чего? Ты что, на самолете не летала?
— Я не о том. Я боюсь — я не смогу. Не смогу от тебя оторваться.
— Но тебе придется. Я знаю, тяжело. Но потом станет легче. Точно.
— Откуда ты знаешь?
— Я же старше, помнишь?
— Нет. Я уже ничего не помню. Я даже своего имени не знаю.
— Я зато знаю. Ты моя Пташка.
— Ненадолго.
— Для меня — навсегда…
— Обними меня.
— Что, прямо тут?
— А у нас есть варианты? Я тебя больше не увижу. Как ты не понимаешь? Еще пара десятков футов — еще десять минут — и все. И все, Иные тебя бери! А ты стесняешься незнакомцев. Ты вообще о чем? Нет, не могу, не могу. Я не могу туда пойти…
Здесь нет места ни плоти, ни боли
Нет ни неба, ни грешной земли, —
Все смешалось в распахнутой воле
И слилось с силуэтом вдали.
Я прощаюсь на вечность безмолвно
С долгожданной вселенной тебя.
Застывают секунды крамольно,
Занесенную даль голубя.
Все пустеет в слепом отреченье,
И земля под подошвой плывет.
Мне не нужных событий теченье
Боли саван на ниточки рвет.
Одиночеством белым утешив,
Вдохновеньем навеяв покой,
Время в мир устремляется пешим,
На прощанье махнув мне рукой.
2.
Сандор
Он все же обнял ее, поцеловал в саднящий висок.
— Ты сможешь. Ты должна. Тебе придется учиться. Учиться мочь. Иначе ты не вырастешь. Так и останешься Пташкой. Если ты хочешь этого будущего: твоего, нашего — как уж сложится — тебе придется учиться обходиться без помощи, малышка. Или помогать себе самой. Снаружи перья — но внутри ты из металла — помнишь? Просто соберись. Мне тоже тошно. Но я-то могу.