Это (не) твой ребенок
Шрифт:
Марина попыталась встать, чтоб подойти к окну. Она покачнулась. Сиделка вовремя поддержала ее.
— Что Вы хотите?
— Посмотреть в окно…
С этого дня Марина пошла на поправку. У нее появился аппетит. Возникло желание погулять. Правда, она была еще так слаба, что Павел на руках снес ее из подъезда на лавочку перед домом.
В доме поселилась надежда. Молодой организм спешил наверстать упущенное. Павел не мог нарадоваться, наблюдая изменения в настроении Марины. Да и внешне она медленно, но верно набирала силы.
— Паша. А
Павел опешил. Она была еще слишком слаба даже для того, чтобы самостоятельно гулять в сквере. И вдруг такое желание.
— Мариночка, мы обязательно сходим к врачу. Но тебе надо окрепнуть. А для этого ты должна хорошо питаться, много гулять и не грустить. Договорились?
Марина послушно кивнула. Она уже поставила перед собой цель. И готова была преодолеть все трудности на пути к ее осуществлению.
— Сегодня же позвоню Кате. Мы так давно не секретничали.
— Умница моя! Солнышко мое! А давай съездим к ним в гости. Ты согласна?
— Да, Паша. Пора возвращаться к людям… Я хочу жить. Ты мне поможешь?
— Родная моя, как долго я ждал этих слов.
Егоровы встретили Марину и Павла с распростертыми объятиями. Бурных расспросов побаивались. Катерина вела себя очень сдержанно, Борис был смущен. Такое поведение было вызвано упорным нежеланием Марины встречаться с братом и его женой.
Павел извинялся за жену, родственники понимающе кивали. Таить обиду было бы глупо. Уход Марины в себя объяснялся тяжелым потрясением. Она оградила себя защитной оболочкой, в которую спряталась от сочувствующих взглядов и слов, бередящих душу.
К счастью, она преодолела болезненное психологическое состояние. Ее потянуло к людям, самыми близкими из которых были брат и его жена.
Напряжение, хоть и медленно, уступало месту обычному общению. Катя, как бывало раньше, утащила Маринку в другую комнату — посплетничать. Расспрашивать ни о чем не стала. Понимала, что боль утраты еще слишком свежа.
Сама без умолку рассказывала о Насте и Даше. У обеих появились поклонники. И, как заметила, Катерина, достаточно неплохие ребята. Вполне даже достойные.
— Не исключено, что девчонки скоро замуж выйдут…
— Катя, — перебила ее Марина, — я рада за них. Но мне хочется поговорить о другом. — Подруга внимательно посмотрела на нее. Что-то в голосе было тревожное, настораживающее.
— Катюша, я ребенка хочу, — наступило молчание. Катя не знала, что ответить. Обычно уверенная в своих суждениях и выводах, в данной ситуации она растерялась.
— Маняша, но ведь ты еще так слаба. Тебе бы окрепнуть немного…
— Вот и Павел то же самое твердит. Но я сейчас хочу ребенка, понимаешь?
— Марина, — голос Катерины стал тверже, — ты неглупая женщина. Давай рассуждать здраво. Твой организм должен восстановиться. А потом хоть троих рожай! — Пытаясь перевести разговор в шутку, она с тревогой наблюдала за подругой, зная ее склонность к истерикам и помятуя о перенесенном недавно стрессе.
— Ты права. Но…
— Никаких
Марина улыбалась сквозь слезы.
Катька — это же чудо, сотканное из противоречий. Тут тебе и своенравность, и категоричность, и душевность вперемешку с твердой расчетливостью.
Глава 28
Энергии Кати хватало на двоих. В ней словно жили два совершенно разных человека. Властная и рассудочная женщина порой преобладала. Но доброе сердце и желание помочь ближнему были ее привычным состоянием.
Она всю свою энергию направила не только на подтягивание Марины в учебе. Восстановление физического здоровья подруги она буквально взяла в свои руки. Считала, что Павел идет на поводу у Марины, делает ей поблажки, позволяет пропускать пешие прогулки, когда ей того не хочется.
Одним словом, реабилитация проходила под строгим контролем Катерины. Поэтому вскоре Марина чувствовала себя прекрасно, щечки порозовели, даже настроение практически стабилизировалось.
Правда, никто не мог дать гарантии, что душа ее тоже излечилась от боли. Эта боль временами накрывала ее с такой силой, что казалось, будто небо обрушивается, а земля уходит из-под ног. В эти минуты Марина невероятным усилием воли сдерживала крик, изнутри рвущий душу на части, испепеляющий ее раненый мозг и угрожающий утянуть ее сознание в беспросветную тьму.
Такое состояние поглощало ее, когда она, поджидая мужа с работы, оставалась одна и позволяла себе задуматься. Все остальное время заполнялось стараниями Павла и Кати. В этом было спасение.
Приближались новогодние праздники. Павел боялся даже думать о том, что делать, чем занять Марину от грустных воспоминаний, которые волей-неволей нахлынут в праздничные дни.
Катерина (ох уж эта Катерина!) предложила провести эти дни в загородном отеле или снять в Подмосковье гостевой домик.
Поразмыслив над ее предложением, Павел решил его исполнение по-своему. Заблаговременно он приобрел небольшую дачу, готовую для проживания. Втайне от Марины нанял прислугу, обговорив предварительно все нюансы подготовки праздничного оформления дома и стола.
Оставалось обдумать только один нюанс: приглашать кого-нибудь или просто побыть вдвоем. Здесь тоже невозможно было обойтись без тонкого чувствования ситуации той же самой Катериной. Она, не задумываясь, отчеканила:
— Не просто кого-нибудь, а как можно больше друзей. Надеюсь, мы с Борей будем среди них! Маринке нельзя давать ни минуты на грустные воспоминания. Особенно в такой праздник. Но если мы будем опять вчетвером, то она может не выдержать. Ты меня понимаешь?