Это у меня в крови

Зевин Габриэль

Юджи Оно перевез Лео? Он никогда об этом не упоминал. Если это правда, то это не соответствует представлению Саймона Грина об Юджи Оно, другими словами, Лео стало небезопасно с тех пор как я отказалась от предложения Юджи. А чей прах мы получили?

И зачем Юджи Оно врать насчет трупа Норико? Я тряхнула головой. Нужно поговорить с ним, но он был до сих пор недоступен и не пытался связаться со мною.

Я схватила голову брала и расцеловала в обе щеки.

– Лео, скажи мне вот еще кое-что. Ты считаешь Юджи Оно хорошим человеком?

– Да. Но я

не виделся с ним долгое время. Где-то в январе он ушел в затворничество. Норико думает, что он подхватил во время путешествий болезнь. Об этом не знает никто из его семьи, а сам Юджи очень скрытен.

Я схватила Лео за руку. Мне все еще казалось удивительным видеть серебряное кольцо на его безымянном пальце.

– Лео, ты очень сильно влюблен в Норико?

– Да! Я люблю ее больше всех, кого встречал, кроме тебя и Нетти.

– За что?

–– Ну, я думаю, она самая красивая девушка в мире исключая тебя и...

Я его перебила.

– Меня и Нетти, я знаю. И я соглашусь. Она очень красивая. За что еще, Лео?

Выражение лица Лео стало серьезным.

– Дело в том, Анни, что она не относится ко мне как к тупому. Ты, может и не поверишь, но она считает меня умным. – В уголках его глаз стояли слезы.

– Мне жаль, Анни. Прости за неприятности, причиненные прошлой весной. Я знаю, что ты для меня сделала. Юджи Оно сказал, что ты даже отправилась из-за меня в тюрьму.

Я сказала ему, что сделала бы это снова. Он мой брат и я все для него сделаю.

– Лео. Юрий умер, а Микки сбежал. Но нам надо как-то договориться с властями, чтобы вы с Норико жили мирно.

Лео кивнул.

– Может, придется недолго отсидеть в тюрьме.

– Хорошо, – сказал Лео с такой невозмутимостью, с какой бы я сама не смогла, но меня взволновало, а понял ли он, что сказал. – А пока может Норико остаться с тобой и Нетти. Вам придется позаботиться о ней.

– Конечно, Лео. Она мне как сестра.

Мир действительно удивительное место. Мой день начался с одной сестрой, а закончился с сестрой, невесткой, братом и сводным братом.

Мой день начался без веры, а сейчас сердце буквально переполнилось ею. 

ГЛАВА 18

Я ПОСЕЩАЮ ШКОЛЬНЫЕ ТАНЦЫ; НИ В КОГО НЕ СТРЕЛЯЮТ

В обмен на умеренного размера взятку для кампании по переизбранию Берты Синклер Лео получил семь месяцев заключения в Гудзонской психиатрической лечебнице и два года испытательного срока. Он выйдет на день Благодарения.

В третью апрельскую субботу мистер Киплинг, Дейзи Гоголь, Норико и я отвезли Лео. Он поцеловал свою жену (жену!), помахал остальным, и случилось что случилось. Норико проплакала всю трехчасовую поездку обратно. Мы пытались успокоить ее, но она почти не говорила по-английски, а мы – по-японски, поэтому сомневаюсь, что мы толком помогли.

Так уж совпало, что в этот вечер выпускной. Идти я туда не хотела, но Вин убедил меня искупить прошлогоднюю катастрофу

– Думаешь, они позволят мне войти на территорию кампуса? – спросила я его. Он напомнил мне, что технически в прошлый раз меня не выгнали.

Я не удосужилась сходить в магазин за платьем, поэтому зарылась в старые вещи бабушки и мамы. Я выбрала темно-синее платье с очень короткими рукавами, высоким вырезом и низкой спиной. Я решила, что платье годится, но завидев меня, Норико закричала:

– Нет!

– Нет? – переспросила я.

– Плохо, – сказала она, расстегивая сзади застежку. – Старая леди.

Норико зашла в комнату Лео и вернулась с белым платьем. Платье было обшито кружевом и вероятно, оно было приличной длины для Норико, но коротким для меня. Я бы смотрелась в нем как поехавшая невеста.

– Ты надень это, – сказала Норико. Она улыбалась. Это была первая улыбка за весь день, я вспомнила про обещание Лео заботиться о его жене. Но я даже вопрос с платьем решить не смогла, поэтому согласилась надеть это.

Я посмотрелась в зеркало. В лифе платье было немного тесноватым, но в остальном сидело на удивление хорошо.

Норико подошла поправить пояс, завязываемый сзади.

– Такая милая, – сказала Норико. Я покачала головой. Нетти пришла посмотреть на меня.

– Ты выглядишь, – она сделала паузу, – безумно, но привлекательно. Безумно привлекательно. – Она поцеловала меня в щеку. – Вину понравится.

Вин встретил меня у квартиры. Он прикрепил мне на запястье бутоньерку из орхидей. Я ожидала, то он пошутит на счет моего чокнутого платья, но он казалось не заметил, что что-то не так.

– Выглядишь прекрасно, – сказал Вин. – Надеюсь, в этот раз никто не будет стрелять. Будет тяжело удалить с платья кровь.

– Я думаю, технически еще рано для таких шуток.

– О, когда наступит нужный момент?

– Вероятно, никогда. Интересный выбор пиджака, кстати. – Пиджак был белым с черной окантовкой. Летний. Потрепанный.

– Под интересным ты подразумеваешь, что не одобряешь? Потому что люди из стеклянных домов, я говорю о людях, идущих на бал одетыми как невеста, не должны...

– Я этого не говорила. Это, хм, неожиданно.

Он сказал, что старый пиджак потерялся в госпитале в прошлом году. Я ответила, что наверняка его стащили.

– Тогда это все объясняет. Этот пиджак моего отца. Он универсально сочетался с белыми и черными галстуками. Я выбрал белый, так меня никто не спутает.

На выпускном мои одноклассники, кажется, были рады видеть меня, поэтому администрация стерпела мое присутствие. Тема бала была «Будущее», но у организационного комитета отсутствовали миростроительные навыки, они не смогли придумать, как выразить тему в декорациях. Пригоршня украшений с отражающими поверхностями, часы и большой цифровой баннер, гласящий «А ГДЕ ТЫ БУДЕШЬ В 2104»? В лучшем случаем, их видение будущего можно назвать расплывчатым, я находила это тревожным звоночком. Без понятия, где я буду в следующем году, а уж тем более через двадцать лет. По правде сказать, первое, что приходит в голову – я буду мертва. В 2104 я, возможно, умру.