Это всё так ненавижу, это всё я так люблю

Пенза Алексей

Те, кто пытался убежать, потом висели на крестах, умирая или уже попахивающие, напоминая, что тебя ждёт, если задумаешь побег, короче – профилактика во всей красе.

Были моменты, почти у всех, ещё в самом начале пребывания, когда вступались за слабых, особенно за женщин, но после преподавание запоминающего урока таких действий становилось всё меньше и меньше. Не скрою, мне хватило и одного раза.

Как я уже упоминал, если бы не один случай, то не видать мне свободы, не видеть дружелюбного солнца столько, сколько захочу. Именно после таких тяжких времён люди начинают по-иному смотреть на этот мир, на окружающее нас, если это будет солнце или поднимающийся из земли росток, замечаешь, видишь

красоту. Чувствуешь наслаждение в другой степени, намного в большей, нежели обычные люди. И дождь холодный уже кажется не таким мешающим, неуютным природным явлением… Знаю, мои ощущения временны, пока не вживусь в «новую жизнь», не стану, как вы все, не вольюсь в вашу массу.

Нашим спасителем, увы, не стала та система, на какую мы всегда рассчитываем, что бы ни было там в государстве. Милиция нас то ли не могла найти, то ли не знала, что мы ждём её так, как никогда. Я всё понимаю…

А нашёл нас некий частный детектив Олег Хабаров, милый пожилой человек – мой герой. Конечно, если бы не одна девушка, что оказалась с нами в «овчарне» и которую он искал по заданию её папаши, денежный был тот человек, потому и мог себе позволить нанять специалиста экстра-класса. Отсюда делается вывод: банкноты решают многое. Ну и хай с ними! Главное, мы все свободны! Может быть, в каком-то другом случае нас не коснулась бы освобождение. Допустим, при выкупе… или тот же Олег Хабаров не помыслил всех освободить, а только её, за кем и пришёл… Слава Богу, не тот был человек! Не мог он поступить так с нами – уйти и бросить.

Теперь я на свободе, а она уже мне кажется не такой сладкой. Значит, всё надо начинать сначала, с чистого листа. Вкусить ту горечь реальности, привыкать к ней, ведь жить-то дальше надо, несмотря ни на что. Несмотря, что остался без семьи, без своего угла, у разбитого корыта, а вокруг вот она – свобода. Делай, что хочешь. Друг, конечно, пообещал, что поможет устроиться, не даст упасть ниже колен, предоставил стены и крышу на время. Вроде, уже есть опора, давай вперёд, будущее устройство и благо в твоих руках, но что-то во всём этом сомневало меня… Ибо душа моя требовала покой и уединение. Я привык за время, проведённое в рабстве к тому, что я сам себе и друг, и собеседник. И к общению с немым слушателем, которого только и спрашивал, иногда с непониманием, к которому часто обращался с мольбами. И Бог меня всегда внимательно выслушивал, что бы я там такого ни говорил, и помалкивал… возможно, его ответы, ответная любовь и выражалась в обстоятельствах моего пребывания там, появлении той разыскиваемой Олегом Хабаровым девушки, чтобы за мою преданность и веру отплатить избавлением? Ведь всё, что ни делает Бог, к лучшему.

Там, в сырой яме или в холодных стенах, я о многом размышлял. Вдумывался. Я вам скажу, было время, и было над чем думать. Наверное, новое мировоззрение, новое восприятие, растущее с каждым днём и укрепляющееся, побудили меня осознать по-другому, многогранно, многие вещи.

И тогда я понял…

Я уверился…

Я открыл глаза…

Я родился заново…

Иногда нам нужно упасть, что бы затем понять, что такое падение и каковы его последствия…

Вы не задумывались о том, что только в беде или несчастье мы чаще вспоминаем Бога, а когда всё замечательно, даже и не думаем о нём. Не странно ли это?

И тогда я задался вопросом: так устроен неблагодарный человек или же это продумано расчётливым Создателем? Чтобы в тяжёлые минуты «овцы» его знали, кто тот «пастух», на кого можно надеяться?

Может, поэтому вот в такие моменты жизни мы взрослеем, что-то меняется в нас, в таинственной душе, которая и верит-то в первую очередь в Бога, раскрывается в нас в целом, подобно лотосу.

Обернитесь туда, в те времена, в любые эпохи, ведь даже

тот неразумный человек уже верил в высшую силу! Вначале он боялся, это сейчас всякий не страшится гнева Божьего. Сегодняшний человек к верованию подходит своеобразно: кто рьяно верует, а кто вообще не признаёт, кто спустя рукава, а кто-то, разрывая, выделяя своего бога, мол, только наша вера чистая и истинная, а кто-то молча, понимая суть, зная, что Он един для всех, просто верит. Но… каждый из них (почему-то в беде), но хоть раз в жизни произносит обвиняющие слова: «За что ты так меня?.. За что ты наказал? В чём я провинился?» Видя и чувствуя могущество Всевышнего… Так ли это? Увы, никто не даст на него точный ответ… Толки будут, уверяю вас, разные.

Я же всё происходящее теперь воспринимаю как испытание… Только через трудности человек понимает сущность. Только через жизнь человек меняется, если, конечно, того он желает, ибо не зря он появился на свет на Земле… Не только для того, чтобы исправиться, изменить свой недостаток в чём-то, сделанным когда-то, где-либо… но и с определённой миссией… чтобы жизнь на предоставленной нам планете, не заканчивалась, кипела до поры, ибо всё циклично!

Признаюсь, побывав в неволе, постигнув свою ничтожность и став ближе к Богу, я увидел нечто иное, более глубокое, и я тут не свихнулся на религии. Скажу, что верить надо во всех смыслах этого понятия. Неспроста нас окружает магическая троица слов: вера, надежда и любовь. Ответ на познание вроде бы нетайного даётся… лишь стоит осмыслить это.

Не буду уверять вас, в моём понимании всё осталось прежде, ну да, пофилософствовал я на эту тему не один день и решил, что…

***

Я стоял на морозе, был одиннадцатый час утра, солнце мило светило. Похмелья не было, но перегаром несло… Я стою. Рядом, в пяти шагах, контейнеры с бытовыми отходами, практически переполненные. Размышляю и смотрю на птиц, что оккупировали мусорку… У голубей был, наверное, поздний завтрак…

Что делать?

Куда податься?

«В монастырь», – тут же пришла мысль.

***

Я оказался в небольшом парке, в центре которого размещался не только дивный фонтан, окружённый удобными скамейками, но и чуть в глубине правой части, посреди хвойных деревьев, укрылась часовня с возвышающимся золотым крестом над верхушками голубых елей.

Я решил подойти ближе. Встал со скамейки, слегка вспугнув птиц мира, что гуляли у неработающего фонтана.

У часовни было тихо, не считая лёгкого гомона птичьих языков и отдалённого шума проезжающих машин.

Я стоял перед крыльцом жёлто-белого зданьица, не решаясь подняться по лестничным ступенькам. Я любовался и наслаждался обступившим парковым покоем.

«Что ж ты медлишь?» – услышал я внутренний голос.

И тогда я поднялся, осторожно открыл высокую деревянную входную дверь. Внутри никого. И меня не интересовало, почему. Прошёл к центру, почувствовал специфическую атмосферу, вызывающую у меня понятие, что ты в «доме» Бога. Неважно, какое имя носит постройка: мечеть, церковь или буддийский монастырь. Это место, где ты можешь поговорить с Ним.

Я тихо спросил пустоту:

– Как мне быть? – наверное, вопрос был обращён прежде всего к себе самому. И ответа не ждал.

Но ответ пришёл:

– Не отчаиваться… – я оглянулся на голос – это был священник. Молодой, может быть, чуть старше меня.

Потом мы долго разговаривали… Я всё время его спрашивал, искал ответы. Он понимающе отвечал. Но на некоторые вопросы я и сам уже знал ожидаемый отзыв… вероятно, он это заметил, наверно, это было написано у меня на лбу, и тогда наша беседа потекла совсем в ином русле. Он мне предложил поучаствовать в программе…