Эволюция Мары Дайер
Шрифт:
Не так ужасно. По крайней мере, сейчас я знаю, на что надеяться.
– Или, твои родители могли бы решить не делать ничего кроме терапии. Мы дадим наши рекомендации, но, в конечном счете, все зависит от них. Вообще-то твоя мама должна скоро зайти, - сказала она, глядя на лифты.
– Почему бы тебе не продолжить рисовать - какой очаровательный рисунок!
– а затем мы снова поговорим, после того как я поговорю с твоей мамой?
Я кивнула и улыбнулась. Улыбаться было важно.
Доктор Вэст ушла, а я все еще пыталась сделать
Я вполоборота повернулась на пластиковом стуле. Маленькая девочка, возможно лет десяти или одиннадцати, с длинными, нерасчесанными, грязными светлыми волосами стояла застенчиво с большим пальцем во рту. На ней была белая футболка, которая была слишком большой для нее, поверх синей юбки с оборками, соответствующей цвету носков. Она передала мне сложенную бумажку своей свободной рукой.
Набросок на бумаге. Мои пальцы сразу узнали бумагу, а мое сердце ускорилось, когда я развернула его, и увидела рисунок, который отдала Ною, Ною, неделю назад в Кройдене. И на обратной стороне было всего три слова, но они были самыми красивыми словами на английском языке:
Я верю тебе.
Они были написаны рукой Ноя, и мое сердце перевернулась, когда я осмотрелась вокруг, надеясь увидеть его лицо.
Но там не было никого с таким лицом.
– Где ты взяла это?
– спросила я девочку.
Она посмотрела вниз на линолеум и покраснела:
– Хорошенький мальчик дал его мне.
Улыбка сформировалась на моих губах.
– Где он?
Она указала вниз по коридору. Я встала, оставив рисунок дерева и мой эскиз на столе, и огляделась спокойно, хотя мне хотелось бежать. Один из терапевтов сидел за столом, разговаривая с мальчиком, который почесывался, еще один сотрудник складывал бумаги за стойкой. Ничего необычного, но, очевидно, что-то должно быть. Я небрежно подошла к туалетам, они были близко к коридору, который находился рядом с лифтами. Если Ной был здесь, то он находился недалеко.
И перед тем, как повернуть за угол, я почувствовала руку, нежно схватившую мою руку и тянущую меня в туалет для девочек. Я знала, что это был он, еще до того, как увидела его лицо.
Я задержалась на серо-голубых глазах, которые изучали меня, на маленькой складке между ними, выше линий его элегантного носа. Мои глаза блуждали по форме рта, по его скривившимся и надутым губам так, как если бы он собирался заговорить. И волосам, в которые я хотела запустить пальцы. Я хотела прижаться своими губами к его.
Ной же поместил свой палец на мои губы, прежде чем я успела что-либо сказать.
– У нас не так много времени.
Его близость наполнила меня теплом. Я не могла поверить, что он здесь на самом деле. Я хотела почувствовать его еще больше, просто для того, чтобы убедиться, что он действительно здесь.
Тогда я подняла неуверенную руку к его узкой талии. Его худое тело было напряжено, напряжено под тонким, мягким
Но он не остановил меня.
Я не смогла сдержать свою улыбку.
– Что ты делаешь в ванной комнате для девочек, - спросила я, глядя ему в глаза.
Уголки его губ приподнялись.
– Хороший вопрос. В свое оправдание хочу сказать, что они гораздо чище, чем ванные комнаты для мальчиков, и здесь все под присмотром.
Он казался довольным. Высокомерным. Это был голос, который я должна была услышать. Может быть, я не должна была волноваться. Может быть, нам было хорошо.
– Даниэль рассказал мне, что случилось, - сказал затем Ной. Его тон изменился.
Я встретилась с его глазами и увидела, что он знает. Он знал, что случилось со мной, почему я была здесь. Он знал, через что прошла моя семья.
Я почувствовала прилив тепла под моей кожей от его взгляда или от стыда, я не знаю.
– Он рассказал тебе, что я... что я рассказала?
Ной уставился на меня сквозь длинные темные ресницы, которые обрамляли его глаза.
– Да.
– Джуд здесь, - сказала я.
Голос Ноя не был громким, но в нем чувствовалась сила, когда он заговорил.
– Я верю тебе.
Я не знала, как сильно мне нужно было услышать эти слова, пока он не произнес их вслух.
– Я не могу оставаться здесь, пока он там...
– Я работаю над этим.
– Ной взглянул на дверь.
Я знала, что он не может остаться, но я не хотела, чтобы он уходил.
– Я тоже. Я думаю... я думаю, что есть шанс, что мои родители смогли бы мне позволить вернуться домой, - сказала я, стараясь не звучать так встревожено, как я себя чувствовала.
– Но что если они решат оставить меня здесь? Чтобы держать меня в безопасности?
– Я бы не стал, если бы был на их месте.
– Что ты имеешь в виду?
– Каждая минута здесь...
Через две секунды звук сигнализации наполнил мои уши.
– Что ты сделал?
– сказала я, перекрикивая шум, так как он закрыл дверь ванной.
– Помнишь девочку, которая передала тебе записку?
– Да...
– Я поймал её. когда она уставилась на мою зажигалку.
Я моргнула.
– Ты дал ребёнку в психиатрическом отделении зажигалку.
Морщинки сошлись в уголках его глаз.
– Мне показалось, что она заслуживает доверия.
– Ты болен, - сказала я, но улыбнулась.
– Никто не совершенен, - улыбнулся Ной в ответ.
Глава 7
План Ноя сработал. Девочка была поймана, когда подожгла рисунок, но не раньше, чем сработала сигнализация. Им удалось избежать полномасштабной эвакуации и посреди хаоса, Ной выскользнул. Как раз перед прибытием моей матери. И она не была счастлива.
– Я не могу поверить, что кто-то из персонала принес бы сюда зажигалку.
– В ее голосе была кислота.