Еврейские погромы и национализм
Шрифт:
Каждому русскому, зашедшему в ресторан, предлагалось приобрести данную макулатуру, а комендант, полиция и генералы не обращают внимания! «Неужели от этого не следует ожидать дурных последствий?». «Можно быть уверенным, что под видом собственных вещей наши маркитанты-жиды постараются при сей верной оказии [на таможнях их не осматривают, когда они едут с полками] провести в Россию массу подобных заграничных изданий» [В.В. Гурьев «Письма священника с похода 1877-1878 гг.» М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 2007, с.228-229].
Из других поводов, в 1880-1881 гг. в Черниговской
Вот на что следует обратить более пристальное внимание, поскольку диктатор тех лет Лорис-Меликов часто выражал сожаление по поводу погромов, как потом вспоминали в еврейской печати. Он осуждал расовый антисемитизм и потому ничего не делал для распространения такового [Б.С. Итенберг, В.А. Твардовская «Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники» М.: Центрполиграф, 2004, с.527-528].
Совершенно последовательно и после его ухода председатель Комитета министров М.Х. Рейтерн весной 1882 г. указывал на революционный, сугубо антимонархический характер еврейских погромов: «сегодня травят и грабят евреев. Завтра перейдут к так называемым кулакам… потом может дойти очередь до купцов и помещиков. Одним словом, при подобном бездействии властей возможно ожидать в недалёком будущем самого ужасного социализма». Комитет министров полностью поддержал Император Александр III: решено было подавлять беспорядки с крайней строгостью. Однако среди либеральной интеллигенции вся монархическая элита, даже министр внутренних дел Н.П. Игнатьев, выступавший с самыми проеврейскими проектами, все считались погромщиками [К. Канева «Рыцарь Балкан. Граф Н.П. Игнатьев» М.: Центрполиграф, 2006, с.389, 410].
Так называли всякого, смеющего иметь неугодное евреям мнение. Во всеподданнейшей записке 22 марта 1882 г. барон Г.О. Гинзбург писал про хождение слухов о подготовке погромов до их начала. Погромы устраивались чаще всего в городах, не местными, а «шайками пришлых оборванцев». Н.П. Игнатьев не соглашался с мнением барона об организации погромов какими-то тёмными силами и не признавал влияния правовых ограничений евреев, не отменяющих, а лишь ограничивающих их экономическое господство: крестьянин не на законы обращает внимание, он «твёрдо знает отношение еврея к нему самому» [«Источник», 1993, №3, с.56].
С тёмными силами всё остаётся не ясно.
О минувших погромах 1881 г. в донесении агента Священной дружины, созданной для противостояния террору слева, проводилась мысль про революционную силу, которая натравливает народ на евреев с целью потом перенаправить удар на Монархию [С.М. Дубнов «Евреи в России и Западной Европе в эпоху антисемитской реакции» М.: Френкель, 1923, с.12].
Версию вины революционной партии Иван Аксаков отклонял: причина в «эксплуатации христианского населения еврейством». Левейший идеолог Глеб Успенский сомкнулся с националистом в оценке: «евреи были избиты именно потому, что наживались чужою нуждой, чужим трудом, а не вырабатывали хлеб своими руками». Однако к этим справедливым мнениям можно добавить и такой показатель работы революционных агитаторов, как распространение слухов о распоряжении Царя произвести погром. Народники использовали этот коронный обманный приём, как самый действенный,
В одном из номеров «Народной воли» после первого еврейского погрома в 1881 г. было напечатано: «народ громит евреев вовсе не как евреев, а как жидов, эксплуататоров народа». Но Император Александр III, принимая депутацию евреев 11 мая 1881 г., сказал о погроме: «это дело рук анархистов», «евреи служат только предлогом». Е.К. Брешко-Брешковская тогда разносила в народ прокламации против Царя, чиновников, купцов и жидов.
Признавая факт революционной агитации против евреев, Г.Я. Адмони в 1920 г. в советском журнале «Вестник литературы» приводил много примеров в пользу утверждения: «если кого можно обвинить в подстрекательстве к погромам и во всяком случае в благосклонном к ним отношении, то, конечно, революционные партии того времени» (1881 г.).
С апреля 1881 г. – сразу за терактом 1 марта, погромы прошли в Кишинёве, Волынской губернии, Екатеринославской губернии, в Александровске, Киеве, Подольской губернии, в Полтавской, в Переяславле, Одессе, в Таврической, Херсонской, Черниговской губерниях, в различных городах и уездах.
Участник «Чёрного передела», еврей П.Б. Аксельрод в 1882 г. писал: «самое страшное разочарование испытала во многих местах учащаяся еврейская молодёжь, когда увидела, что и социалистически настроенные элементы в средних и высших учебных заведениях относятся не только сочувственно к крестовому походу против еврейской массы, но и в своих отношениях к товарищам-евреям, в деле распространения революционных изданий и поддержки революционной партии, проявляют такое же грубое юдофобство» [«Соблазн социализма. Революция в России и евреи» М.: Русский путь, 1995, с.118, 123, 136, 141, 176].
Как пишет эмигрантский украинский историк, в 1881 г. «многие российские и украинские революционные народники поддались искушению одобрить эти погромы» как проявление народного гнева, надеясь на переход этнических погромов в политическое восстание. На них во многом влияло, что «понятия “эксплуататор” и “жид” сделались на народном языке синонимами» [И. Лысак-Рудницкий «Между историей и политикой» СПб.: Летний сад, 2007, с.225-227].
Один из революционеров в 1881 г. писал: «напомним нашим читателям, что Французская революция началась с убийства евреев. Это печально, но очевидно неизбежно». Только в этом смысле и стоит понимать выражение еврейского историка: «Кишинёв был только прелюдией к событиям 1905 г.» [Цви Гительман «Беспокойный век: евреи России и Советского Союза с 1881 г.» М.: НЛО, 2008, с.30, 42].
Тем не менее, трактовка погромов 1881 г. искусственно закреплялась в интересах революции намеренно антимонархически лживая. Это тем более парадоксально, что именно революционность, а не монархизм, всегда была источником погромов. Одинаково в 1848 г. в Европе или в 1905 г. в России. В статье «1881» еврейский историк Исраэль Барталь поневоле выявил наличие стойкой и нисколько не справедливой антирусской традиции, вместо требуемой в еврейских интересах антиреволюционной: «события 1881 г. стали важным моментом еврейской историографии, в то время как более масштабная волна погромов 1848 г. была замята и забыта» [««Евреи и ХХ век. Аналитический словарь» М.: Текст, Лехаим, 2004, с.949].