Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников том 2
Шрифт:
163
Главное управление по делам печати, разрешая Федору Михайловичу
издание "Дневника писателя", предлагало ему выпускать "Дневник" без
предварительной цензуры, под установленной законом ответственностию его как
редактора, и притом в виде особого для него исключения, на льготных условиях, а
именно - без обычного залога, обеспечивающего ответственность, но Федор
Михайлович отказался от этого, не находя ничего для себя заманчивого в том, чтобы "Дневник" его
относительным покоем, на пользование которым он мог вполне рассчитывать при
отсутствии, в цензурном отношении, ответственности. Притом он твердо был
уверен, что цензура вообще совсем не будет иметь влияния на направление его
"Дневника"... И действительно, цензор Николай Антонович Ратынский, цензуровавший "Дневник" почти все время его издания, говаривал Федору
Михайловичу в шутку, что он не цензурует его, а только поправляет у него слог.
Это значило, что иногда, вместо того чтобы вымарывать что-либо неудобное
просто цензорскою властью, он заменял одно слово другим и тем смягчал
выражение фразы {17}.
Объясняя мне свое нежелание выходить "без предварительной цензуры", Федор Михайлович сказал, между прочим, что, выходя без цензора, надо самому
быть цензором для того, чтобы цензурно выйти, а он по опыту знает, как трудно
быть цензором собственных произведений.
Однако Федору Михайловичу, как автору, доводилось-таки, хотя и редко,
испытывать неприятности по поводу более или менее крупных цензорских
помарок. Бывало и так, что цензором запрещалась целая статья, и тогда
начинались для Федора Михайловича хлопоты отстаивания запрещенной статьи: он ездил к цензору, в цензурный комитет, к председателю главного управления по
делам печати - разъяснял, доказывал... В большей части случаев хлопоты его
увенчивались успехом, в противном же случае приходилось уменьшать объем
номера, так как статьи "Дневника", хотя, по-видимому, и разные, имели между
собою органическую связь, потому что вытекали одна из другой, и поэтому на
место запрещенного у Федора Михайловича обыкновенно не имелось ничего
подходящего, писать же вновь не было времени. Таким образом, во всех случаях
типографии приходилось оканчивать номера "Дневника писателя" лишь накануне
их выхода, и притом так, что последний лист всегда почти печатался ночью.
Совсем "как газета"!
Хозяйственную часть издания, то есть все расчеты с типографиею, с
бумажною фабрикою, с переплетчиками, книгопродавцами и газетчиками, а также
упаковку и рассылку издания по почте с самого начала "Дневника писателя"
приняла на себя супруга Федора Михайловича Анна Григорьевна <...>. Благодаря
этому столь любимая Федором Михайловичем аккуратность ведения дела
достигалась вполне, причем сам он имел полную возможность спокойно
устраняться от всех хозяйственных забот и посвящать себя исключительно работе
литературной и вообще идейной.
Такова была немногосложная организация маленького самостоятельного
журнала Федора Михайловича...
164
XI
До появления "Дневника писателя" в свет объявления о нем вызывали у
некоторых из публики иронические улыбки, а в некоторых органах печати
раздались грубые насмешки, с одной стороны, и порицания и укоризны
маститому писателю - с другой {18}. Одни, например, говорили, что Достоевский
затеял издание своего "Дневника" потому, вероятно, что весь исписался и ничего
лучшего создать уже не может; другие порицали его за гордое самомнение о себе, доведшее его до дерзости выдавать публике свой "Дневник" за литературное
произведение, достойное ее внимания. И многие тогда думали, что маленькому
журналу Федора Михайловича суждено бесследно затеряться в массе
периодических изданий того времени. Но вышло совсем напротив.
Первый выпуск "Дневника писателя" печатался в двух тысячах
экземпляров. Он расходился довольно быстро, потому что интересовал публику
вследствие упомянутых резких о "Дневнике" выходок периодической печати как
оригинальная, во всяком случае, новинка. Однако ж скоро, из первого же
выпуска, все увидели, что "Дневник писателя" совсем не похож на дневники, какими их привыкли видеть все читающие люди. Увидели, что это не хроника
событий, а глубоко продуманное, авторитетное, руководящее слово веского
общественного деятеля по поводу таких явлений текущей жизни, значение
которых понятно только высшим умам, и тогда принялись читать его с
возрастающим все более и более интересом.
С выходом в свет второго, февральского, выпуска возобновился спрос на
разошедшийся, по подписке и в продаже, первый выпуск. С выходом второго
выпуска "Дневник писателя" был окончательно признан и публикою и печатью
солидным членом отечественной журналистики; газеты цитировали его и брали
из него выдержки, а одна газета перепечатала из него даже целую статью -
известный фантастический рассказ под заглавием "Мальчик у Христа на елке", поместив его в виде фельетона {19}. Этот второй выпуск разошелся в публике в
течение нескольких дней, так что набор его стоял еще в типографии