Фантом
Шрифт:
Мы с Наташей воззрились на него:
– Но как?!
– Как? Да очень просто. Во всяком случае – можно попытаться, - сказал он. – Музыка создаст нам зов! То есть, попросту – позовет! В каждом имени человека сконцентрирована его личность! Она - то в каком-либо виде и должна прийти на зов!
Я хотел скептически пройтись по этому совету, но все же промолчал. Ведь в последние дни жизнь не раз переворачивала все
– Да, но какая личность? Кто, конкретно? – спросила Наташа.
– Если этот человек стремится найти Юрия, его энергетическая составляющая давно уже здесь! Можно сказать – он давно здесь душой, только не является. Попробуем мы ему в этом помочь!
Тогда мне показалось это чистейшим бредом! Но – экспериментировать – так экспериментировать!
Мы решили согласиться! Энергия и очарование скрипки позовут сюда моего «отца»!
***
Акцию мы провели уже на следующий день, благо была суббота, и можно было не спешить на работу.
Мы пришли на условленное место к памятнику рыцарю Благородному Альфреду, когда - то в одиночку вышедшему на защиту нашего города от полчищ кочевников. Никто не верил в него, все прятались за стенами города, когда рыцарь Альфред нанизал на пику монгольского багатура, которого ранее никто не мог победить. После этого копье и шлем Альфреда засияли небесным светом, источая лучи, и войско степняков отступилось от города, не разграбив его.
Первыми пришли к памятнику мы с Володей. Стояли, перебрасываясь отдельными фразами. Нам явно надо было что-то сказать друг другу, но мы так и не решились, да и перепалку устраивать перед нашей акцией не хотелось.
Когда примчалась и Наташа в своем лучшем белом платье, Володя, смущенно почесав свою черную бороду и, улыбаясь, для создания впечатления уверенности, достал из футляра свою скрипку, взмахнул смычком, и полилась мелодия.
Я спросил, что он играет. Володя ответил, что скрипка повествует об ангелах и демонах в каждой душе, и что пьеса написана великим Моцартом.
Мы шли по городу, укрытому пыльным бархатом лета, и ветер пронесся по улице, сплетясь с мелодией, которая возносилась фонтанами до черепичных крыш и опадала дождем до шахматной брусчатки.
Поначалу будто ничего и не происходило. Только автомобили стали как-то тише проноситься по улицам, а изумрудные ветки деревьев летали вверх-вниз словно крылья, в такт музыке.
Птицы повернули за нами, и порхали, совершая круги и кульбиты – ласточки, голуби, воробьи, стрижи…
Люди на кухнях и балконах перестали ругаться, греметь посудой да бутылками, и смотрели нам вслед жадными до сенсации глазами.
Простыни, наволочки и рубашки слетали с бельевых веревок, словно привидения, нижнее белье порхало мотыльками, а носки и чулки свивались единым винтом, словно вожделея друг друга.
Журналы и
За нами, словно на демонстрации, шли люди, околдованные очаровательной музыкой. Коты заулыбались, словно чеширские, псы виляли хвостами и повизгивали в тон мелодии, белки юрко прыгали вокруг, и радостно принимали с рук лакомства.
Володя удлинял пьесу, варьируя ее на разные лады.
У набережной, заметив увеличившиеся волны, и беспокойно загремевших якорями кораблей, скрипач закончил играть.
И мы обернулись, и увидели одухотворенные лица, порхающий и постепенно оседающий предметный мир, и все, зааплодировав чудесному музыканту, стали расходиться. Вещи, почувствовав финал представления, стали улетать в свои места, и лишь один голубой журнал в глянцевой обложке остался в руках у Наташи.
Журнал рвался из рук. Но Наташа силилась его досмотреть, а затем произнесла:
– Смотрите. Журнал «Огни». Главный редактор Роман Тайн.
***
Уже спустя полчаса я звонил из дома в редакцию журнала, находящуюся в городе Пустоозерске. Вежливая дама мне ответила, что редактор принимает по личным вопросам по средам, и вся следующая у него уже расписана от и до! Но сегодня была только суббота, и ждать до среды мне не хотелось. Я набрал номер вокзальной кассы и заказал билет на Пустоозерск.
– Думаю, что этот Роман Тайн - именно тот, кого вы ищите, - сказал Володя.
– Ты ни в коем случае не должен ехать один, - сказала Наташа, беря мою руку в свою.
– Нет, это мое дело, - сказал я решительно, вырывая руку. – Поеду один. Мне так будет легче. Тем не менее – благодарю за помощь, - и я кивнул Наташе и Володе.
Наташа вздохнула, и ее воловьи глаза увлажнились. Но мне было не до сантиментов!
– Не хотелось тебе говорить, - сказала она нерешительно, но вот заметка за прошлую неделю - появилась, пока ты лежал в больнице.
И Наташа вынула из белой сумочки местную газету.
Я быстро взял ее и начал читать - «Завод перевыполнил месячный план» и тут же вопросительно глянул на Наташу.
– Да не там, на последней странице, - сказала Наташа. – В самом уголке.
И она показала пальчиком.
«Из зоопарка во время кормления сбежал степной орел. Птица, до сих пор достаточно спокойного поведения, сбив с ног служителя, вылетела из клетки и поднялась на воздух…»
Я тут же вспомнил птицу, которая укусила меня при кормлении. А вечером того же дня моего отца нашли мертвым. Совпадение? В нашем зоопарке содержался лишь один степной орел. Значит именно он и сбежал.