Фараон
Шрифт:
Но таковой, как и прежде, оставалась сама процедура венчания короной и методы общего благословления на какой-либо трон.
К сожалению, не осталось больше и следа дани того уважения и любви к своему вождю, а тем более, воздания каких-то особых почестей в его честь самим Богом. Это, как говорят, сплыло со временем и украсилось обычной синонимикой воспроизведения.
Давно отгремел тот салют, и давно возвели люди своего титана мысли в ранг какого-то божества.
Слава о тех временах, хоть и несколько беспроглядно, все же дошла до наших времен и создала собой изваяние первостепенного могущества, так называемых, фараонов и слила воедино, как говорят, праведное и не таковое.
Мы попытались сами восстановить то самое прошлое и как-то объяснить суть многих процессов среди людей, дошедших до наших времен или оставшихся за бездной канувших в воду веков.
Что из этого получилось, может сказать только тот, кто доподлинно поймет суть этого повествования и попытается хоть как-то сблизить себя с тем прежним временем для того, чтобы принять его и уйти вместе с ним в уже настоящее будущее, полное расцвета и сил любого государства, народа или просто обычного человека.
Можно по-разному судить о том или ином свершившемся событии или, скажем просто, факте истории.
Можно по-разному судить и о нашем краткосрочном будущем. Все зависит от того, как понимаем мы сами это и до чего в настоящее время дошел наш ум.
Вскоре после всех вышеупомянутых событий, Анамнехон ушел в мир иной. Ему не довелось увидеть дальнейшего, зато он вполне может полюбоваться им сейчас.
Часть его души все же возвратилась на Землю и составляет собой общую величину души другого человека. Тело его в то время было размещено строго по указанию Бога в одном из саркофагов и сохранялось до тех пор, пока это было возможно ценою жизней жрецов и им последующих хранителей из того же рода.
Так же были захоронены тела и других фараонов в соответствующих родовых гробницах, а вместе с ними их жены, а в дальнейшем и дети от состоявшихся брачных союзов.
Государство Египет не стояло на месте, и со смертью Анамнехона жизнь в нем не прекратилась.
Тридцать три дня и столько же ночей оплакивали люди своего фараона, который был им не только императором и владыкой всего, а еще и другом, товарищем, братом, отцом и многим-многим по-человечески другим.
Этот срок всеобщего оплакивания никто, в том числе и Бог, не устанавливал. Так произошло само собой. Люди сильно переживали эту утрату и уже затем всячески пытались сохранить все те устои, что были при этом первом вожде.
Очевидно, это было их ошибкой. Они допустили ее и совершили совместно в своих родах и племенах. Но ошибка была допущена в их общей боли, тоесть в некотором не осознании того, что происходило вокруг.
И сейчас мы совместно установим и обоснуем эту ошибку, попытавшись понять людей, допустивших подобное.
Государство росло, и в нем все больше и больше требовалась помощь в виде государственной службы.
Создавались новые должности, на которые, как и прежде, выдвигались кандидаты. Но с уходом из жизни Анамнехона многое начало
меняться.
И это многое заключалось в самих людях. Нельзя сказать, что в том Египте взрастала одна правда. Нет, такого не было. Была и ложь. Но по
сути развития она наказывалась, тоесть не допускалась и уничтожалась самими людьми. И, конечно же, основной опорой правды был сам Анамнехон, руководящий всем государством и знающий его, как говорят, изнутри.
Его величие пришло от простого к сложному и это помогало ему же в труде.
Он знал простой труд. Он знал любую обиду, полученную в нем. И он сам участвовал в этом, дабы всегда знать, как, где и что творится вокруг.
Это было самое живое участие в жизни своего государства, которое вообще можно было осуществить.
Именно этого не стало доставать тем, кто возрос
уже на поприще его бывших заслуг. Даже его дети, не смотря на то, что росли как и другие, не смогли осознать все, как ведал их отец.
И, конечно же, это сыграло свою роль во всей истории человечества и дало свои плоды вовсе не утешительного характера.
Таким образом, ошибка заключалась в том, что нельзя было допускать второго величия без должного возрастания тем же путем и осознания нужд своих соплеменников или других людей, трудившихся в составе государства.
Но люди того времени свято верили в недопустимость греха их владыкой, а также в то, что Бог всячески поддерживает его в делах и опирается своей верховной властью на него в целом составе всех людей.
Конечно, была здесь и ошибка самого Бога, что он допустил подобное, но тому были свои причины, и он уже о них кратко говорил.
Но основное все же зависело от людей. Не будь они так слабо развиты в то время, то не допустили бы подобного возникновения всякой лжи.
А так, она попросту ослепила им глаза, И после тягостного уныния, власть, осуществленная уже последователем, безоговорочно подчинила их умы и повлекла за собой неожиданные для всех последствия.
Трудно было разобраться, где правда, а где ложь. Люди, привыкшие к исполнению и всякому доверию жизней, даже не могли предположить, что может изо всего этого получиться.
Что говорить, если даже сейчас мы не можем разобраться во всем происходящем, и это в силу прогресса и одной ступени совершенства познаний.
Так чего же мы хотели бы от тех людей, которые едва-едва, как говорят, стали на ноги и только-только начинали пододвигаться к настоящему уму. Говоря проще, все получилось образно стихийно.
Существовали те же отношения, те же наказания и т.д., т.п., но государство в целом преобразовывалось в какой-то конгломерат власти, совершенствуя при этом методы наказания и используя какую-то дополнительную силу в виде войск.
Так постепенно оно докатилось и до разъединения, ибо многим не понравилось то, что предложил последователь Анамнехона, а также другие соратники из числа его помощников и вообще должностных лиц.
Конечно, и здесь прослеживается вина самого Бога. Нужно было бы восстановить утерянную после смерти Анамнехона связь с людским миром, но все же он решил по-своему и предоставил право развиваться нам самим.