Фебус. Принц Вианы
Шрифт:
Эти два клейма и разночтения с его местом рождения, когда одни источники показывают, что он родом из Пезаро, а другие сообщают, что он родился в Кремоне, вызвали в научных кругах с 80-х годов прошлого века подозрение, что это все-таки два разных человека. И вот этот девайс, который я сейчас держу в руках, был бы в третьем тысячелетии той последней соломинкой, которая ломает хребет верблюду. Научное открытие, епырть. Интересно, а сколько я еще сделаю тут таких научных открытий? Страшно подумать. И почему все в
Отобрав у Микала его маленький, с тупой оконечностью клинка ножичек — блин, как страшно не хватает мне здесь даже примитивного китайского мультитула, не говоря уже о нормальном инструменте, — справился с винтами, а пин выбил с помощью новой даги. И тут моя первоначальная догадка, возникшая еще, когда я вертел в руках этот пистолет в лавке оружейника, полностью подтвердилась. Ствол не восточный, а европейский. Но экзотик — венецианский. Закрытое новодельным ложем клеймо на стволе указывало на семью дела Толе — литейщиков ружей, из которых самым знаменитым был Джованни, который умер в 1540 году. Это уже «ближе к телу, как говорил Ги де Мопассан».
Итого, мы имеем в руках композицию деталей из разных европейских мастерских, которые объединил некий восточный оружейник, возможно, даже из разных поломанных пистолетов и создал не столько оружие сколько роскошный представительский аксессуар. Показатель статуса.
Все. Можно садиться и писать статью. Но я этого делать не буду. Просто почищу пистолет и пойду на двор проверять, как он стреляет.
Бли-и-и-и-ин, а чем же смазывали такие замки в это время? Веретенного то масла нет, как нет. Как нет и самой переработки нефти. Совсем.
Засада!
Что тут в данный момент есть из смазочного материала? Растительные масла сразу отметаем, так как они полимеризуются, а это точной механике гроб.
Нутряное сало.
Рыбий жир.
Китовая ворвань.
Жир… Жир… Масло…
— Микал?
— Слушаю, сир, — отозвался раб, который что-то себе шорничал, сидя на полу невдалеке от меня.
— Сбегай к хозяину, спроси у него немного костяного масла. Совсем немного. И чистую ветошь. А пока пригласи ко мне дона Саншо.
Но тут дверь открылась, и искомый инфант Кантабрии самолично возник на пороге с наездом.
— С чего это вдруг тебя отшельничать понесло? А, Феб? — выпалил дон с порога. — Вроде еще рано тебе грехи замаливать.
— И тебе не хворать, брат, — откликнулся я, — Я только что Микалу приказал найти тебя. Примета есть такая, если человека поминают, а он тут как тут, то его теща любить будет. Только учти, что моя маман сестра Паука — сиречь сама Паучиха, — подмигнул я Саншо.
И, повернувшись к рабу, повторно приказал.
— Марш отсюда и без костяного масла не возвращайся.
— Зачем тебе костяное масло? — поинтересовался инфант, проводя глазами ускакавшего стремянного.
— Замок
— Так отдай эскудеро, чего это ты сам с этим возишься, пока твой юный Филипп в поте лица прелестниц Нанта осеменяет. Не понимаю я тебя иной раз после Плесси-ле-Тура.
— Сначала надо самому во всем разобраться, затем уже Филиппа этому обучать, и только потом с него требовать, чтобы все было в порядке. Это же не ножик. Пистоль — механика хитрая.
— Пистоль? Флейта? — улыбнулся дон Саншо. — Не можешь ты и дня прожить без флейты.
— Зато это убийственная флейта, — парировал я. — Никакие доспехи не спасут.
Дон Саншо, взяв в руки отделенную от ствола рукоять с ложей, громко поцыкал языком.
— Пышная вещь, — оценил он. — Хорошая работа. Красивая. Дорого взяли?
— Полтора турских ливра, — откликнулся я.
— Транжиришь последние деньги, — с некоторым осуждением попенял мне он. — Надеешься на тетушку?
Я глянул на заинтересованного инфанта, подмигнул и сказал.
— Сейчас, если найдется чем смазать у пистолета замок, то пойдем во дворе из него постреляем. Проверим бой. А пока давай займемся нашими финансами. Спешу тебя обрадовать, что в этом городе я нашел кредит, не прибегая к посредству тетушки дюшесы. Так что на переезд в Сантандер у нас деньги есть. Радуйся.
— Я всегда говорил, что ты везучий. Мне вот так не повезло, — дон Саншо сокрушенно развел руками. — Все церкви плотно забиты на несколько дней вперед заказами на молебны об избавлении от огня.
— Давай лучше об этом мою тетку попросим, — пришла мне в голову удачная мысль. — Она обязательно найдет, кого из церковников пришпорить, чтобы нас пропихнули вне очереди. Это мы тут пришлые, ponaechavschie, а кто ей-то откажет? Давай уже решим все по финансам и закроем temu. Деньги счет любят, как поучал меня местный меняла. Потом будешь готовиться к визиту к тете вместе со мной. От вас ты и твой паж. Остальные в карауле. Эскорт — копье из Фуа.
Микал вернулся примерно через полчаса и не один.
Он настолько резко открыл дверь, что я еле успел прикрыть скатертью разложенные на столе деньги.
С ним в комнату вошла моя ночная златовласая пассия, осчастливленная шестью золотыми, уже успевшая переодеться добропорядочной горожанкой, со свертком в руках. За ней вошел худой жилистый бюргер, но наверняка не обделенный физической силой, так как в левой руке он нес тяжелый даже на вид окованный медью деревянный сундучок с ручкой на крышке, как у чемодана. А его правую руку оттягивал примитивный баул, в котором находилось что-то квадратное, судя по распирающим кожу углам. На человеке была потертая, но когда-то приличная одежда. На ногах вязаные полосатые носки и деревянные сабо, на голове вязаный полосатый колпак.